Рылграг взмахнул секирой и обрушил её на меня, одновременно с этим замахиваясь мечом. Я ушёл в сторону - секира касательно проскрежетала по щиту - и тут же присел, уходя из-под закружившегося лезвия меча. Кувыркнулся за спину орка, замахнувшись собственным клинком. Один удар - один-единственный удар, и - всё. Меч Древнего наконец поест спустя столько времени диеты! Только бы ударить...
Но орк оказался проворнее чем я ожидал: его секира ушла зеленокожему за спину, отбив мой удар, и Рылграг извернулся, нанося удар другой рукой сбоку.
На этот раз я принял на щит весь удар. По ощущениям на левую руку словно обрушилась лавина: щит погнулся в том месте, куда пришёлся удар от меча, а меня развернуло спиной к противнику: в последний момент я успел прыгнуть вперёд, затылком почувствовав, как накалился воздух от невероятного по силе удара.
Щит был отброшен в сторону, меч взят в обе руки. Дышать тяжело, даже очень. Кое-как я поднялся на ноги, закружив вокруг гневно уставившегося на меня уродца.
- Хватить скакать! - проорал тот, вновь бросившись на меня. - Дерись, как мужчина!
Я упёрся спиной в стальную дверь базы. Ноги рванули было в сторону, стремясь убрать меня с траектории удара. Но я замер. Заставил себя остановиться. Это ли не шанс убить гада?
Вы знаете, что это такое, когда твой живот пронзает громадная острейшая железка? Надеюсь, никогда не узнаете, и не надо. Потому что это больно. Настолько больно, что, уверен, муки ада выглядят именно так.
Изо рта у меня хлынула кровь, когда меч орка пронзил меня насквозь. Из глотки вырвался крик, который испугал меня самого. Я видел злорадную ухмылку на лице зеленокожей твари. Дверь позади меня отъехала в сторону, и я начал заваливаться назад, в пустоту помещения. И сквозь пульсирующую в ушах, голове, перед глазами боль, замахнулся и вонзил собственный клинок в грудь Рылграга. Орк заорал мне в унисон, выпуская из руки меч. Ухмылка на его лице сменилась гримасой ужаса. Он умирал вместе с «жалким Хюманом», и понимал это.
Я же рухнул на холодный металлический пол базы. И, как ни странно, в этот миг боль ушла. Лишь тело само по себе начало дёргаться в предсмертном приступе, отплясывая на полу брейк-данс. Мне оставалось только смотреть на торчащий из живота меч и удивляться, почему всё ещё не помер.
Кажется, мы начали отсюда, да?
Но тут я перевёл взгляд в сторону - туда, где должен был валяться труп Рылграга. И к своему ужасу увидел, как орк, хрипя, хватается за рукоять вампирского меча и с пронзительным криком вытаскивает его из груди. Нет. Нет-нет-нет! Он должен был умереть! Должен был! За что я отдал свою жизнь?!
Рылграг отбросил оружие в сторону, с трудом приподнимаясь с колена, и поплёлся ко мне, рыча:
- Ублюдок!.. Проклятый Ублюдок!.. Чтоб тебя, как же больно!.. Ты чуть не убил меня!.. О, Боги!.. Я чуть не погиб от рук Хюмана!.. Если бы не моя связь со священной Кузней и благословение Предков!.. Я убью тебя! Ты свёл мои жизни к единице!
Он встал на входе в базу, перегородив его громадным валуном, и крепко стиснул секиру. Но затем, задумавшись, вонзил её в землю, ступив внутрь и склонившись надо мной.
Страха я так и не чувствовал.
Лишь разочарование. И злость.
- Я убью тебя собственными руками... - в предвкушении прошипел Рылграг, улыбаясь сквозь боль. Омерзительная кровь из его раны на груди стекала мне на лицо. - Я буду откручивать тебе голову до тех пор, пока не услышу сладостный хруст. И только после этого отделю её от тела и заберу как трофей. Я повешу ею у отхожего места и буду любоваться всякий раз выходя облегчиться!
Радостные перспективы, что тут скажешь...
Я видел, как его пальцы, каждый с мою ладонь, приближаются ко мне, смыкаются на шее, способные раздавить её лишь слабым нажатием. И внутри меня всё заклокотало. Я смотрел прямо в глаза того, кого желал уничтожить, раздавить, стереть, но не мог. Всего какой-то один вшивый процент хит-поинтов... И в ту самую секунду, когда Рылграг стиснул лапы на моей шее, импульс ненависти в моём мозгу был послан в Лерин дварфский браслет на моей руке.
