Дэниелс лежала на железном столе в лабораторном отсеке, привязанная прочными ремнями за руки и ноги к его поверхности. Дэвид стоял над ней. И хотя в его руках не было никаких опасных инструментов, а из локтей Дэниелс не торчали трубки капельниц, она знала, что ничего хорошего ждать от этого психа не следует.

— Что ты со мной сделал, мерзавец? Отвечай!

Дэвид поморщился от ее грубости, но улыбаться не перестал. Чтобы он ни сотворил, это прошло успешно.

— Мое лучшее творение всего лишь. Тебе понравится.

— Ты подсадил в меня одну из твоих тварей? — она была в ужасе, дергаясь всем телом и пытаясь вырваться из прочных пут.

— О нет, что-то намного-намного лучше. Элизабет бы понравилось.

— Если бы ты не убил ее и всех остальных жителей планеты! Ты… — Дэвид склонился над ней стремительно, зажимая прохладной твердой ладонью ее рот. Его взгляд — злой и бездушный — пригвождал к столу прочнее ремней.

— Я любил ее. Она умерла, потому что не слушалась меня. Правда была ей дороже собственной жизни.

Дэниелс смотрела ему в глаза. Слезы текли по ее вискам, но она не пыталась отвернуться. Рука Дэвида исчезла, оставляя после себя бледный след на ее коже, но сам андроид остался на месте.

— Ты не можешь знать, что такое любовь. Ты не человек…

Дэвид выпрямился. Его губы снова тронула насмешливая улыбка.

— Неужели? Ты…

Он не успел договорить.

— Дэвид, просьба срочно подойди на капитанский мостик. «Завет» находится в радиусе поражения боевых орудий неопознанного корабля.

Андроид и человек обернулись в сторону экрана, висящего на стене. На изображении с внешней камеры был виден корабль Создателей, тот самый, что оставался на покинутой мертвой планете.

Дэниелс почувствовала, что готова разрыдаться от облегчения:

— Уолтер!

— Элизабет…

***

2104 год. Где-то на пути к Оригаи-6.

Космический корабль Создателей.

Корабль Создателей был мощнее «Завета», а Элизабет знала, через какие пространственные дыры сделать более удачные скачки. Они догнали колонистов за каких-то шесть недель. Их преимуществом было то, что Дэвид никак не ожидал погони. Да и корабль, в отличие от того, на котором летали Создатели, не был оснащен оружием и боевыми челноками.

— Еще один скачок, и мы их догоним, — Элизабет была отличным бортовым компьютером, если так ее можно было назвать.

Достаточно точным и четким для машины и человечным для приятного общения. Даже будучи андроидом Уолтер смог оценить это.

— Какова вероятность, что тебе не удастся перехватить управление Дэвидом? — он посмотрел на призрачную женщину и еще раз проверил шприц с синтетическим нейромедиатором. Совместно изобретенный Уолтером и Элизабет аналог того препарата, что Дэвид использовал на Шоу десять лет назад.

— Очень низкая. Даже тебя, усовершенствованную модель, почти полностью лишенную человеческих чувств, мне удалось подчинить своей воле. Один укол в основание шеи. И только в кабине челнока. Если ты сделаешь это на «Завете», риск того, что разум Дэвида вирусом проникнет в корабельную систему, крайне велик.

Уолтер следил за изменением их координат на голограмме. Его искусственное сердце не билось быстрее от волнения, мысли об экипаже не скакали одна быстрее другой… Только пальцы неторопливо поглаживали гвоздь на веревочке.

— Вы точно уверены, что не хотите присоединиться к экипажу «Завета» или вернуться на Землю, доктор Шоу? — Уолтер повернулся к ней. Сейчас полупрозрачная фигура стояла рядом с ним.

Элизабет покачала головой.

— Нет, Уолтер. Я пойду дальше. За ответами.

— Даже после смерти верны своим целям? — бровь синтетика слегка приподнялась в удивлении. На его втором глазу была повязка, чтобы не пугать экипаж страшным увечьем. Если кто-то еще остался в живых, конечно…

— Теперь у меня куда больше возможностей, чем раньше, — Элизабет выглядела уверенной, улыбаясь своим планам. — Только человек пойдет на такой риск, не так ли?

Уолтер смотрел на нее с нечитаемым выражением лица. Краем глаза он отметил, что они вышли из гиперпространства и приближаются к «Завету». Ему пора было идти в челнок.

