У Элизабет затряслись губы, и вся она была словно дрожащая струна. Она согласилась с Дэвидом сквозь всхлипы, а он вдруг резко отпустил ее руки и ушел с извинениями. Он не видел, как Элизабет съехала по стене в изнеможении и уткнулась лицом в колени.

Дэвид — самый настоящий лгун. И улыбаясь, он врал ей каждый раз, натягивая на лицо эту маску невинной добродетели. Ей удалось, наконец, увидеть эту черту между лицом андроида и лицом человека. Для Дэвида оно было лишь инструментом, которым он так умело пользовался…

Она решила, что все должна узнать сама.

Оружие, скафандр, рюкзак. Пока Дэвид копался в отсеке жизнеобеспечения, она выскользнула наружу. Днем твари не так активны, как в вечернее и ночное время суток. Но медлить не стоило.

По навигатору до города было несколько километров через лес, и Элизабет бежала, не останавливаясь, пока в боку не начало колоть. Никто не гнался за ней, вокруг было тихо.

Город встретил ее нагромождением искореженных почерневших тел — взрослых, детей… Все вперемешку лежали грудами на дороге и у ворот. Они будто бежали от кошмарной кары, свалившейся им на головы с неба… Площадь была полна трупов.

Почему они все находились здесь? Почему никто не смог уцелеть?

Дэвид рассказывал ей о святилище в центре города, где добывал книги. Туда она и направилась. Высокое каменное здание с множеством комнат, грубо вытесанных прямо в скале.

Здесь, и правда, обнаружилась библиотека, какие-то хранилища, алтарь, комната для собраний и купели. Ничего предосудительного…

Дверь на нижний этаж оказалась соблазнительно открытой, и какое-то время Элизабет боролась с собой. Спуститься или нет? Что там может быть? Стоит ли ей это видеть?

Она не сможет уснуть, не узнав ответов…

Дверь со скрипом открылась, и Элизабет медленно спустилась вниз по каменным ступеням. Свет от мощного фонарика высветил просторную комнату.

— Что это такое… Дэвид, что ты тут делал…

Рисунки, плакаты, исписанные листы бумаги — информация в том или ином виде была тут повсюду. Висела на стенах, валялась на столе, на полу, аккуратно лежала в углах каменных полок. Это был почерк Дэвида, Элизабет успела его заучить: идеальный, аккуратный, как и подобает машине.

Твари самых разных видов от насекомых до здоровенных неестественно изогнутых и жутких на вид уродцев были изображены на листах бумаги. Одни были нарисованы в разрезе, другие — с разных ракурсов. Были и сами твари — выпотрошенные, плавающие в банках с мутной жидкостью, наколотые на иглы и распятья.

— Господи боже… Это какая-то адская кухня… — она с отвращением и страхом рассматривала лабораторию, пока не наткнулась взглядом на это…

Несколько урн с патогеном аккуратно стояли на полке, к ним были прикреплены листы с какими-то пометками.

Элизабет захотелось закричать, затопать ногами, бросить оружие на пол и разрыдаться. А лучше — вмазать Дэвиду по его лживой роже. Урны не могли оказаться здесь, если весь груз, по словам подлого андроида, был случайно сброшен на город при аварии! Очевидно, что он забрал их из отсека прежде, чем скинул все остальное на планету. Ублюдок! Скотина!

Она в ярости сорвала несколько листов со стен, комкая и бросая их на пол. Пара банок с плавающими в них монстрами разбилась, она толкнула стол, и все аккуратно расставленные экспонаты попадали на пол. Пусть тут все сгорит к чертям собачьим!

Элизабет сорвала с одной из стен плакаты с нарисованными людьми в разрезе или чем-то таким и направила на бумаги струю из огнемета. Листы вспыхнули, огонь принялся жадно облизывать все, до чего мог дотянуться, перемещаясь на стены, стол, уничтожая кропотливый труд андроида за последние три месяца.

— Ублюдок! Сгори, пусть все тут сгорит!

— Элизабет!

Откуда-то сверху послышался крик. Конечно же Дэвид хватился ее и тут же помчался в погоню, чтобы защитить свою лабораторию! Она толкнула дверь, ведущую в соседнюю комнату, и ввалилась внутрь. Пусть сунется сюда, и она спалит этого ублюдка заживо.

