- Возьмите плату, господин Демарх.

 - Что вы, госпожа дикеофора, как можно. Вы с утра посетили нашу голубятню. Счастливая примета. Весь день теперь будет удачным.

 "Или неудачным. Уж как выйдет".

 - Возьмите деньги. Я настаиваю, - Эситея, успешно сдержав раздражение и даже улыбнувшись чиновнику, положила монетку на приступку, взяла завернутого в платок голубя в руки. Сквозь плотную ткань чувствовалось, как колотится сердце птицы. Голубю предстояло лететь далеко. Тирасп был древним городом, расположенным вблизи столицы пришельцев, и дикеофоры этого города всегда знали о том, что происходит в стане чужаков.

 Девушка поднялась по древним, выщербленным каменным ступеням на высокую башню голубятни, в поднебесье, заглянула в глаза голубю, разжала пальцы. Почтарь несколько мгновений помедлил у нее на ладони, встрепенулся, взмахнул крыльями и легко слетел с рук дикеофоры. Девушка запрокинула голову. Небо, свежий ветер и солнечный свет окружили ее, светлая радость заполнила душу. Забыв обо всем на свете, она стояла замерев. Потом посмотрела вниз, на кривые улочки города, раскинувшегося в основании почтовой башни. Лишь одна условно прямая улица пересекала Меары - центральная улица, ведшая от Большого рынка и Нового города к проходу между хребтами Джаюрнаром и Сараздагом, обхватывающими Древний город, будто ладони чашу. В просвете между горными хребтами Астайнар восстанавливал древнюю крепость. Там, в далекой долине, отчетливо виднелись груды мощных валунов, доставленных по приказу пришельцев, а также временные жилища, построенные для строителей крепости.

 Спускаться вниз не хотелось. С широкой площадки, предназначенной для взлета голубей, вверх уходила еще одна секция башни гораздо меньшего диаметра, уцелевшая с тех времен, когда эта башня была сторожевой башней приграничного форпоста. Эситея потянула на себя узкую дверцу и поднялась по винтовой лестнице на самый верх древней сторожевой башни. Раньше на самой верхней площадке под каменным куполом хранился хворост для сигнального огня. Теперь в углублении для хвороста угрюмо сгрудились пыльные подстилки из плохо выделанной кожи и овечьей шерсти. Камни башни были исчерчены надписями вроде, Алтей и Коринна обменялись здесь сердцами.

 Эситея подошла к широкой арке, откуда, по замыслу строителей башни, свет костра, отраженный давно уже снятыми зеркалами, должен был сиять для меотийцев за Великой Рекой. С такой высоты Великая Река была как на ладони. Литтава привольно текла почти идеально с запада на восток, чтобы влить свои воды в далекое Закатное море. Немного восточнее Меар в Литтаву впадал Архерон, в зеленой долине которого, между гор, с незапамятных пор жили меотийцы, а теперь поселились еще и дартанаи. Роскошные пастбища на берегах Литтавы тоже исконно принадлежали меотийцам. Меары были форпостом и единственным крупным городом на южном берегу Великой Реки, созданным для контроля за степняками.

 А совсем далеко, на севере, за горами, окружавшими Меотию, лежала богатейшая страна Эсфия, Страна Тысячи Рек, издревле славная своими умельцами плавать по труднопроходимым рекам. А также хитроумными художниками, мудрецами и правителями. По негласным, недоказанным данным совета дикеофоров, единственного органа до сих пор объединяющего разрозненные древние города Меотии, именно эсфийцы в свое время направили племена дартанаев в погибающую от мора Меотию. Иначе те могли прорваться и в Эсфию, а там совсем не желали видеть светловолосых воителей.

 Полюбовавшись сверху Меарами, тем, как солнечные лучи подсвечивают красочные барельефы домов, причем неуклюжая грубость скульптурных украшений с такого расстояния незаметна; как сверкают озерца с растаявшей от солнца наледью; как изящно смотрятся каменные лестницы с улицы на улицу, девушка поняла, что она замерзла. И бросив последний взгляд на слепящую своим сиянием водную гладь без берегов в том месте, где Архерон впадал в Литтаву, она осторожно спустилась вниз.

