Немного осмыслив его слова, долийка успокоилась и заправила за ухо рыжую прядку.

- Значит, хочешь пострелять? А почему стесняешься подойти?

- Я не вижу в этом смысла. Я ведь не лучник.

- Ни один «не лучник» не таращится на мишени так часто. – Ее лицо осветила приятная улыбка. – Может, расскажешь, в чем дело? Я не буду смеяться, обещаю.

- Не о чем рассказывать. – Эремон отвел взгляд. – Это просто… не мое.

- Может, попробуешь для начала, а потом будешь говорить, твое или не твое? Давай, не стесняйся. Я ведь ничего постыдного тебе сделать не предлагаю.

«Я бы с этим поспорил», - подумал юноша. Но все же… и правда, а что он терял? Если сейчас ничего не получится – а так и будет – Эллана от него отстанет, и можно будет как-то замять это дело. И перестать наконец следить за этими тренировками. Это подглядывание наверняка выглядело по-дурацки…

Спустившись к мишеням, Кейр взял в руки лук и поднял с земли стрелу. Сразу же вспомнились вечные причитания сера Финна, его учителя по стрельбе: «Да деревянный ты, что ли, почему ты все делаешь так медленно?!».

- Теперь возьми лук левой рукой, если ты правша…

- Благодарю, но не стоит объяснять все подробно. Основы я знаю.

Вздохнув, юноша взял лук левой рукой, пристроил стрелу поверх ее пальцев. Конец ее привычно вошел в зарубку на луке. Взявшись за стрелу тремя пальцами правой руки, Эремон натянул тетиву… Не попасть в цель с тридцати шагов – позор для любого жителя Недремлющего моря…

Прицелившись как следует, он отпустил стрелу. Она вонзилась в мишень чуть ниже центрального круга.

- А ты молодец! – Долийка посмотрела на него с удивлением и радостью. – Ты, оказывается, умеешь стрелять!

- Я бы так не сказал, - буркнул Кейр. – Я ведь не попал в яблочко.

- И что с того? Ты правильно держишь стрелу, правильно движешься. Вот только не знаю, зачем ты так долго целишься.

- Что значит «зачем»? – удивленно переспросил юноша. – Чтобы попасть в цель.

- Ты и так попадешь в цель, если правильно пустишь стрелу.

- Но разве для этого не надо как следует прицелиться?

- Нет, конечно.

Эремон в недоумении посмотрел на нее. Сер Финн тоже говорил что-то такое, вроде «сам поймешь, как надо» – но это больше походило на издевку над мальчиком, «у которого руки не оттуда растут».

- Давай покажу.

Эллана взяла у него лук, достала стрелу и отошла от мишени чуть дальше. Затем она закрепила стрелу на руке, натянула тетиву и выстрелила. Все это заняло секунды три. Выстрел при этом пришелся в яблочко.

- Только и всего, - сказала долийка, оборачиваясь к юноше. – Всего три движения. Не надо две минуты прицеливаться, будто ты из глаз стрелу пускаешь. Пока будешь держать тетиву и руки в напряжении, у тебя стрела так изменит направление, что улетит куда угодно, только не в цель.

- Но если я не прицелюсь, то как тогда смогу правильно пустить стрелу?

- Ты должен позволить стреле лететь самой. А из дрожащих рук она куда надо не полетит. Давай объясню помедленнее.

Кейр понимал, что смысла в этом никакого нет, но против воли заинтересовался.

- Хорошо.

Эллана положила новую стрелу поверх пальцев левой руки, кончиком в зарубку на луке.

- Раз.

Натянула тетиву.

- Два.

Стрела вонзилась в центр мишени.

- Три. Все.

- Но ведь невозможно же не целиться и попасть в мишень, - улыбнулся Эремон.

- Попробуй. Сделай еще один выстрел – только не трать время на долгое прицеливание. Просто расслабься и выпусти стрелу.

Пожав плечами, юноша взял у нее лук и приготовился к выстрелу. Он попытался не целиться, а просто прикинуть направление стрелы, и без особой надежды разжал пальцы правой руки. Стрела опять не попала в центр мишени – но оказалась недалеко от его первого выверенного выстрела.

- Видишь? – торжествующе поинтересовалась долийка. – Очень хороший выстрел. Немного практики, и ты будешь спокойно попадать в мишень.

- Стреляя наугад?