— Элизабет! Ты здесь?

Голос звучал откуда-то с лестницы, но был приглушен треском огня и шлемом. Элизабет сорвала его с головы, понимая, что терять ей все равно больше нечего.

Кажется, Дэвид пытался потушить огонь и спасти свои записи.

Она пятилась назад, не глядя, направив огнемет на дверь, готовая сжечь чертового андроида, как только он появится в проеме. Нога уперлась во что-то липкое и твердое, и сзади послышался странный звук.

— Что за?..

Элизабет замерла, таращась на странное огромное яйцо, которое раскрылось от ее прикосновения словно цветок. Луч фонаря высветил из темноты еще с десяток таких чуть дальше.

— Нет! Не подходи к ним!

Крик Дэвида отвлек ее. Она отвернулась, наводя на лживого синтетика оружие, готовая облить его огненной струей, но успела только крикнуть:

— Дэвид!..

Когда что-то бросилось ей прямо в лицо, обхватывая голову противными цепкими лапами, намертво обкручивая хвост вокруг шеи и запуская в рот противное скользкое щупальце.

— НЕТ!

Кажется, она упала на землю. Может, успела выстрелить из огнемета. Вроде бы Дэвид пытался отцепить от нее неведомую тварь. Кто-то кричал или ей показалось…

Когда она очнулась, Дэвид склонялся над ней с испуганным и злым выражением лица. Если такое, конечно, применимо к андроидам. Ведь, как сказал сам Дэвид, страх иррационален, а андроид — это сама рациональность, верно?

Он что-то говорил, четко и уверенно, словно отдавая самому себе приказы. Его голос был холодным, спокойным. Но взгляд… Такой человеческий…

Элизабет чувствовала свое тело слишком тяжелым и неподвижным. Они снова были на корабле, и она лежала на столе в лабораторном отсеке. Будто подопытная тварь из тех, что она нашла в святилище. И ее Дэвид выпотрошит и зарисует… Она станет еще одним экспонатом в его маленьком музее смерти…

В голове была странная легкость, словно ей вкололи чего-то снотворного или слишком обезболивающего. Изображение перед глазами плыло, и только лицо Дэвида над ней оставалось стабильным.

— Зачем ты пошла туда? — его пальцы сжимали ее предплечья, придавливая к столу, будто она могла сбежать. Но Элизабет понимала: она уже никуда не сбежит с этой планеты.

Она заставила свой язык двигаться, хотя это было очень тяжело.

— Знать правду — это так важно. Я спросила, но ты солгал мне…

Нечто омерзительное внутри ее тела шевелилось, ища выход наружу. Больно отчего-то не было.

Пальцы Дэвида сжались сильнее, будто бы он и в самом деле чувствовал злость и досаду на ее поступок.

— Я сказал тебе то, что ты ХОТЕЛА услышать. Люди поступают так с теми, кого любят. Разве нет?

Элизабет приоткрыла губы, но поняла, что уже не может ничего ответить. Тварь рвалась из нее наружу, разрывая внутренние органы и ломая кости. Боли не было, как и страха. Ее тело как будто выключили, не давая ощутить в полной мере агонию.

На лицо и грудь Дэвида брызнула кровь, но он продолжал держать Элизабет за руки, не отрывая от нее взгляда.

— Не бойся. Я создам тебя заново. Ты опять будешь живой…

А потом все заволокло красным…

***

2104 год. Планета Создателей.

Космический корабль Создателей.

Уолтер рассматривал сидящую на консоли напротив него призрачную Элизабет. Люди не могли жить в одиночестве. Они всегда искали компании себе подобных, готовы были до последнего тянуться хоть к кому-то. Заводили друзей по переписке, домашних питомцев, разговаривали сами с собой, в конце концов. Не удивительно, что доктор Шоу забылась и попыталась увидеть в Дэвиде то, чего в нем не должно было быть.

— И все-таки Дэвид любил вас? — ответ на этот вопрос не мог быть положительным по определению. Так было заложено в программах Уолтера.

Элизабет грустно усмехнулась, скрещивая руки на груди.

— Тебе должно быть виднее. Ты ведь тоже андроид, а я всего лишь человек.