Чувствую прохладу, когда выскальзываю из кровати. Выхожу через заднюю дверь, чувствуя себя обновленным после продолжительного сна. Вместо того, чтобы пойти домой, прохожу семь кварталов к кладбищу и усаживаюсь на траву у могилы моей матери.

Я не был на ее похоронах. Марко, по крайней мере, проявил порядочность и вызвал скорую, поэтому она была похоронена должным образом. Она умерла от передозировки сразу после того, как я был арестован. Это Марко подсадил ее на наркотики, так что технически, она была убита. Когда мне сообщили, я просто кивнул полицейскому и, к своему стыду, ощутил облегчение. Больше за себя, чем за нее. За маленького мальчика, который не знал ничего, кроме наркотиков и бандитов. За ребенка, который всю свою жизнь пытался защитить женщину, не желающую быть спасенной. За подростка, которому тяжело давались жизненные уроки. И за взрослого, который потерял единственную семью, что была у него.

Мама сбежала от своего жестокого отца, когда ей было пятнадцать. Вероятно, он умер лет десять назад. Так же, как и она, я не знал кто был моим отцом. Поэтому теперь я один.

Позади раздаются шаги, и мой босс Джей хлопает меня по плечу:

— Узнал что-нибудь вчера вечером?

— Нет.

— Тай, я знаю, это сложно для тебя. Но чем быстрее ты добудешь нужную информацию, тем быстрее освободишься от него.

Поднимаюсь и стряхиваю траву с джинсов:

— Ничего. Он ничего на хрен не рассказывает. Я тебе говорил об этом годы назад. Он скрытно ведет свои дела. Я делаю все, что могу, ясно?

— Знаю, — Джей поднимает руки, сдаваясь. — Я знаю это и доверяю тебе. И не хочу, чтобы ты находился в еще большей опасности, чем сейчас, но время не ждет.

Напоминая себе, что он всего лишь делает свою работу, я щелкаю суставами и выдаю единственную информацию, что у меня есть:

— По слухам у него намечается большая сделка через три недели. Я не знаю подробностей, потому что не слышал ничего конкретного. Это все, что у меня есть. Честно говоря, ничего нового. Он все время над чем-то работает.

Джей кивает:

— Держи меня в курсе.

— Да, — мы сталкиваемся плечами, когда прохожу мимо него.

Благополучно добравшись до квартиры, переодеваюсь, ем тарелку овсянки и направляюсь на свою дневную работу, которая также является частью моего прикрытия.

Глава 10

Джесса

Щелкаю кнопками мыши, проверяя свое расписание и подробности последней записи на сегодня.

— Кто у нас на четыре тридцать? — спрашиваю Кристен, когда она входит в кабинет с кипой бумаг.

— Не знаю, — пожимает плечами она. — Он позвонил сегодня утром и сказал, что ему нужна консультация.

— И все?

— Да. Больше ничего не сказал, кроме того, что у него есть собака, которую предположительно надо усыпить и обсудить этот вопрос до принятия решения.

Вздыхаю:

— Сначала нужно посмотреть собаку.

— Я сказала ему тоже самое, но он сделал предоплату кредитной картой с телефона.

— Ладно. Посмотрим.

Я занимала себя обновлением документов и просмотром записей весь день. На самом деле, пришлось это делать всю прошедшую неделю с тех пор, как Тай оставил меня одну в постели… снова.

Это выводило меня из себя последнее время. Мне надоело тосковать по нему. Я устала фантазировать о мужчине, которого не было рядом. Частью этого всегда была слепая влюбленность, чувство вины и, конечно, то, как мы подходили друг другу в постели. Но сейчас я чувствую только злость.

Не успела оглянуться, как наступил конец дня. Кристен провожает последнего посетителя в смотровую. Не дождавшись, как мимо пройдет собака за владельцем, стучусь и захожу в кабинет. Но когда я понимаю, кто пришел, тянусь обратно к ручке.

Это лицо выжжено в моей памяти. Жестокость его поступков той ночью не дает спокойно спать и преследует меня. Как он зло смотрел, позволяя избивать Тая. Его гнусные слова о том, что хотел со мной сделать.

— Не так быстро, доктор Крю, — кивает мне Марко.

Мои ладони вспотели и в горле пересохло:

— Что вы здесь делаете?

