— Да!

— Эй, сопля! — окликнул меня учитель. — далеко не отходишь, а то опять вляпаешься куда-нибудь по самое нехочу. А вы мелюзга смотрите за ней и нас если чё зовите. Ну, пошли!

Улица, куда нас завёл полуорк, была невероятно шумной: отовсюду доносились крики о свежей кукурузе, мороженном и сладкой вате, раздавались крики попугае и мартышек, а также их хозяев, предлагающих сфоткаться, просто болтовня прохожих. Только продавцы одежды и сувениров молчали — они провожали нас тяжёлыми, мрачными взглядами, будто обвиняя в том, что мы ничего не купили.

— Ну, я скоро вернусь. Не расползайтесь таракашки! — с этими словами учитель растворился в толпе.

Ребята почти тут же разбрелись: Филиппа и Эль застыли у лавки с сувенирами, Арина сверлила взглядом продавца сладкой ваты, всё больше и больше съёживающегося, пацаны пошли к тиру. Я решила пойти с ними.

Девочка-эммо безразлично взглянула на нас и ткнула в табличку с расценками.

— Дорого блин! Ну да ладно! — в бою между жабой и хотелкой победила последняя. Макс взялся за автомат. Его примеру последовали Влад, Артём и… Анна Валериевна!?

— Когда-то училась стрелять. Интересно, хоть возьмусь сейчас как надо?

Так как автоматов было всего четыре, а ждать я не любила никогда, пришлось искать себе занятие самостоятельно. Ребят из виду я не теряла. Наматывая уже третий круг туда-обратно, я уж было пошла к пацанам выбивать автомат от скуки, как меня схватили за руку.

Вырваться с первой попытки я не смогла и обернулась назад. На удивление крепкая рука принадлежала бабушке, замотанной в кучу пёстрых тряпок, из-за чего лица не было видно. Реальность вокруг словно замедлилась. Из под капюшона раздался шёпот.

— Хочешь скажу? Вижу хочешь… Вот тебе моё слово, дитя: ты рождена не от людей. Твой отец умер шесть столетий назад, а мать мать убила. Первый облик с рожденья дан тебе, второй твои страх и ярость пробудили. Третий сама ты должна пробудить. Не ищи лик безликого, сам он тебе раскроется. Доверяй воде: предки твои с ней были дружны. И знай, что расколют скоро твоё сердце надвое, но если ты не слепа, то найдёшь вторую половину.

Я моргнула. Вокруг снова загомонили люди, мир стал двигаться в прежнем темпе. Только бабульки не было.

— И снова глюки.

Я, решив пока не забивать себе голову, поспешила обратно к ребятам и только сейчас поняла: я не знаю, где нахожусь.

— Ребята?..

Вокруг мелькали незнакомые лица. Я рассекала толпу всё быстрее и быстрее, пытаясь выйти к своим. Напряжение всё нарастало. Возникло чувство, словно мою спину кто-то сверлит взглядом, заставлявшее меня переключиться на бег. Слева что-то мелькнуло. Я обернулась но…

— Ай!

— Мира, ты чего?

Я врезалась прямо в Арину, попав лицом прямо в сладкую вату.

— Се-се…

— Се-се что? Держи свою вату и прекращай тут носиться. Пошли. — Арина всучила мне палочку с сахарным облачком и потянула за собой. — Знаешь, ты тут такое шоу пропустила! Когда Анна Валериевна наконец попала в мишень, она тут чуть ли не танец папуаса сплясала. Одно попадание из двадцати пяти… Это ж надо быть такой косой. — чуть тише пробормотала сестрёнка.

— Ага.

Золотой песок жёг мои ноги. Мы шли за Верком, заводившим нас всё дальше и дальше. Заросли на барханах превратились в один огромный куст, в отличие от растений на людном пляже. Море и побережье становились всё чище.

— Предлагаю остановиться. — Анна Валериевна, уже еле ковылявшая по песку, устало скинула свою сумку. — Нам ещё назад надо будет плестись. Тем более, что уже начинаются камни.

— Да тут буквально за поворотом такое шикарное место! — попытался Возразить учитель, но увидев на наших лицах скептицизм, сдался. — Слабаки… Шмакодявки… Ух я бы вас в своём отряде… — бухтел полуорк, расстилая покрывало по песку.

Мы тоже решили расчехляться- ребята бросали пледы и доставали приготовленную еду: печенюшки, хлеб; бутылки оставили в рюкзаках, чтобы медленнее остывали. Я подошла к воде и опустила в неё ногу. Она была тёплой и мягко обтекала меня.

