Каждый каждому (явно, не желая того) помогает пораньше спуститься… в гроб. Греховность и некоторая несостоятельность земных двуногих существ (да и любых других) и вытолкнула их из Других Миров в Земную Обитель.

Явно, что и противоборство цивилизаций в «точке» Земли, выдано было Свыше как часть Плана Самого Господа. Стоящие над Лепиным, более мощные Саганы-покровители, на мгновение сдвинули «время», на секунду назад. Как бы один его пласт заменили другим. Ситуация возникла почти та же, преступник то же, но убит, получается, уже совершенно другой Человек. Но, видимо, не созрел Арефин (его душа) для Перехода.

– Стыдно сказать,– сознался Григорий Матвеевич,– но у меня от сдвигов в нашем условном времени произошла потеря памяти. Часть её стёрта, или благодаря Саганам, или Творцам… Может быть, вмешались и другие Цивилизации. Я насчитал их тридцать шесть, но их тут… гораздо больше. Мне трудновато был бы выйти на убийцу, хотя я бы смог. Но каждым должен заниматься своим делом.

– Вот поэтому мои инициалы оказались написанными на клочке кожи? Поскольку, как я понял, есть только вечное настоящее… то их можно было вписать и во «вчера», и в «завтра». И ничего бы не изменилось.

– Ты, Толя прав, но только отчасти. Работай! Ты найдёшь убийцу. А я с помощью кого-либо отправлю этого негодяя не в самый лучший из Миров. Есть таковые и на Земле. Убийца должен быть наказан, уже только потому, что осмелился поднять руку на самого Царя Успения. Видать, я в тот момент был малость… под хмельком. Держи со мной связь! Скоро ты поймёшь, что нас объединяет многое.

Все услышанное и сказанное Лепиным, анализировал Розов, сидя за столом, уже у себя, в офисе. По сути, в помещении, как попало приведённом в относительный порядок. Многое не поддавалась логическому объяснению и казалось более, чем невероятным. Может быть, на самом деле в его теле никак не могут поделить сферу влияния два существа. Впрочем, ясно, что пока не окрепший Саган у Фобостиянина на… побегушках.

Анатолий извлёк из внутреннего кармана пиджака пачку купюр. Сто тысяч рублей… «крупными бумажками». Это ему выдал солидный денежный аванс за… перспективное раскрытие убийства Арефина Эвтаназитёр. Розова поразило и удивило не то, что его, как бы, нанял и Лепин, а то, каким образом Григорий Матвеевич добыл эти деньги. Он просто вытянул свою ладонь в сторону оконного света – и на ней, в буквальном смысле лова, материализовалась толстая пачка пятитысячных купюр.

При этом Царь Успения объяснил, что в Мироздании из ничего (какого не существует в природе вещей) не может возникнуть ничто. Эти деньги Лепин переместил из хранилища частного банка «Прибрежный», с помощью «телепартации» доставил их сюда. Он прямо сказал, что здесь, ни в коем случае, ни ограбление, ибо, если что-то и принадлежит в Земной Обители «грубо материальное» какому-либо существу, то это – не банкир Фёдоров, а только он… Эвтаназитёр. «Но даже тут я не совсем прав, Толя. На этой Земле, даже наши гнусные и безобразные оболочки, даны нам на очень короткое время, которого, в принципе, не существует. А буржуй Фёдоров выйдет из сложившейся ситуации.

Кроме того, пули для него уже… в обойме автомата Калашникова. Настал срок уходить… не в самый лучший Мир, ибо в этом он показал себя только с самой плохой стороны. А вообще, Человечество – сборище мирозданческих негодяев, для которых, по сути, зачастую нет ничего… святого».

Розов решил больше не забивать себе голову мудреными загадками и стал пытаться мысленно, что называется, связывать концы с концами по делу об убийстве. Итак, первый подозреваемый (скорее, не первый, а только один из них) это, как ни странно, уборщица Лапова. Старая женщина. Проходила мимо незнакомого подвыпившего мужика… в овраге. Он (допустим) к ней привязался (по пьяной лавочке). Она, защищаясь, нанесла ему смертельный удар саблей, которая лежала рядом с Арефиным.