Он наносил урон в половину хитпоинтов от изначального здоровья любому существу, какого бы то ни было уровня. Рылграгу этого хватило с лихвой.
Орк выпустил меня из захвата и попятился. В его глазах вновь возник страх. Что принесло мне небывалое наслаждение.
- Будь ты проклят! - проорал гигант, вновь двинувшись было ко мне.
Но словно по щелчку он вдруг замер, закатил глаза и рухнул у моих ног. Больше не намереваясь подняться.
И тут на меня накатило. Не успел я прочувствовать вкус победы, как вся та боль, которую мой мозг успешно блокировал, набросилась на меня безжалостной силой, вгрызаясь острейшими клыками во всё тело и заставляя изогнуться, отчего стало ещё больнее. Рано обрадовался. Рылграг мёртв, но и я от него недалеко ушёл. Сколько мне осталось жить? Сколько у меня хит-поинтов? Готов поспорить, я вышел в красную зону.
Не знаю, сколько ещё меня колотило, пока я не услышал чьи-то шажки. Именно шажки - частые, почти невесомые. Из-за охватившей весь мой рассудок боли я не догадался, кого услышал. И не сразу осознал, даже когда увидел прямо перед собой Настю.
Девочка смотрела на меня, и на её лишённом эмоций лице стояли слёзы. Странно. Я думал, Видящие не умеют плакать.
«Потерпи...» - донеслось до меня сквозь красную пелену тумана, занявшим собой всё пространство вокруг. В ту секунду я не понимал, что мне говорят. До меня это дойдёт позже...
После случившегося.
Настя ухватилась за рукоять меча и, зажмурившись, потянула его вверх, отчего боль стала совсем невыносимой, и я оказался в шаге от того, чтобы не отключиться. Но, вот, клинок падает на пол, из огромной дыры в животе фонтаном бьёт кровь, перемешанные в кашу кишки выглядят не презентабельно.
Девчонка без капли брезгливости уткнулась своим ручонками в мою рану и начала что-то нашёптывать себе под нос. Я и сам не заметил, как боль начала постепенно стихать, рассудок приходить в норму, а рана прямо на глазах срастаться, останавливая кровь. Но с каждой секундой, как я приходил в себя, Настя как будто иссушивалась. Она поникла плечами, её кожа стала чуть ли не серой, а затем начала синеть, под глазами образовались синяки. Создалось впечатление, словно из неё уходит жизнь.
- Что ты делаешь, - еле пролепетал я не слушающимся языком. А затем, не получив ответа, уже уверенней ухватился за её плечо. - Что ты делаешь?!
- Спасаю тебя. - Только и пробормотала она с лёгкой улыбкой, пробившейся сквозь слёзы. В этот момент она показалась мне человечнее чем когда-либо. - Я видела. Видела всё. И не могу тебя не спасти. Ведь ты спасёшь нас.
После этих слов я понял, что происходит. Такие раны не затягиваются в нашем мире, даже если будет действовать прокачанный целитель. Настя таковым не являлась. Она отдавала собственную жизнь.
- Нет! - воскликнул я, намерившись её оттолкнуть.
Поздно.
Раны на моём теле больше не было. А девочка, в последний раз улыбнувшись, прямо на моих глазах рассыпалась в пыль.
Странно. Только теперь я начинаю задумываться: распылению, эффекту, в котором умирали персонажи в виртуале, подвергся не Код, а именно Видящие. Словно само мироздание отказывалось оставлять их тела тут, на бренной земле, и отправило их... куда? На перерождение? В тот миг я желал верить в это больше всего на свете.
Меня переклинило. Я смотрел в пустую точку, где только что сидела, спасая меня, Настя. Девчонка, не успевшая толком пожить. Отдавшая жизнь ради... меня. Меня?!
Дальнейшие действия я выполнял как робот, которого запрограммировали на совершение конкретных операций. Встал. Поднялся по железной лестнице наверх. Обнаружил капсулы. Увидел одну из них, что была закрыта. Постучал и букрнул: «Это Саша. Открой.».
Когда Лёшка вылез из капсулы, без каких бы то ни было эмоций взвалил его на спину. Двинулся обратно. По пути заметил какую-то панель управления. Радиостанцию, или нечто похожее. Один из экранов мигал красным, оповещая, что мы обнаружены. Кем? Не важно. Плевать.
