— Похоже, мы сможем вас принять завтра, если хотите…

— Завтра?! — визжу я. — И как же я смогу…

Замолкаю, когда вижу Тая, выходящего из задней комнаты и смотрящего в свой телефон, номера которого я не знаю.

— Ты! — выкрикиваю я.

Он прерывается и поднимает взгляд от экрана, его лицо вытягивается, потом становится раздраженным, и, мне кажется, в итоге он расстроен.

— Привет, — кивает он мне, разворачивается и уходит.

— Черт, нет, — кричу я, когда за ним закрывается дверь.

Мои ноги начинают двигаться еще до того, как я понимаю, что делаю. Влетаю в комнату, куда он вошел:

— В чем твоя проблема? — мой голос утрачивает напускную смелость, когда я подхожу к нему ближе.

— Поговори с Чипом о своей машине, Джесса, — он убирает телефон в задний карман и вытирает руки о грязные джинсы.

— Плевать на машину. Где ты был?

— Не беспокойся об этом.

У меня открывается рот на секунду, но я прячу обиду, сдерживая слезы от его невыносимого равнодушия:

— Не беспокоиться?! — шепчу я.

Он хватает связку ключей с полки и кивает мне, выходя из комнаты:

— Да, детка.

Я была готова забыть свой гнев и рассказать ему о Марко, но во мне заговорила феминистка:

— Не звони мне больше, малыш.

— Прости? — он останавливается и разворачивается ко мне.

Но мне необходимо рассказать ему о Марко:

— Слушай, неважно. Вчера на работе…

Тай подходит немного ближе, и меня окутывает его мужской запах смешанный с запахом машинного масла:

— Ты кончаешь со мной?

— Что?

Он проводит губами по моей щеке:

— Если ты кончаешь со мной, я звоню, когда захочу.

Нахал! Отталкиваю его и провожу рукой по волосам:

— Ну ты и придурок!

Тай усмехается и притягивает меня ближе, чтобы оказаться со мной нос к носу. Это не отрицает огонь между нами, но я отказываюсь позволять ему продолжать использовать меня. Когда он облизывает губы, я отталкиваю его и вылетаю из комнаты к моей горе-машине.

Я так рассержена его поведением, что забываю закончить рассказ о вчерашнем посетителе. В любом случае, похоже, ему нет дела до меня. Он заботиться только о себе и своих желаниях.

Остаток дня я с головой погружаюсь в работу, потом обнаруживаю, что мою машину приняла другая мастерская. Кристен завезла меня туда и затем подбросила до дома. Сегодня пятница, и они сказали, что машина будет готова к вечеру понедельника. Поэтому Кристен снова будет моим водителем.

Собаки успокаивают меня, когда я сижу и плачу. Угрозы Марко так сильно расстраивают и пугают. Если бы я не была настолько потрясена встречей с Таем, то передала бы ему послание, которое должна была.

Закрываю все двери и иду в кровать. Пару часов я беспокойно ворочаюсь, и прямо перед тем как погрузиться в сон, слышу шаги. Тай. Я должна быть очень сердита после того, как мы расстались ранее. Но правда такова, что больше боюсь, чем злюсь. Я немного знаю о нем. В общем-то, ничего. Единственное, в чем я уверена, что когда он рядом, я чувствую себя в безопасности. И все, в чем я сейчас нуждаюсь, — его защита. Особенно, когда надо мной нависла угроза.

Когда дверь открывается, мои собаки виляют хвостами, узнавая его. Я не поворачиваюсь, но слышу, как он выводит собак из комнаты и закрывает дверь. Ботинки падают на пол, расстегивается ремень. Звук открывающейся молнии заставляет сжаться мои внутренности. Тихий шелест говорит мне о том, что он скинул рубашку. Жду, когда откинется одеяло, но вместо этого, оно приподнимается где-то на фут.

Холодные пальцы обхватывают мои лодыжки, чтобы перевернуть на спину. Они скользят вверх по моим ногам и стаскивают шорты, в которых я сплю. Мозолистые руки сдавливают бедра, раскрывая меня. Сначала ощущаю его дыхание, затем прикосновение щетины. Низкий гул, раздающийся из его груди, заставляет трепетать меня. Его язык пронзает меня без предупреждения. Я выгибаюсь, хватаю одеяло и тяну на себя.

