– Замуж? – удивилась Марго. – За кого же?

– За Себастьяна, конечно!

– Да-да-да… – закивала та головой. – Но, мадемуазель, это так неожиданно… Еще не прошло и года, как вы знакомы… Вы хорошо подумали?

– Да. Я люблю его, Марго, и он очень добр ко мне.

– Да, это так. – Марго подошла к Эмили и расцеловала ее в обе щеки. – Ну, в таком случае я очень, очень рада за вас. Просто счастье, что будет кому о вас позаботиться.

– Спасибо, Марго.

– А теперь, простите, я побегу. Там тучи пыли наверху после того, как вынесли мебель. Увидимся позже, мадемуазель.

После обеда, поняв, что толку от нее мало, и вообще смотреть, как разоряют родное гнездо, ей в тягость, Эмили направилась к домику при винодельне, где жили Жан и Жак, поделиться новостями, а также уверить их в том, что, несмотря на важные перемены в своей жизни, она не намерена обделять вниманием виноградники, винодельню и перестройку шато.

Жан, выслушав все, настоял на том, чтобы открыть бутылку шампанского, подаренную ему собратом-виноделом.

– Мне нужен был повод, и вот он, да еще какой! – с улыбкой сказал он, вводя ее в натопленную гостиную, где дремал у огня Жак. – Папа! У нашей Эмили прекрасная новость! Она выходит замуж!

Старик, приоткрыв один глаз, сонно воззрился на Эмили.

– Папа, ты меня слышал? Эмили выходит замуж, – и тихо добавил так, чтобы слышала только она: – У него опять бронхит, зимой так всегда.

– Слышал, – Жак приоткрыл второй глаз. – За кого?

– За того молодого англичанина, которого, помнишь, Эмили приводила к нам познакомиться. Его зовут Себастьян… – И Жан перевел взгляд на Эмили, чтобы она напомнила ему фамилию Себастьяна.

– Карратерс, – подсказала та. – Он из Англии, из графства, которое называется Йоркшир. После свадьбы я перееду туда. Ненадолго, пока ремонт не закончится, но я буду часто приезжать, – твердо закончила она.

– Карратерс, говоришь? – Жак насторожился. – Йоркшир?

– Да, папа, – кивнул Жан.

Жак потряс головой будто бы для того, чтобы привести мысли в порядок.

– Наверняка это совпадение, но много лет назад я знал одну особу по имени Карратерс, и она тоже была из Йоркшира.

– Неужели? Папа, откуда? – удивился Жан.

– Констанс Карратерс жила здесь во время войны.

– Так зовут его бабушку! Бабушку Себастьяна. И Себастьян рассказывал мне про это! – встрепенулась Эмили. – Я ношу ее обручальное кольцо.

Она протянула руку с кольцом Жаку, который внимательно его рассмотрел.

– Да, это ее кольцо. – Жак смотрел на Эмили с большим удивлением. – Так вы выходите за внука Констанс?

– Да.

– Боже! – Жак полез в карман за платком. – Поверить не могу… Констанс…

– Ты что, так хорошо ее знал, папа? – спросил Жан, пораженный не меньше Эмили.

– Очень хорошо. Много месяцев она жила здесь со мной, в этом доме. Она была… – Жак сглотнул, – она была сердечная и очень смелая женщина. Она жива? – В мутноватых глазах старика мелькнула искра надежды.

– К сожалению, нет. Умерла, два года назад, – отозвалась Эмили. – Жак, а как это случилось, что она здесь поселилась? Вы можете мне рассказать?

Не отвечая, Жак погрузился в свои думы.

– Папа, шампанского? – вернул его в настоящее сын. Нетвердой рукой Жак принял стакан и, видимо собираясь с мыслями, сделал глоток.

– Скажите мне, Эмили, как вы познакомились с внуком Констанс?

– Перед кончиной она рассказала Себастьяну, что во время оккупации жила здесь, и он приехал своими глазами взглянуть на наше шато, – объяснила Эмили. – Но что ее сюда привело, мы оба, увы, так и не знаем, и очень хотим знать, как это произошло.

– Это долгая история, – вздохнул Жак. – Я думать не думал, что мне доведется кому-то о ней поведать.

– Прошу вас, Жак, – взмолилась Эмили. – Пожалуйста, я умираю от любопытства! Мне так стыдно, что я ничего не знаю о семейной истории – и особенно о том, что касается моего отца!

– Отличный был человек Эдуард, превосходный. За храбрость и заслуги перед Францией он был награжден орденом Освобождения, но отказался принять награду. Считал, что другие больше ее заслуживают.

– Жак, милый Жак, ну хоть начните, пожалуйста! Ну сами посудите, я собираюсь замуж за внука Констанс, и для меня очень важно понимать, что за узы связывают нас с прошлым.

– Да, что и говорить, конечно, вы правы, мадемуазель. Вам следует это знать. Это история вашей семьи… Но с чего же начать? – Жак перевел взгляд на окно. – Вот что, – сказал он, – я начну с Констанс. Мало есть такого, чего я о ней не знаю. – Улыбка осветила его лицо. – Долгими зимними вечерами здесь, в этом доме, она рассказывала мне о том, как жила в Англии. И о том, как ее занесло к нам…

Лондон

Март 1943

Констанс Карратерс распечатала простой, из крафтовой бумаги конверт, который нашла на своем столе, когда пришла на работу, и, не раздеваясь, сразу прочла письмо.

Ее приглашали на собеседование, назначенное на сегодняшний вечер, и просили явиться в комнату номер пятьсот пять в Военное министерство. Снимая пальто, она спросила себя, не спутали ли ее с кем-то. Конни вполне устраивало ее нынешнее положение. Работала она делопроизводителем – в МИ-5, военной разведке, таких, как она, дразнили «крючкотворами» – и род занятий менять не собиралась. Пройдя через комнату, полную занятых делом людей, она постучалась в дверь кабинета своей начальницы.

– Войдите.

– Простите, что беспокою, мисс Кавендиш, но я получила письмо, в котором меня приглашают на беседу в Военное министерство. Я подумала, возможно, вы знаете, в чем тут дело.

– Не стоит ломать себе голову! – рявкнула мисс Кавендиш, бегло оторвав взгляд от бумаг, разложенных на столе. – Явитесь – вам там все объяснят.

– Но… – Конни закусила губу, – но, я надеюсь, вы удовлетворены тем, как я работаю…

– Да, миссис Карратерс, вполне удовлетворена. Однако же настаиваю на том, чтобы свои вопросы вы приберегли до вечера.

– Так я могу пойти?

– Разумеется. У вас все?

– Да, благодарю вас! – Конни прикрыла за собой дверь, вернулась к своему столу и села на место с чувством, что письмо с приглашением следует принять как свершившийся факт.

В тот вечер, проходя лабиринтом подземных коридоров, пронизывающих основание Военного министерства, Конни очень хорошо сознавала, что ей предстоит не совсем совсем обычное собеседование. Комната номер пятьсот пять оказалась маленькой и почти пустой, там стояли только стол и два стула.

– Добрый вечер, миссис Карратерс. Меня зовут мистер Поттер. – Плотный, средних лет мужчина поднялся и через стол протянул ей руку. – Садитесь, пожалуйста.

– Спасибо.

– Насколько я знаю, вы бегло говорите по-французски. Это так?

– Да, сэр.

– В таком случае продолжим наш разговор по-французски. Не возражаете?