Её, вполне, мог найти Пётр Фомич, в развалинах одного из старых домов, идущих под снос. Возможен такой вариант? Да. Мало ли что могло здесь, в овраге, произойти. Пусть отпечатков Лаповой на эфесе сабли нет. Неважно. Пожилая женщина могла быть в перчатках, даже в резиновых, в таких, какие для своей работы используют уборщицы.

Но если она, прежде чем ударить Арефина саблей, надела перчатки, то убийство могло совершиться (пусть самозащита), не в состоянии аффекта. Не случайно ведь Маргарита Петровна пошла на дачу взятки Жуканову. Ведь по рассказам Игоря, она очень активно оправдывалась перед Расторопом. Когда её, в принципе, никто ещё и ни в чём не подозревал, она твердила одну фразу: «Не убивала».

А… с другой стороны, она женщина очень уж наивная, забитая… недалёкая. Или такой хочет всегда казаться… с определённой целью? «Да,– улыбнулся Розов,– и на таких бредовых умозаключениях Жуканов пытался построить свою доказательную рабочую версию. Могла бы ведь получиться «картинка». А потом ведь «сказкой про белого бычка» прокурор воспользовался бы ей как обвинительной речью. Сколько же у нас безвинных людей, таким образом, попали за решётку! Одному Богу известно».

Встречаться с семьёй Арефиных Анатолию уже приходилось. Расспрашивал их о Лаповой, о существовании которой даже не знала жена погибшего Инна Парфёновна. Но Розов понимал, что даже нелепую версию исключать из дела, пока оно не обросло стоящими фактами, не стоит. Анатолию было категорически плевать на самоуверенный бред Царя Успения, человека, явно, не без экстрасенсорных способностей, но утверждающего, что сначала был убит именно он, Лепин…

А потом время сместилось – и тот же убийца, замочил уже другого. И все и всё забыли, и жизнь пошла своим чередом. О том, что существуют на Земле люди (тот же Сатья Баба, названый многими живым богом), способные извлекать руками из пространства материальные предметы Розов где-то читал… Но, чтобы время (явное, по которому жили миллионы землян) «сужалось» и «расширялось» и, при этом, и не существовало, являясь только настоящим, ему не верилось. Да и не могло повериться.

Разумеется, на многие высказывания Лепина, возомнившего себя Властителем Земли, не стоило обращать внимания. Надо было искать… убийцу, отрабатывать, как говориться, свой хлеб и создавать себе и фирме «Ориентир» определённый авторитет.

Но есть ещё студенты, нашедшие злополучную саблю. С ними многое не ясно. Милые, хорошие, но… Но сколько таких вот, на вид, славных ребят-трулялят с добрыми и застенчивыми улыбками оказывались садистами и маньяками. Мир полон зла. Эвтаназитёр на эвтаназитёре и эвтаназитёром погоняет. Каждый, часто и не желая того, помогает своими действиями и поступками окружающим уйти на тот свет. Да и кое-какие «оправдания» на этот счёт даже у самых отъявленных «мокрушников» имеются. Куда ни бросишь взгляд, всюду, если не явная, то завуалированная эвтаназия. Кстати, и пропаганда её.

Не зря же ведь поётся в старом совдеповском шлягере: «Лучше лежать на дне, в серой прохладной мгле, чем мучиться на суровой, жестокой, проклятой земле». Понятно, авторы его желали высказать одно, а получилось совсем иное, «полезное» в целом не «для отдельно взятой страны». Но какого чёрта, какого рожна эти студенты шлялись там, в районе старых домов, подвергающихся сносу? Любовь, романтика, молодость… Но, как раз, тут-то по делу можно стоить целые баррикады….

Он отвлёкся от собственных рассуждений, которые казались ему не очень-то совершенными и логичными. Хоть и молод был Розов, но самокритичен. Анатолий встал с кресла и вышел из приёмной, которая раньше была большой комнатой в «хрущовке», в свой кабинет, переоборудованный в таковой из спальни. Пришло время вечера. На улице темнело. Только по одной простой причине – надвигалась гроза. Ветер упруго ударил по стёклам окна. Сверкнула молния, глухо проворчал гром, и первые дождевые капли прыгнули в приоткрытую форточку. На мгновение он включил небольшой телевизор. Дикторша, с якобы, большим сожалением, сообщила: «По предварительным данным этот ураган унёс около полутора тысяч жизней. Около десяти тысяч островитян считаются пропавшими без вести…». Розов выключил телевизор, закурил.