Он использует свой рот. Везде. Посасывает, лижет, покусывает. Заглаживая свою вину. Звуки его возбуждения смешиваются с запахом моего, и только я почувствовала трепет в животе, он отпускает мои ноги и двигается вверх, прокладывая дорожку языком вдоль моего тела. Поравнявшись с лицом, он нависает надо мной и склоняется, чтобы нежно поцеловать. Я растворяюсь в этом поцелуе, пробуя свои соки на его губах. И вскрикиваю, когда он сбрасывает одеяло и переворачивает нас.

Тай закидывает руки за голову, улыбка на его лице сменяется хмурым видом:

— Ты злишься на меня?

— Да, — и я не вру.

— Покажи мне.

— Что?

Он приподнимает бедра, я наклоняюсь вперед и упираюсь в его грудь, чтобы не упасть.

— Покажи мне, Джесса. Вымести свою злость на мне. Дай мне это почувствовать.

Никогда не была главной в постели. До Тая все было безликим. Скучным. Я догадывалась, что с ним все будет по-другому, и была права. Он заставляет меня чувствовать себя распутной и желанной. Дикое возбуждение на его лице придает уверенности и ощущение собственной красоты.

Волосы закрывают мое лицо, я облизываю губы. Так как смотрю вниз, не улавливаю момент, когда он начинает движение. Чувствую только, что меня приподняли. Тай сидя прислоняется к спинке кровати, располагая меня сверху. Он убирает мои волосы за уши, и мы смотрим в глаза друг другу. Боже, я могу это делать вечность. Его взгляд так много говорит о нем, сейчас он нежный. Приветливый. Любящий.

— Поцелуй меня, — требует Тай.

Я склоняюсь и оставляю легкий поцелуй на его губах, затем нажимаю сильнее. Его губы раскрываются, чувствуя мой язык, позволяя исследовать. Его сбивчивое дыхание и хриплые стоны заводят, и я углубляю поцелуй.

Его член упирается мне в живот, я тянусь и обхватываю его. Такой гладкий и шелковистый, но в то же время твердый как камень. Слегка двигаю рукой вверх-вниз. Затем сжимаю крепче, и Тай толкается бедрами мне навстречу. Я выпускаю его дружка, и тот шлепается Таю на живот.

— Джесса, — умоляет он, выдыхая в мой рот.

— Ты разочарован?

— Да.

— Хорошо.

Он отодвигается и кивает, понимая, почему я мучаю его. Если он хочет, чтобы я показала, что чувствую, он должен ощутить это сам. Приподнимаюсь и начинаю тереться своей киской о его твердую эрекцию, скольжу к головке, а потом обратно к основанию.

— Черт, ты мокрая, — шепчет он.

Не отвечаю, но продолжаю свои движения. Вверх и вниз. Легко и сильно. Быстрее, затем медленнее. Моя спина покрывается потом, его взгляд вдруг становится серьезным. Я продолжаю двигаться, но он останавливает меня, схватив за задницу.

— Я не кончу так, ты только меня дразнишь. Вставь член и трахни меня.

Я держусь за его плечи и приподнимаюсь так, чтобы его член оказался у моего входа. Мое тело в предвкушении от этих ощущений, Тай наклоняется вперед, и наши лбы соприкасаются.

— Оседлай меня, детка.

Когда я опускаюсь на него, мы оба стонем. Все еще прижимаясь своим лбом к его, я делаю, что он просил.

— Да, это моя девочка.

— Я не твоя, — спорю я.

— Нет?

— Нет.

Он усмехается и сгибает колени, встречая мои толчки:

— Ты — моя, — говорит он, задыхаясь.

— Это не так.

Неважно сколько я бы с ним спорила, мы оба знаем, что это ложь. Я хочу быть его. Хотела этого со старшей школы, но он каждый раз исчезал. Отказывался видеться со мной. Он — единственный, кто не впускал меня.

Мои глаза полны слез от разочарования, нужды и желания. Опускаюсь на него жестче, он облизывает губы:

— Да, — шепчет он. — Покажи мне.

— Ты оставил меня.

— Я знаю.

Я останавливаюсь, оставляя внутри себя только головку члена:

— Я так зла на тебя, — и резко опускаюсь изо всех сил снова.

— Знаю, — рычит он.

— Черт, — я делаю это снова и снова, пока не кончаю, трахая его, выжимая каждый грамм удовольствия так долго, как могу. Слезы неудержимо катятся из моих глаз, и ранее не испытанные ощущения заполняют мое тело.