— Тёплая.

— Правда?

Подошедшая сзади Филиппа дотронулась до воды.

— Ё! Бр-р-р-р! Да она же ледяная! — Филиппа аж отпрыгнула.

— Правда?

— Эй, вы чего там кричите? — Арина помахала нам рукой. — хвайтайте манатки и распределяйтесь по одеялам!

Я взяла свой рюкзачок с кроликозавром. Его ещё моя мама носила. Так как нас было девять, то кто-то должен был подсесть к двум другим. Я огляделась. Эль и Филиппа уселись вместе, опять вынашиваю зловещий план по покорению Тучки, Анна Валериевна, как ни странно, положила свою сумку на край пледа учителя. Макс и Артём уже заняли по пледу, причём последний пнул соседа и кивнул в сторону Влада. Макс поднял палец вверх. Это что ещё за шифровки?

— Эй, Влад, слышал что-нибудь о последнеё версии майна? — напарник Тучки дёрнул на себя моего напарника.

Я пошла к Артёму, но меня опередили.

— Эй, Соснов, тут свободно? Короче я у тебя буду спасаться от этой чокнутой парочки. Не собираюсь выслушивать их маниакальные планы по завоеванию тебя! — на покрывал Тучки плюхнулась сестра.

— Мира, иди к нам! Скажи же, что розовый лак лучше!

Я словно лежала в огромной водяной подушке, качающей меня. Сверху припекало солнце. Было хорошо. Где-то у берега Визжали девчонки — Макс и Влад соревновались в кидании медуз. На пляже загорала Анна Валериевна и дулся Артём — оказывается, он плохо плавал. Вдалеке виднелся Верк, кажется решивший посетить Крым.

Внезапно у меня появилось желание нырнуть. Я уж было собралась уйти под воду, как внезапное осознание отрезвило: я не люблю нырять да и не умела никогда. Желание усилилось. И тут я поняла — меня звало море. Слабо, словно больной человек.

— Ты заболело?

— Да.

— Помочь чем могу?

— Убрать из меня всю болезнь ты не сможешь. Черны мои воды и чёрными будут. Нырни.

На этот раз я послушалась. Всё же даже та бабка говорила воде доверять.

Под водой было темно. Я даже глаза не могла нормально раскрыть. Лёгкие начало печь.

— Расслабься.

Внезапно я увидела дно. Здесь уже не было песка, только камни и водоросли. Последние качались как трава под порывами ветра.

— Плыви дальше.

Руки легко рассекали воду. Картина дна практически не менялась, пока я не подплыла к чему-то большому и чёрному. Руки сами потянулись к скале, на которой сидело множество раковин. Я ухватилась за одну и она легко откололась.

— Она. Бери и плыви. Может, пригодится.

— Спасибо. Но за что такая щедрость?

— Редко кто заходит в мои воды. Русалки и сельфиды ушли, маги не отзываются. Редко с кем можно поговорить, а я скоро умру.

— Умрёшь!?

— Ну, это по моим меркам скоро. Ты всплывай. Твои друзья уже волнуются.

Меня подтолкнуло в спину и словно пробку вытащило на поверхность, ближе к берегу. Я вышла из воды. Мои ноги подкашивались, а руки тряслись.

— Пообщались блин… — я отошла от моря и осмотрелась — вокруг не было ни души. — Ха, да я самая настоящая потеряшка!

Пошатываясь, я двинулась вдоль берега. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая всё в золотисто-розовые тона.

— …ива… Мира!.. Мира!

Внезапно ко мне, со стороны барханов, подлетела сестра.

— Тьфу ты! Тебя все ищут! Идём быстрее! — Арина потащила меня за собой.

— Эй, ты чего такая нервная? Неужели Верк так испереживался? — в шутку сказала я, чувствуя себя виновато.

— Да он места себе не находит! Ты хоть представляешь, как он волнуется! Придёшь и извинишься перед ним!

— Да, ох уж этот оборотень!

— А то!

Я резко вырвала руку.

— Мира?

— Ты кто?

Я смотрела в лицо «сестре» и находила всё больше и больше различий.

— Ми…

— Я спросила кто ты!

Лицо её исказилось.

— Девчонка!

«Сестра» кинулась на меня, но я пнула ей в лицо песок.

— А-а-а-а-у! — метаморф свалился на колени и начал тереть себе глаза. С барханов спускались другие. Я кинулась прочь.