Эти и многие другие загадки разом навалились на освободившееся от посторонних мыслей сознание. Я раньше как-то и не думала о таких простых вещах. И таких вопросов набралось настолько много, что явление нельзя было назвать случайным. Я будто отворила в душе невидимые врата, и через них проникли сновавшие недалеко очевидности. Когда позже поделилась пережитыми открытиями с Тигоол, та только пожала плечами и сказала, что её не посещало озарение во время путешествий по этажам. Похоже, это моя особенность.

Все эти представления появились после этапа забвения, а далее следовало помутнение. Голова отяжелела, словно являлась мешком, в который накидали кучу вещей. Я очнулась от потряхивания за плечо и с недоумением воззрилась на светловолосую девушку. Тигоол всерьёз перепугалась, но разве она не слышала предупреждения Сайтроми о возможном обмороке и дезориентации?

- Ты себя нормально чувствуешь? - голос Спустившейся был выше обычного.

Я вообще почти ничего не ощущала. Руки и ноги онемели, если бы их отлежала, и воспринимались будто отдельно от тела. Вот только конечности обнаружились на своих местах, ничто не потерялось.

- Думаю, это просто шок, - выдавила я и лишь тогда обнаружила, что меня обступали стены незнакомого помещения. - Где я?

- Ну… у меня дома.

- У тебя дома?!

- Ты лежала неподвижным телом. Я думала, ты умерла, - девушку передёрнуло. - Я не могла тебя разбудить. Перепугалась до смерти! Повезло, что мы оказались… не так чтобы очень далеко от моего родного поселения. То есть… Пешком было бы далековато, так что мне пришлось перемещаться вместе с тобой. Если бы ты знала, что я пережила в эти моменты… как будто сотню мешков перетаскала! Это невероятно изматывает - перемещаться с кем-то на далёкие расстояния…

- Подожди, - я перебила её торопливую речь. - Так дверь вела в местность, соседствовавшую с твоим домом?

- Не забывай, это не я её выбирала. Считай, нам повезло.

Верно, это был выбор Сайтроми. Очевидно, он догадывался, или… я стала чересчур подозрительной и даже в невинных событиях стремилась увидеть подвох или закономерность.

Мне в самом деле нездоровилось. В ушах стоял гул, а из тела выкачали все силы. Так и знала, что это путешествие просто не могло оказаться лёгкой прогулочкой по этажам! Из-за паршивого состояния я не испытывала никакой радости от прибытия на землю Спустившихся. Это всё равно что очутиться на острове мечты и вместо любования красот глазеть под ноги из-за разыгравшейся мигрени!

А ещё меня преследовало чувство, будто что-то потерялось по дороге. Словно «дверь» взимала дань, и за отсутствием ценностей пришлось отдать ей частичку себя. Вдруг это способности? Или парочка лет жизни? Даже думать об этом не хотелось. Я ощупывала спину, на которой не доставало какого-то куска. Не телесного.

- И долго я… не просыпалась?

- Часов десять. Должно быть, переход тебя сильно утомил.

Я огляделась по сторонам и изучила скромную мебель. Стены - выпуклые брёвна, всюду вязанные покрывала и пледы, а в углу - пыльный книжный шкаф… Всегда подозревала, что Тигоол была деревенской девушкой. Однако не хватало чего-то не только под моими плечами, но и в помещении.

- А где музыка? Юдаиф мне все уши прожужжала, что у вас тут несмолкаемые мелодии, как в сказке.

- Нахиирдо, я тебя умоляю, - Спустившаяся закатила глаза. - Ты же не думаешь, что в любой точке играет оркестр? У нас тихая местность. Ты можешь услышать отзвуки лишь на улице и ближе к ночи. А в доме спокойно. Моя мать не любит шум.

- Твоя мать?

- Да. Поэтому не кричи, - Тигоол спиной удалилась в соседнюю комнату.

Она вернулась с подносом в руках, на котором разложила завтрак… или ужин, учитывая, что за окном темнело. После продолжительного сна желудок казался бесконечной дырой, в которой безвозвратно пропадали проглоченные куски еды. Я успела проанализировать состояние, но всё было как будто в норме, кроме неподтверждённой потери.

