– Кошачьей вони не слышно. Значит в там безопасно. Пошли.

Они спустились по короткой лестнице и вошли в полутёмный подвал. Сквозь небольшие окошки в помещение прорывались лучи света, частично рассеивая темноту. Подвал был длинный, под всем зданием, и дальняя часть совсем не просматривалась. Зуб кивнул Шурупу и пошёл вперёд. Парень подался следом, с интересом оглядываясь вокруг и спотыкаясь о хлам, щедро разбросанный по полу. Пройдя примерно половину пути, охотник внезапно остановился и, к чему-то прислушиваясь, обернулся. Изменившееся моментально лицо Зуба напугало Шурупа. Такого страха на лице своего напарника он ещё не видел. Взгляд, брошенный назад, сразу всё прояснил. Темнота там, где они были совсем недавно, сгустилась до состояния черноты, в которой мелкими искорками поблёскивали маленькие глазки. Ну а писк, раздающийся оттуда, вообще не оставлял никаких сомнений.

– Крысы! – заорал Зуб и рванул вперёд.

Шурупа уговаривать не надо было, и он помчался вслед за напарником, перепрыгивая через хлам. Мерзкий пищащий крысиный вал приближался. Зуб, резко повернув, бросился к выходу из подвала. Пулей взлетев на первый этаж, напарники юркнули в ближайшую квартиру и закрыли за собой дверь. Привлечённые шумом слепыши сунулись к подъезду, а навстречу им хлынула река голодных грызунов. Шуруп, открыв рот, наблюдал за жестокой схваткой, развернувшейся под окном. А посмотреть действительно было на что. На одного слепого пса приходилось не меньше десяти крысюков. В стороны летели разорванные тушки грызунов. Раздавался визг погибающих собак, в воздухе повис тяжёлый пряный запах крови. Начавшийся внезапно дождь немного сбил вонь, но не остудил боевой пыл схватки. Слепыши явно проигрывали в этой битве, поэтому в какой-то момент резко отпрянули назад, разрывая дистанцию, и бросились наутёк. Крысы, оставшись без противника, как ни в чём не бывало, рассосались по двору, объедая свежие трупы.

– Придётся ждать, пока они не насытятся, – буркнул Зуб, устраиваясь в облезлом кресле.

– Наверное, – согласился Шуруп, усаживаясь на диван.

Крысы ели не торопясь, явно смакуя, и ждать пришлось часа полтора.

Отошли на квартал назад и, повернув направо, сразу углубились во дворы. Продираясь через заросшую кустарником площадку, Василий обратил внимание на слабо светящуюся электру, красиво расположившуюся на шведской лестнице. Искрящиеся перекладины выглядели действительно прекрасно и, одновременно, пугающе. Сгустившиеся уже давно облака наконец разродились дождём. Идти дальше не представлялось возможным. Конечно, под дождём практически все аномалии видны невооружённым взглядом. Однако дождевых червей тоже никто ещё не отменял. А эта нечисть похлеще шипохвостов будет. Группа укрылась в ближайшем доме, выбрав квартиру с окнами, выходящими на вход в подъезд. Рассевшись на мягкой мебели, ребята решили не терять даром времени и пообедать.

– А что, командир, какие прогнозы на выполнение задания? – поинтересовался Савченко, жуя бутерброд с сыром.

– Должны выполнить.

– А другие не смогли.

– Это другие не смогли. А мы просто обязаны. Мы, всё-таки «Призрак», лучшая группа.

– Так аномалиям или зверью всякому всё равно, лучшие мы или худшие.

– Зато нам не всё равно. Мы лучшие.

– А мне вот интересно, кроме нас вообще кто-нибудь выжил? – спросил Кузьмин.

– Вон, мародёры вполне себе живут. И уроды тоже, – ответил Василий.

– Да я не про это. Вообще, страна хоть сохранилась?

– Вряд ли. Такой силы удары нанесены. Да и противнику вряд ли мало показалось. Вот так и выживают, наверное, по всему миру, как у нас здесь.

– А аномалии и зверьё всякое? Всего пятнадцать лет прошло, а бывшие друзья человека превратились в жестоких и кровожадных слепых псов. Да милые симпатичные котики превратились в это отродье с шипом на хвосте.

– Скорее всего всему виной радиация, хотя, в Чернобыле таких мутаций не было. Да и на развалинах Хиросимы и Нагасаки тоже коты так и остались обычными котами. Может какое-то биологическое оружие применили, влияющее на генетику?