 - Нет, господин хороший, - услышала Эситея скрипучий голос начальника почтарей, - я вам сегодня не советую посылать птицу, день нынче будет несчастливым. Госпожа дикеофора отправила послание и изволила заплатить.

 "Ну и где логика? Если день будет несчастливым, то зачем же "госпожа дикеофора" отправила свое послание?"

 - У-у-у, - протянул кто-то в ответ. - Жа-аль. Но вы правы, рисковать не стоит.

 Эситея тяжело вздохнула и выскользнула в боковой проход. Видеть суеверных сограждан ей сейчас не хотелось.

 В приемной ее ждало послание господина Эр"Солеада. Тот желал встретиться с дикеофорой города как можно скорее.

 - Уж не думал, что вы, Эситея, окажетесь настолько легкомысленной, что уйдете из дома, - строго сказал Астайнар, когда на обратном пути со стройки домой заглянул к ней. - Вы сильно расшиблись. Я был уверен, что найду вас этим утром благоразумно отлеживающейся. А вы? Или вы просто не захотели пустить меня в дом?

 - Нет, я уходила по делам, - призналась девушка, хотя рассказывать Астину о том, что она собирает сведения о нем самом, Эситея, понятно, не собиралась.

 - Но я рад, что вы так легко отделались, - продолжил синеглазый пришелец и внезапно обаятельно улыбнулся. Взял за девушку за руку, немного отвел от своих спутников, внимательно изучавших древнюю картину на стене приемной комнаты. - Я неожиданно понял, что хочу не просто героически погибнуть, но победить, - сказал предводитель дартанаев, так проникновенно глядя на невольно смутившуюся Эситею, как будто бы он именно из-за нее передумал умирать в бою. - Мне нужна ваша помощь. Если вы сами не сможете нас проводить, то уговорите проводника помочь нам увидеть проход к "водной ловушке".

 Эситея подняла голову, встретила внимательный взгляд синих глаз и снова опустила глаза. Она, как кошка, не выдерживает взгляда этого сильного цельного человека. Причем, он отлично все понимает.

 - Наши видели вчера странного охотника вместе с его чудовищным псом. Ведь именно он и его пес были вашими проводниками, не так ли? Но охотник нас избегает, - теперь Астайнар даже ее руку к своей груди прижал. Девушка начала краснеть. - Помогите, Эситея.

 С большим трудом, но дикеофора смогла сосредоточиться.

 - Наверное, лучше нам всем вместе встретиться за городом, в условленном месте. Мне с Нузой-охотником и вашему проводнику. Тому, кто сможет запомнить подгорный путь к "водной ловушке". Есть у вас такие? - Эситея осторожно высвободила руку и немного отступила от начальника дартанаев. - Общение с вами смертельно опасно для Нузы, верите? Он на это не пойдет. Но один раз, может быть, и согласится показать.

 Астайнар отвел от Эситеи взгляд и задумался.

 - К несчастью, такого человека, который с первого раза запомнит дорогу под горой, у нас нет, - он еще помолчал, размышляя. - Но ведь можно подобраться к ловушке с того прохода, откуда вы упали, Эситея?

 - Да, там совсем близко, но все равно нужна лодка, а ее на склон не затащишь.

 - Не затащишь, - признал Астайнар. - Да и лишнее внимание привлекать не стоит. Значит, придется уговорить вашего Нузу, хотя бы лодку подогнать. А возле ловушки много воды?

 - Да. Там проток реки Дангавы. Глубина такая, что шеста не хватает, достать до дна.

 - Постойте! Дангава? Степная река Дангава течет там, под горой? - от удивления Астайнар снова схватил Эситею за руку. Его спутники оторвались от обсуждения натуралистической картины с трупом на стене и удивленно посмотрели на своего командира. Тот даже не заметил. - И ваш Вателл там был. И даже гнался за вами. Просто песня без слов! А насколько широко течение реки под горой?

 - Достаточно для перевоза коней.

 Астайнар молчал довольно долго, пристально глядя на Эситею. Его спутники снова вернулись к увлекательному обсуждению того, что нужно сделать с человеком, чтобы у него так вывалились внутренности, как нарисовано на картине. Эситея еще раз вытащила свою руку из ладони пришельца.