– Только не надо меня жалеть, – бросила она, отворачиваясь. – Это вон Брис у нас красавец, а я… обычно заслуживаю лишь горькое «ведьма».

Отчего-то после этой фразы Филипп напрягся сильнее и даже опустил руку. Но Эрлисса сама к нему повернулась.

– Давай теперь начистоту, – высказалась она. – Я нужна тебе такая? Просто если это не так, то лучше сразу скажи.

– Ты нужна мне любая, – проговорил он, легко сжимая ее пальцы в своих теплых ладонях. – Ведь ты – это всегда ты. Внешность сути не меняет.

Фил разглядывал ее лицо с таким видом, будто перед ним настоящее произведение искусства. В конце концов не удержался и прикоснулся к щеке, и Лисса даже не подумала его останавливать или отстраняться. Напротив, сама потянулась за лаской, показывая тем самым, что для нее ничего не изменилось.

– Что сотворит со мной твой брат, если сейчас я тебя поцелую? – спросил Филипп с лукавой предвкушающей улыбкой. Весь его вид говорил о том, что он все равно это сделает и ответ его совершенно не беспокоит.

– Я сама с ним потом что-нибудь сотворю, – ответила Эрлисса, подсаживаясь к нему ближе.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – протянул он, продолжая улыбаться.

А потом просто наклонился вперед и чуть коснулся губами ее приоткрытых губ. Будто до сих пор продолжал сомневаться… Будто боялся, что она оттолкнет. По правде говоря, в голове Фила никак не могло уложиться, что перед ним не Динара Арвайс, а Эрлисса Карильская.

Он целовал ее медленно и очень нежно, снова поражаясь тому, насколько это приятно. Была б его воля, вообще бы не останавливался, но какая-то особенно правильная часть сознания строго-настрого запрещала заходить за рамки. Поэтому Филипп даже обнимал ее крайне целомудренно.

В какой-то момент он затылком ощутил прожигающий взгляд ее брата, но обрывать поцелуй все равно не пожелал. Ведь принцесса так блаженно таяла в объятиях, была такой волнующей, такой сладкой. Фил просто не мог, не имел сил отстраниться.

Именно в этот момент ему вдруг пришла в голову одна странная мысль… Ведь он никогда даже не подозревал, что наступит тот день, когда карильскую принцессу будет искренне беспокоить, как он воспримет ее внешность. Что однажды Эрлисса сама попросит его о поцелуе. Сама предложит стать ее первым мужчиной. И он никогда бы не поверил, что ему придет в голову отказать.

Ведь именно Эрлисса стояла перед ним в одном нижнем белье… такая красивая и напуганная. А он… наговорил ей столько гадостей.

– Эрли, – прошептал Филипп, прерывая поцелуй.

Но она лишь блаженно улыбалась, не в силах открыть глаза. Тогда Фил снова провел губами по ее губам, поймал пальчики и переплел со своими.

– Как ты вообще могла думать, что можешь мне не нравиться, – добавил он, едва сдерживаясь, чтобы не припасть поцелуем к ее шее. Его мысли уже ушли далеко за пределы дозволенного, и лишь остатки здравого смысла красноречиво крутили пальцем у виска, тонко намекая на неразумность подобного поведения.

– Ты никак не выражал своего особенного отношения, – ответила девушка. Сейчас Фил находился так близко, что она могла рассмотреть свое отражение в его зрачках.

– Прости меня за это, – прошептал он ей в губы. – Я – олух, Эрли. Мне иногда кажется, что во всем, касающемся тебя, я веду себя как настоящий глупец.

– Нет, – мягко ответила Лисса, качая головой. Она сама не верила, что Фил так легко принял ее настоящую. Казалось, даже слишком легко.

Невольно вспомнилась вчерашняя реакция Дамира. Наверное, теперь всю оставшуюся жизнь будет вспоминаться выражение лица наследника престола Сайлирии, узнавшего, что перед ним карильская принцесса. Так вот, по сравнению с его шоком, Филипп воспринял эту новость слишком просто. Будто… на самом деле уже обо всем знал.

Эта мысль стала поистине отрезвляющей. Ведь если верить сделанным выводам и учитывать тот факт, что Фил достаточно резко изменил отношение к ней, то получается не совсем приятная ситуация. Значит, простая девушка Динара была ему не нужна, а Эрлисса Карильская, наоборот, оказалась по душе?

