— Почему он сделал это? — спросила Ханна.

— Не знаю, мисс Эббот. Надеюсь, этому найдется разумное объяснение. Впрочем, какое разумное объяснение может подойти, я не представляю. Вы были внутри?

— Нет, — ответила Ханна. — Мы вышли, когда увидели пистолет.

— Мне стало страшно, — призналась Гермиона. — Я знала, что что-то не так. Я просила их остановиться.

— В прошлом году, — сказал Ремус, — директор дал такое же задание. Он дал студентам боевое оружие, но оно не было заряжено. Никто не смог выстрелить, они провалили экзамен.

— Зачем же было заряжать его сегодня? — спросила Ханна.

— Я не знаю, мисс Эббот, — ответил Ремус. — Я совершенно точно не знаю этого. Если бы я знал, я бы не позволил этому произойти. Никто из преподавателей Шмогвартса не допустил бы подобного.

Гарри вспомнил напряженное лицо мастера Холода за завтраком и его странные слова. Он подумал, что в Шмогвартсе был преподаватель, способный допустить подобное. И студент, готовый зарядить пистолет ради собственных целей.

***

Несколько дней Гарри жил в одной из комнат факультета МакГонагалл, рядом с Гермионой. В первый вечер к нему зашел Рон и объявил, что считает его героем. После травмы Рон стал меньше говорить с другими студентами, так что это тоже был своего рода подвиг.

Каждый день приходил Ремус, вручал Гарри шоколадку и проверял состояние его здоровья. Один раз заикнулся о разговоре с психологом, но Гарри выразительно посмотрел на него, и вопрос закрыли. Зато шоколадкой Гарри делился со всем факультетом.

Многие уехали из Академии. Госпожа Стручок велела всем своим студентам немедленно покинуть Шмогвартс, принесла извинения и пообещала, что за потраченное время им будет выплачена компенсация. Из ее студентов в Академии осталась только Ханна. Теперь она жила вместе с несколькими студентами МакГонагалл.

В Академию приезжали комиссии, представители комитетов, департаментов и прочих отделов самых разных структур. Они говорили с преподавателями, но каждый считал своим долгом узнать, как чувствует себя Гарри. Приходилось снова и снова повторять, что он чувствует себя удовлетворительно, но хочет скорее уехать.

— Как только мы во всем разберемся, мистер Поттер, — уверяли они, озабоченно качая головами.

Один раз пришел мастер Холод. Он тоже осмотрел Гарри, потом проверил его комнату, спросил у МакГонагалл, сможет ли она и дальше следить за его студентом, и уже собирался уйти. Тогда Гарри решился задать вопрос:

— Сэр, с ним все в порядке?

— Ты молодец, Поттер, — ответил мастер.

Гарри облегченно выдохнул. Что бы сейчас ни происходило с Драко, Гарри сделал то, что должен был. Его почти не посещали сомнения, достаточно было вспомнить прямой и четкий приказ. Они много раз обговаривали, что может произойти на экзамене и что в этом случае нужно делать Гарри. Выполнять приказ — только и всего.

— Не вини себя, Гарри, — Гермиона присела рядом и протянула ему горячую кружку.

— Я не виню, — ответил он, улыбаясь.

— Ты можешь рассказать мне, — сказала она, виновато улыбаясь. — Когда я… когда Рон… я ужасно винила себя.

— Герм, все в порядке, — сказал Гарри. — Я выполнял приказ. Просто выполнял приказ. Сейчас я думаю о том, насколько сильно он пострадал. И еще о том, что будет с Дамблдором.

— Его уволили, — сказала Гермиона.

— Что?

— Разве ты не знаешь?

— Откуда?!

— На третий день приезжал какой-то Министр, они долго говорили в кабинете директора. Там были МакГонагалл, Холод, Стручок, еще несколько преподавателей. Министр вышел мрачнее тучи, но МакГонагалл сказала, что директора сняли с должности. Теперь решается вопрос о том, кто возьмется за расследование. МакГонагалл говорит, Люциус выдвинул обвинения лично директору. Академию это не должно затронуть.

— Не должно затронуть? — удивился Гарри.

— Конечно, вряд ли здесь все останется по-прежнему без Дамблдора, но если хочешь знать мое мнение, это к лучшему. Пей чай, а я позвоню родителям. В новостях началась шумиха, они волнуются за меня.