- Не наугад, а расслабившись. Попробуй еще раз. Старайся расслабить мышцы, если можешь.

Расслабить мышцы оказалось намного труднее, чем напрягать их. Впрочем, кое-чему Кейр научился на уроках фехтования: в его боевых движениях постепенно появилась определенная плавность, и юноша не чувствовал колоссального напряжения, когда сражался с противником на мечах. Но со стрельбой из лука у него так никогда не получалось…

- Не прицеливайся! – строго одернула его Эллана. – Ты и так хорошо видишь, куда стрелять – зачем же тянешь время и разглядываешь цель? Представь, что ты на охоте, и это – олень. Если будешь так себя вести, его в конце концов спугнет случайный шорох, и ты потеряешь добычу.

- Я попробую еще раз.

Краем глаза Эремон замечал вокруг других Стражей – и, похоже, кто-то из них наблюдал за тренировкой. Он уже пожалел, что ввязался в это, но все же послушно сделал еще один выстрел. Затем еще один. И еще.

И с шестого раза неожиданно попал в центр мишени.

- Молодец! – одобрила долийка. – Видишь, все совсем не так сложно. Пробуй еще.

- Я думаю, с меня хватит. – Кейр протянул ей лук. – Спасибо за урок.

Эллана быстро огляделась вокруг и вздохнула.

- Ладно, - громко произнесла она и, приблизившись к юноше, добавила вполголоса: - Потренируйся вечером, когда народу будет поменьше. Но не вздумай бросать. Ты ведь уже почти всему научился.

Эремон и сам не знал, почему все происходящее так его нервирует. Прошлое осталось в прошлом, теперь он никому не обязан доказывать, что он не безнадежен – и никто не осудит его, если юноша не захочет иметь дела с проклятым луком. Но брать его в руки по-прежнему было противно и даже больно – еще до выстрела. Фантомная боль в плечах, кистях, кончиках пальцев напоминала о себе каждый раз, когда юноша прикасался к луку и стрелам.

«Ты просто сдался, чтобы увернуться от боли в пальцах. Позорище».

Кейр никак не мог забыть этих слов, сказанным сером Финном в сердцах. Он после этого целый день простоял возле мишени, всадив туда два колчана стрел и до крови стерев кожу на пальцах даже сквозь перчатки. Едва отошла боль в мышцах, он с удвоенным усердием занялся фехтованием. Он не боялся боли. Он боялся не соответствовать своему положению надежды баннорна. И все равно никак ему не соответствовал, даже овладев техникой боя со щитом и мечом. В Недремлющем море привыкли наносить удар с расстояния, а не вблизи – а Эремону это никак не удавалось. Не иначе как его действительно прокляли еще во чреве матери: у Мэтью сложностей в обращении с луком не возникло. Кейр же словно не мог уразуметь, как надо делать правильный выстрел. Он мог вспомнить, сколько раз за всю свою жизнь попадал стрелой в цель – при том что удачные и ловкие удары мечом ему и в голову не пришло бы считать…

Поздно вечером он снова пришел к мишеням, надел перчатки и взял в руки лук. Пристроил рядом колчан со стрелами. Попытался вспомнить, что ему советовала Эллана.

Один выстрел – мимо. Второй выстрел – в центр. Третий – мимо. Четвертый. Пятый. Шестой. Седьмой – в центр. Восьмой. Девятый. Десятый…

- Ты больной? Ночь на дворе!

Оглянувшись, Кейр увидел приближающегося к нему Сайласа.

- Я сам не знаю, зачем я это делаю.

Эремон достал очередную стрелу и неожиданно метко пустил ее в цель.

- А ты неплохо стреляешь, оказывается, – удивленно заметил амарантайнец. – Я думал, ты по мечам только.

- Я… только по мечам, потому что я неполноценный, - стиснув зубы, признался Кейр. – Я должен был быть лучником, как любой уважающий себя сын Недремлющего моря. Но мне никогда не давалась эта… хренова стрельба.

Пальцы болели, но он продолжал стрелять. Правая рука начинала действовать более расслабленно, а стрела порой как будто действительно летела сама по себе.

Сайлас присел неподалеку.

- Так вот ты почему про фамильное оружие рассказывал, - вздохнул он. – Ясно теперь. Но ты ж умеешь стрелять, что ты врешь-то? Ты ж не мог за день научиться.