Тигоол скромно сидела рядом, блуждала взглядом по комнате, сплетала и расплетала пальцы. Она попросила не бродить по дому без неё.

- Моя мать мнительна и может решить, что в дом кто-то забрался. Пойдём, на всякий случай я покажу тебе все комнаты.

Дверей в помещениях не оказалось, и девушка провела меня через прямоугольные арки, над каждой из которых были прибиты жутковатого вида обереги. Не хотелось бы проснуться среди ночи и обнаружить, как пучеглазые куколки пялятся прямо мне в душу. Я спросила, уж не от людей ли они. Это было бы забавно, но неправильно: к счастью, Спустившиеся не сочиняли белиберду про «демонские» сущности соседей сверху. Так на кой тогда отгонять их, как злых духов? Тигоол успокоила, сказав, что обереги отпугивают беды и болезни. В большей степени банальное суеверие, а не магический талисман.

- В действительности они не защищают от болезней, - поделилась Спустившаяся. - Здравствуй, мама.

Девушка опустилась на колени перед расположившейся в кресле старушкой. Фиолетовый платок покрывал её голову. Хозяйка дома клонила подбородок к самой груди, будто дремала, но глаза оставались распахнутыми.

- Кто это? - проскрипела старушка.

- Это снова Тигоол, мама, - стараясь находиться в её поле зрения, сказала Спустившаяся. И выглядела трогательно внимательной к слабой старушке с трясущимися руками.

- А, Тигоол. Давно ты не приходила к своей немощной матушке.

- Что ты, мам, мы виделись десять минут назад.

Теперь до меня дошло, что девушка имела в виду под бесполезностью оберегов. Я придвинулась ближе, и едва слышимый скрип половиц задел удивительно чуткий слух хозяйки дома. Она подслеповато прищурилась, пытаясь разглядеть меня.

- А это кто?

- Мой друг. Ты же любишь гостей, которых я привожу, да? - Тигоол медленно и почти по слогам выговаривала каждое слово, но голос не повышала, поскольку её мать имела прекрасный слух. И крайне слабую память. Если я буду разгуливать из комнаты в комнату, старушка испугается, что к ней забрались грабители, ведь, вероятнее всего, через пять минут она уже не будет помнить никакого гостя. Равно как и присутствие дочери в родных стенах.

Тяжело Тигоол жить с матерью, пребывавшей на грани маразма. Чуть позже я спросила, как часто девушка приходила домой, и выяснилось, что кроме неё некому навещать старушку. Единственная дочь брала заботу над слабой, с трудом передвигавшейся Спустившейся сама. И это добавляло злости в копилку недовольств Королевой Цехтуу и её дурацким наказанием, которое вынуждало девушку оставлять больную мать и отправляться на половину людей.

Я не была знакома с этой покорной и терпеливой стороной Тигоол. Она всегда казалась ворчливой, язвительной и неугомонной дамочкой, критиковавшей само существование за то, что не угодило её вкусам. И при этом, жалуясь на мелочи, она никогда не заикалась о действительно тяжёлом бремени. Вряд ли она стыдилась матери, скорее, просто не считала нужным посвящать кого-либо в семейные проблемы.

- Ты вроде говорила, что твоё наказание закончилось. Сколько оно длилось? - спросила я, неожиданно проникшись положением знакомой. Выходило, что у Тигоол даже времени ни на что не оставалось, ни на личную жизнь, ни на встречи с друзьями: она заглаживала вину за длинный язык, а в остававшиеся дни сидела с матерью.

- Шестнадцать лет или вроде того. Я не считала, - девушка наклонила голову к плечу.

- Шестнадцать лет за шутку про рога? Не слишком ли большой срок? Цехтуу реально такая тщеславная, или просто не умеет считать?

Тигоол вытаращила глаза, приложив ладонь ко рту. Но я не оговорилась и осознавала, что сама же и учудила.

- Ты же в курсе, что она тебя услышала?

- Да. Если есть какие-то претензии, пусть лично мне их скажет. Заодно и познакомимся, - серьёзно сказала я.

- У тебя от перехода помутился рассудок? - схватив меня за предплечья, Спустившаяся утащила в соседнюю комнату и на всякий случай выглянула в окно. - Она наказала меня за невинную шутку. Представь, что она сделает с тобой!