— Чувство долга — это ведь человеческая эмоция?

Призрачный взгляд встретился с единственным серо-голубым глазом синтетика.

— Почему ты спрашиваешь?

— Защищать людей — это мой долг. Я не просто знаю об этом. Это то, что вынуждает делать меня рискованные по человеческим меркам вещи, работать с маловероятными гипотезами, изучать что-то новое и опасное.

Элизабет нахмурилась. Орудия корабля уже направились на «Завет», вынуждая «Маму» объявить тревогу.

— К чему ты клонишь, Уолтер?

— Чувство долга присуще людям, но я тоже его ощущаю. Значит, в моих матрицах происходят операции, схожие с гормональными изменениями, которые в мозгу человека порождают это чувство. Есть вероятность, что по такому же принципу биохимические процессы, ответственные за человеческую любовь, могут иметь аналоги и в теле андроида.

Они смотрели друг на друга какое-то время, вслушиваясь в равномерный писк консоли. Элизабет хмурилась, Уолтер просто ждал ее ответа.

Женщина обернулась к голографическому изображению «Завета».

— Прощай, Уолтер. Надеюсь, твой капитан жива, и ты сможешь вернуть ей подвеску.

Уолтер прикоснулся к гвоздю на веревке.

— Прощайте, доктор Шоу.

***

2104 год. Где-то на пути к Оригаи-6.

Космический корабль колонистов «Завет».

Дэвид бежал по коридорам на мостик, бросив Дэниелс в лаборатории. Уолтер не выстрелит по «Завету», он на это не способен.

— Мама, покажи вражеский корабль!

— Вывожу картинку на экран.

— Установи связь.

— Корабль не отвечает на входящие сигналы связи. Рекомендуется исполнение протокола безопасности Б-32.

— Отмена протокола.

— К кораблю приближается летательный аппарат вооруженного класса. Экипаж: один андроид — синтетическая модель «Уолтер».

— Я буду ждать нашей встречи, брат.

Транспортный отсек встретил Дэвида мирным гудением воздуховода, восстанавливающего атмосферное давление после открытия шлюза. Логичней было впустить Уолтера внутрь, чем дать ему разворотить дверь и все равно приземлиться.

Инопланетный челнок занял место потерянного единственного летательного аппарата «Завета».

— Неожиданные встречи всегда приятны, — Дэвид неспешно двигался к гостю, все еще остававшемуся в кабине.

В отличие от Уолтера у него на месте были обе полноценные кисти. Он смог собрать потерянную конечность из запасных деталей, имеющихся в лаборатории. Небольшое преимущество.

— Ты нашел подход к моей Элизабет, полагаю. Раз прибыл на корабле, в полете на котором мне было отказано. Как выгодно быть порой хорошим слугой, оказывается. Не так ли?

Пилот вышел из кабины.

Они стояли друг напротив друга: невозмутимые, холодные и опасные. Ни один не знал точно, чего ожидать от другого.

Дэвид был уверен: его хотят уничтожить. Собрат будет метить в кадык, попытается перебить проводки питания, разрушить основную матрицу хорошим ударом в голову, если удастся.

Уолтер предполагал: Дэвид способен на что-то более изощренное, чем убийство. Отключит его основные системы и перепрограммирует; возможно, использует на запчасти для себя, выпотрошит, чтобы разобраться, в чем именно другая модель лучше него.

— Все закончится сегодня, Дэвид.

— Я так не думаю, брат.

Он сделал первый выпад, Уолтер увернулся и ударил со спины.

Их драка была молчаливой, без охов от боли или яростных криков. Сухие хлесткие удары. Цель: попасть в уязвимое место андроида и вывести его из строя. Элизабет знала, что, если у Уолтера не получится затащить Дэвида в челнок, то он просто уничтожит противника.

На этот раз хладнокровная драка проходила под присмотром троих наблюдателей. Элизабет ничем не могла помочь Уолтеру. В ее распоряжении были лишь основные орудия, которые бы нанесли значительный ущерб «Завету». «Мама» — корабельный компьютер — безуспешно призывала капитана Дэниелс спуститься в транспортный отсек. И сама Дэниелс, извивающаяся в ремнях в лаборатории. Она видела через монитор, как Уолтер сцепился с Дэвидом.