– Кстати, вы заметили, что птиц нет? – вставил Шаман. – Кроме ворон. Да и те плотоядные.

– Да. Но это-то как раз легко объяснимо. Вороны ещё до войны выделялись своим умом в животном мире. Практически на одной ступеньке с дельфинами и обезьянами. Ну и в условиях изменившейся действительности смогли адаптироваться, в отличие от других пернатых и выжить.

– А всё-таки хотелось бы узнать, что там за пределами города делается.

– Узнаем. Но сначала надо выполнить задание. Кстати, дождь кончился. Группа, на выход.

Бойцы поднялись, поправили амуницию и потянулись на улицу вслед за Шаманом. Первым ворон увидел Коваленко, когда группа как раз пересекала широкий перекрёсток. Вокруг стояли разрушенные почти до основания дома и с укрытием явно появились проблемы.

– Сюда! – закричал Шаман, бросаясь к одной из развалин. Бойцы побежали за ним и увидели среди обломков бетона сравнительно свободный спуск в подвал. Стуча ботинками по бетону скатились по ступенькам вниз и вломились в тёмное помещение. Дверей на входе не было, поэтому сидеть было необходимо тихо, не привлекая внимания стаи, кружившей неподалёку.

– Вроде псиной пахнет, – отдуваясь от быстрого бега, проговорил Савченко.

– Ну да, – подтвердил Василий. – Шаман, зажги фонарь.

Фонарь загорелся, осветив пространство и всем дружно стало нехорошо. В дальнем конце подвала, сгрудившись вокруг альфача, сидела стая слепышей, так же как и бойцы, прятавшаяся от ворон. Около двадцати особей повернули головы в сторону людей. Альфач низко, еле слышно рыкнул и отвернулся.

– Только не стрелять, – скомандовал Василий, понявший, что только что они с альфачом заключили соглашение о ненападении.

И действительно, стоило им начать стрельбу, вся стая ворон была бы уже здесь. Судя по всему, альфач понял то же самое, поэтому и запретил своим подчинённым атаковать людей. А собачкам явно хотелось человечинки. Вон как с клыков слюна бежит. Сидеть в таком малоприятном обществе пришлось около часа. После того, как вороны наконец улетели, альфач рыкнул ещё раз, и вся свора покинула подвал через дальний выход. Бойцы, проводив взглядом собак, облегчённо перевели дух.

– Что это было? – проговорил дрожащим голосом Коваленко.

– Это было негласное соглашение, – ответил Василий. – Мы со слепышами в одной ситуации оказались и, вступив в схватку, обозначили бы себя. Поэтому и было заключено перемирие, которое закончилось, когда опасность миновала.

– А почему тогда они на нас сейчас не напали?

– Видимо таким образом альфач показал своё благородство. Всё, кончай базар. На выход.

Первыми подъезд покинул головной дозор, оба бойца, выскочив на улицу, тутже рассредоточились вправо-влево и заняли оборону, держа под прицелом каждый свой сектор. Потом уже вышли все остальные. Лейтенант сориентировался по карте на экране планшета и, выбрав маршрут и заменив людей       в головном дозоре, дал команду на выдвижение. Шли молча, переваривая в уме гибель своих сослуживцев. Вообще, в этом городе творится что-то невообразимое. Из за кучи щебня с шипением выскочил огромный кот, видимо спугнутый коммандос, и помчался прочь вдоль по улице. Салливан свистнул вслед, тут же получив замечание от Грэга. Кот улепётывал во весь опор, как вдруг неведомая сила подняла животное и стало перекручивать так, словно хотела вышать его до суха, как мокрую тряпку. Взвод встал посреди улицы как вкопанный, со страхом наблюдая эту кошмарную картину.

– Назад, – скомандовал лейтенант, приводя в чувство подчинённых.

Коммандос свернули во двор и пошли вдоль бывшей спортивной площадки. Где-то впереди раздался шум, который может издавать большое количество людей. Встречаться с местными жителями в планы Виннера не входило и он приказал срочно укрыться в ближайшем подъезде. Из окна третьего этажа солдаты с ужасом наблюдали за необычной процессией, двигающейся через двор. Около пятидесяти человек, отличающихся необыкновенным уродством, продирались через заросли кустарника. И ещё долго после того, как аборигены ушли, никто не мог выдавить из себя ни слова. Первым пришёл в себя О,Нейл.