Это настолько возмутило принцессу, что она даже поспешила отодвинуться от него подальше и смотрела теперь очень настороженно. Естественно, это не укрылось от внимательного взгляда виконта. Он вообще за прошедшие полтора месяца научился замечать малейшие изменения в ее настроении.

– Так, – проговорил Фил, не желая отпускать руку девушки, хотя она настойчиво пыталась ее отнять. – Что ты себе надумала? Поверь, Эрли, всегда лучше все высказать в лицо, чем носить в душе обиду.

Тогда Лисса привычно вскинула голову, повела плечом и с видом дознавателя на допросе заявила:

– Ты ведь знал, кто я.

Она смотрела в его глаза, и Филиппу на секунду показалось, что эта девушка, с ее пронзительными голубыми глазами, на самом деле видит его насквозь. Знает все его тайны и скрытые намерения и может одним взглядом заставить сознаться во всем… даже в том, чего никогда не совершал.

– Знал, – признался Фил, продолжая смотреть в ее глаза. – Сопоставил все известные мне факты и пришел к соответствующим выводам. Правда, понял я, кто вы с братом, только сегодня утром, когда закончил изучать отчет нанятого мной человека. Но одно дело догадываться и даже знать наверняка и совсем другое – видеть своими глазами.

Но Лиссу его ответ совершенно не успокоил. И даже наоборот, лишь подтвердил опасения.

– То есть поцеловать меня ты решился только тогда, когда понял, что я далеко не простолюдинка? – холодно поинтересовалась она.

И только теперь перед Филом открылась вся глубина его ошибки. Ведь выводы она сделала довольно закономерные. Но сдаваться просто так он теперь уж точно не собирался.

– Ты права, – согласился Филипп, – но, пожалуйста, позволь объяснить причины такого поступка.

– Ну попробуй, – иронично хмыкнула Лисса. На самом деле ей даже стало интересно, как можно оправдать такое поведение, иначе чем обыкновенным меркантильным интересом.

Фил крепче сжал ее руку и легко погладил запястье.

– А здесь все просто, – сказал он с грустной улыбкой. – Ты мне на самом деле нравилась. Очень. Но… Эрли, моя семья никогда бы не одобрила союза с простолюдинкой. То есть у наших отношений изначально не было будущего. Что тебя ожидало рядом со мной? Роль любовницы? Содержанки? – Он покачал головой и легко поцеловал ее пальцы. – Я не хотел для тебя такой судьбы. И всегда считал, что ты заслуживаешь большего. Ведь, что бы ты ни говорила, как бы ни противилась, но семья для тебя тоже имеет значение.

– Значит, ты считаешь, что теперь будущее у нас есть? – холодно уточнила она, краем глаза замечая подходящего к ним мокрого, но довольного Бриса.

– Есть, Эрли, – уверенно ответил Филипп. – Я ведь будущий глава рода, и у меня уже сейчас уйма обязанностей и обязательств перед родителями и… графством. Я, как и ты, сильно ограничен правилами и традициями, но… теперь мы хотя бы можем попробовать быть вместе.

– Тогда спешу заметить, – с веселой улыбкой проговорил Эмбрис, но его глаза остались предельно внимательными, – что у тебя, Фил, есть серьезный конкурент.

Сейчас узнать в этом мокром полуголом парне наследного принца Карильского Королевства можно было только по глазам, к которым снова вернулся их привычный синий цвет. Он стоял, ежась от холода, но выглядел гораздо более спокойным и уравновешенным, чем до купания. С водными магами родная стихия иногда творила настоящие чудеса.

– И кто же? – холодно уточнил Фил, оборачиваясь. – Очень хотелось бы знать имя этого… несчастного.

Они смотрели друг на друга с явным вызовом. И если в глазах Филиппа была ледяная уверенность в том, что он будет у Эрлиссы единственным, то Эмбрис просто наслаждался смесью эмоций, отражавшихся на лице его обычно уравновешенного соседа.

– О, я не сомневаюсь, что вы знакомы лично, учитывая то, в каких дружеских отношениях ты состоишь с его братом, – бросил Брис, все сильнее трясясь от холода. Но, заметив в глазах Филиппа полнейшее непонимание, с улыбкой добавил: – Я говорю о Дамире.