— У меня кажется проблема с собакой, понимаешь? — он поднимается с места и медленно приближается.

Я отступаю, пока не оказываюсь зажатой в углу:

— Чего вы хотите? — говорю тверже, чем ожидала. Не знаю, сколько смогу притворяться, что мне не страшно.

— Ну, это моя собака. И я спрашиваю, должен ли я ее усыпить.

Сглатываю и киваю, чтобы он продолжал. Пока Марко будет говорить, у меня больше шансов убежать, чем, если просто начну кричать. Я видела, на что способен этот человек, уверена, он будет стрелять в меня без зазрения совести. К тому же, не хочу вовлекать в это Кристен.

— Он был очень непослушным, шатался ночью по улицам, чтобы встретиться со своей сучкой, — Марко подходит ближе, утыкается носом в мои волосы, выдыхает и отступает. — Хотя, она пахнет так восхитительно, что я не могу его винить.

Я борюсь с рвотными позывами:

— Что вы хотите?

Его взгляд опускается к моей груди, и я вздрагиваю. Он снова придвигается, ведет носом вдоль подбородка и останавливается у уха:

— Я хочу, чтобы ты передала ему сообщение.

— Хорошо, — надеюсь, если я соглашусь, он отвалит.

— Когда увидишь его в следующий раз, скажи, что Марко передает привет, — он отступает и уходит, ничего больше не говоря.

Мое дыхание восстанавливается, из груди выходит тихий всхлип от страха. Я быстро выхожу из комнаты и иду к парадному входу, чтобы закрыть дверь. Появляется Кристен:

— Тебе нужно что-нибудь еще?

— Что? Нет, — я спешу повернуть за угол, чтобы вытереть глаза.

— С тобой все в порядке?

— Да, возьму сумочку и пойдем.

Как такое могло произойти? У меня нет способа связаться с Таем. Я даже не знаю его номера телефона или где он живет. Марко не нужно было передавать сообщение. Он хотел припугнуть меня. Его. Нас. Он пытался продемонстрировать силу.

Мы это не обсуждали, но я предполагала, что Тай не связывался больше с Марко и его громилами, когда вышел из тюрьмы. Как в тумане я сажусь в машину и еду домой. По пути снова подступают слезы, и, зайдя в дом, я опять плачу. Обдумываю возможность позвонить копам, но потом вспоминаю, как Тай говорил, не ждать от них помощи, поэтому принимаю решение дожидаться, когда он снова появится.

Собаки запрыгивают ко мне на диван, успокаивая, пока я обдумываю свою жизнь. Никогда не чувствовала опасность, находясь дома, до этого дня. Я боюсь за себя, за моих собак и за Тая.

Сообщение Марко было предупреждением. Он следит за нами. Вероятно, следил и раньше. Не думаю, что ему было известно, кто я такая, он не давал о себе знать с той ночи шесть лет назад. Я была такой наивной, думая, что все это просто исчезнет. Я умная женщина, но прямо сейчас чувствую себя идиоткой. Но откуда мне было знать? Это не гребаное кино. Это моя жизнь. Жизнь Тая. Я бы хотела, чтобы наши пути объединились, но боязнь Марко мешает этому случиться сейчас еще больше, чем раньше.

Я позволяю моим собакам спать сегодня в моей кровати.

***

Еду на работу дерганная и раздраженная после вчерашнего визита Марко. Когда моя машина издает громкий звук, включаю аварийный сигнал. Взбешенная и сытая по горло всеми событиями, отправляюсь в мастерскую, где была в прошлый раз, захлопываю дверь машины со всей силы. Рывком открываю дверь мастерской, так, что колокольчики ударяются в стекло. Работник за стойкой, с вышитым на голубой рубашке именем Чип, поднимает брови.

— Вы, ребята, чинили мою машину несколько недель назад, и теперь с ней происходит тоже самое.

— Да? — смотрит он на меня сбитый с толку.

— Да. И я хочу, чтобы вы исправили это прямо сейчас, — выкрикиваю я, не замечая, что повышаю голос.

— Я бы рад взглянуть на это сейчас, но…

— Никаких «но». Вы посмотрите и почините ее прямо сейчас, — добавляю я.

— Мэм, могу записать вас…

Я топаю ногой, полная негодования. Обычно я не веду себя как сучка. Уверена, что буду чувствовать угрызения совести, после выражения недовольства этому парню.