Когда она ушла, Гарри подумал, не позвонить ли Дурслям. Он мог бы попросить телефон у Гермионы. Потом он представил, как Дурсли, собравшись у телевизора, мечтают, чтобы он не вернулся в их жизнь. Делают вид, будто его никогда не было. Он решил, что напишет им, когда все решится, но кроме этого не будет портить им настроение. Пусть думают, что он умер.

Спустя шесть дней МакГонагалл объявила, что все студенты должны покинуть Шмогвартс. Она долго говорила со своими учениками. Они закрылись в кабинете. Когда собрание закончилось, на глазах многих Гарри заметил слезы. По выражению лица Гермионы было ясно, что МакГонагалл умеет красиво прощаться.

— Мистер Поттер, я в курсе вашей деликатной ситуации с жильем, — заметила МакГонагалл, поймав Гарри в его комнате. — Если хотите, я найду вам место в гостинице на время. Вам необходимо будет явиться на судебное слушанье, и я почти уверена, что слушаний будет много. Какой район вас устроит?

— Можно мне поговорить с мастером Холодом? — спросил Гарри. — Спасибо за беспокойство, мадам, но…

— Не мадам, Гарри, — она печально улыбнулась. — Вы больше не студент Шмогвартса. Полагаю, вы теперь выпускник.

Он не сразу понял, что она сказала.

— Я сдал экзамен?

— Именно так. Сегодня мы, наконец, пришли к единому мнению. Дамблдор находится под стражей, без него процесс затянулся. Вы и мистер Малфой выполнили условия экзамена в полной мере. Все официальные документы готовы. Рада сообщить вам, что вы выполнили условие, поставленное в завещании ваших родителей. Они могли бы гордиться вами, Гарри. Я горжусь.

Она хлопнула дверью, оставив Гарри одного. Через несколько минут в комнату пришел мастер Холод. Вид у него был такой, будто он не спал всю неделю. Возможно, так и было.

— Гарри, у меня нет времени, — сказал он. — Что ты хотел?

— Мадам МакГонагалл сказала, мне нужно уезжать. Я не могу вернуться к Дурслям, так что…

— Конечно, ты не можешь вернуться к Дурслям, Гарри, что за бред. Ты получил письмо от… — он спохватился и пошарил в карманах халата. — Дьявол! Гарри, вот письмо от мистера Малфоя. Он отправил его неделю назад. Думаю, лучше мне пойти утопиться где-нибудь. Хорошего дня.

Как и МакГонагалл, он хлопнул дверью.

Письмо было лаконичным:

«Когда от вас отвяжутся специалисты всех сортов, Гарри, приезжайте к нам».

Он показал письмо МакГонагалл и попросил ее договориться о транспорте. Она рассеянно взглянула на письмо:

— С его стороны это очень любезно. Если бы мой сын пострадал от вашей руки, Поттер, вряд ли я проявила бы подобную щедрость, — она усмехнулась.

***

Прощаться со студентами Шмогвартса было неожиданно тяжело. Он и не думал, что так привяжется к людям, которых в день знакомства увидел голыми. Гермиона долго висела у него на шее и уговаривала часто писать на почту. Рон позвал в гости. Ханна подарила связанный из тонких веревок триксель на память.

Они уезжали на разных машинах. Гарри узнал водителя Малфоев и пошел в его сторону, сжимая в руках сумку, куда он демонстративно не положил ничего из подарков Хагрида. После сцены возле ворот Большого зала он не хотел помнить ничего, связанного с великаном.

Мистер Малфой встретил Гарри возле внешних ворот. Он сам открыл дверь машины и протянул Гарри руку:

— Рад встрече.

— Э-э, взаимно, сэр, — неуверенно ответил Гарри.

— У нас много дел, — мистер Малфой пошел в дом. Шофер достал его чемодан из багажника и пошел следом. Гарри огляделся. Когда он был в этом месте в последний раз, мог ли он представить, на что придется пойти?

Дел было по-настоящему много. К Долорес, одетой в фирменный розовый костюм, присоединилась орда ее клонов в разноцветной одежде. Они подходили к Гарри по очереди и предлагали на подпись столько документов, что через полчаса у него заболела рука.

— Мне нужен перерыв, — сказал он, — иначе подписи будут неразборчивыми.