— Тай, что происходит между нами?

Он вздыхает и ждет, пока официантка поставит мой напиток:

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

— Почему ты делаешь это?

— Делаю, что? — он тянется к моему пустому стакану, хватает кубик льда и жует вместо зубочистки, которую вынул и положил на стол.

— Ты всегда знаешь, когда мне нужен, — шепчу я. — Это совпадение или ты преследуешь меня?

Его полные губы чуть дрогнули в улыбке:

— Я не слежу за тобой.

— Это не ответ на мой вопрос, — говорю неразборчиво конец предложения, хватаю новый напиток и залпом выпиваю его.

— Детка, ты пьяна. Позволь мне отвезти тебя домой.

Детка. Мне очень нравится. Может быть он прав, и я пьяна.

— Хорошо, — я должна быть дома, а не в баре. — Сперва мне нужно воспользоваться ванной комнатой.

Он отвечает кивком, и я иду на шатких ногах в туалет. Мою руки холодной водой, делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и собраться.

Тай ждет меня за дверью. Не знаю, что с ним такое. Это всего третий или четвертый раз, когда мы общаемся, но чувствуется так, будто это происходит каждый долбанный день. Или, может быть, эти ощущения из-за того, что я думаю о нем все время. Чувства переполняют меня, когда мы рядом.

Я хватаюсь за протянутую руку и следую за ним. Проходя мимо стола, где мы были, я легонько тяну его:

— Мне нужно оплатить счет.

— Уже сделал.

— Спасибо.

Тай кивает и продолжает идти со мной на выход из бара и к его грузовику. Открыв дверь, он помогает мне сесть, и когда запускается двигатель, я открываю окно. Моя квартира на полпути между моим родным городом и колледжем.

Я и не думала говорить ему куда ехать, поэтому, когда он подъезжает к моему дому, поворачиваюсь и скрещиваю руки:

— Как ты узнал, где я живу? — вдруг трезвею и в первые немного боюсь его.

Он ставит автомобиль на парковку, бросает кепку на приборную панель и проводит рукой по волосам:

— У меня… безумное влечение к тебе. Это гребаный магнетизм. Но это больше, чем твоя красота. Боже, — он приближается и обхватывает мое лицо руками. — Ты самая красивая женщина, которая когда-либо существовала, — говорит Тай больше для себя, чем для меня. — Это что-то большее, не так ли? Я имею в виду, черт, Джесса, не могу перестать думать о тебе. Всегда думаю.

— Тогда почему ты каждый раз уходишь?

Как будто плеснула ледяной воды в огонь, он убирает руку:

— Я не могу быть с тобой.

— Почему не можешь?

Он медленно качает головой:

— Это не безопасно.

— Не безопасно из-за чего?

— Не из-за чего, а из-за кого.

Теперь я качаю головой:

— Что? — отстегиваюсь и поворачиваюсь к нему лицом. — Я не понимаю тебя, но так сильно пытаюсь изменить это, Тай. Хочу узнать тебя и заставить смеяться, я хочу…

— Тебе не нужно понимать меня больше, чем сейчас. Единственное, в чем можешь быть уверена, ты заслуживаешь лучшего.

Сдуваю прядь волос, с меня хватит:

— Это самое банальное клише, которое я когда-либо слышала. Так же, как чертов Дел сегодня: «Дело не в тебе, Джесса», — тянусь к двери и дергаю за ручку. — Вы, мужчины, все одинаковы. Сволочи.

Тай хватает меня за руку, и я замираю. Боже, одно прикосновение заставляет все остальное исчезнуть. Теплеет на душе и пульс ускоряется.

— Чёрт, детка, я бы хорошо к тебе относился. Я, черт подери, мечтаю о твоем улыбающемся лице и о том, что я для этого сделаю. Но также сильно, как я хочу видеть тебя счастливой, есть люди, которые хотят видеть меня в крови. И они могут использовать тебя против меня.

— Ты в опасности? Вызвать полицию? — я тянусь к сумке, но он качает головой и смеется.

— Эти ребята точно не уважают закон. Мы не будем обращаться в полицию.

— О, — кусаю губы.

— Могу ли я…? — он замолкает, качая головой, почти смущенно.

Тянусь к его лицу и провожу рукой по щетине на челюсти, не в силах больше держаться подальше. Между нами пробегает искра. Я буквально шокирую его. Мои губы не двигаются, но он улыбается.

— Можешь ли ты что? — шепчу я.

Он смотрит на мои губы, потом в глаза:

— Я просто хочу… Можно обнять тебя?

— Да, Тай, ты можешь.

Он поворачивается и кладет ногу на сиденье. И я прижимаюсь спиной к его груди. Тай напрягается на секунду, но я притягиваю его руки, чтобы он обнимал сильнее. Впитываю тепло, силу и безопасность, исходящие от него. Он расслабляется и вдыхает у моих волос:

— Ты так хорошо пахнешь.

— Спасибо.

— Спасибо, что разрешила мне сделать это.

— Я бы позволила тебе делать так в любое время, Tай. Что-то есть между нами и, если бы ты просто позволил этому…

— Может быть, в другой жизни, детка. Я работаю над этим сейчас, и даже если это все, что получу от тебя, то умру счастливым человеком.

— Если бы мы могли жить в другой жизни, как ты думаешь, на что это было бы похоже?

Он вздыхает, думая:

— Ну, мы бы встретились, когда были детьми. В садике. Стали лучшими друзьями, пока ты бы не поняла, что принадлежишь мне. Что я хотел тебя с тех пор, как впервые увидел. Что ты была моей с тех пор, как я заговорил, — он говорит с юмором, как никогда раньше.

Вместо того, чтобы признать это, я держу эту интересную новость при себе:

— И как долго это продолжалось бы?

— Навсегда.

— Хмм.

— Это было бы так, потому что я никогда бы не дал шанс кому-то еще быть с тобой. Ты была бы моей. Только моей.

Боже, он милый.

— Мы жили бы вместе, и у нас было бы много земли, чтобы ты могла иметь столько собак, сколько захочешь.

— Откуда ты знаешь, что я люблю собак?

— Я знаю много чего о тебе, Джесса.

— Это чертовски жутко.

Его грудь вздрагивает позади меня:

— Не по тем причинам, по которым ты думаешь. Клянусь.

— Хмм, — я прижимаюсь к нему, наслаждаясь объятиями. — Напомни мне еще раз, почему у нас не может быть этого сейчас.

— Потому что даже если это только в мечтах или в нашем воображении, это будет достаточно хорошо. Не хочу обманывать, но детка, ты бы не выжила в моем мире, и я бы никогда не попросил. Я хочу тебя так чертовски сильно, но не могу быть с тобой. И даже если ты думаешь, что хочешь меня, и даже если я знаю, что ты была бы самой милой девушкой, мы не можем. Я не буду, никогда не буду ставить тебя перед выбором.

Сказано ласково, но твердо. Конец. Я таю в его объятиях и закрываю глаза, наслаждаясь тем, что, наконец, получила, независимо от того, как быстро это закончится.

Я говорю слова, выражающие тяжесть на моем сердце:

— Так что, у нас есть только сейчас?

— Да, только это мгновенье.

— Если это все, что у нас есть, то я должна сказать тебе кое-что, — не знаю почему, я шепчу.

— Конечно.

Хочу смотреть ему в глаза, тому, кто он есть на самом деле, когда говорю об этом, так что поворачиваюсь и поднимаю взгляд:

— Думаю, наши миры должны были столкнуться, — он открывает рот, чтобы заговорить, но я прижимаю палец к его мягким губам. — Просто хочу, чтобы ты знал, что я чувствую к тебе. Эта глубокая, необычная связь, которая у нас есть, никогда не уйдет. Я пробовала, но ты не исчез. Я не хочу терять тебя.

Слезы наполняют глаза. Он огорчен, боль в глазах Тая разбивает мне сердце, как и каждая уходящая секунда. Он наклоняется и целует меня. Нежно и сладко, так непохоже на жесткого и грубого человека, которого знают все остальные. Его язык едва касается моих губ, но я отзываюсь всем сердцем. Кровь, пульсирующая в моих венах, нагревается. Тай низко рычит, отстраняясь, и упирается своим лбом в мой.

— Ты тоже никогда не уйдешь, Джесса. Никогда.

Я прижимаюсь обратно и засыпаю в его руках, чувствуя тепло и защищенность. Единственное место в мире, где я хочу быть.

Через несколько часов, когда луна находится высоко в небе, он несет меня к входной двери, а потом в мою постель, аккуратно укладывая. Я тяну Тая за собой, но он отстраняется:

— Если снова попробую тебя, то никогда не смогу остановится, я не могу… хотел бы, но черт! — смотрит он в пол, потирая затылок.