- Значит в Москву опять собрался? - спросил Илон.
- Так точно, - отрапортовал Хулио.
- На машиниста учится?
- Не. К чёрту метро.
- Что?
- Ну, может быть потом...
- Гм. И какой план?
- План есть, да.
- А подробнее?
- Ммм...
- Через пару месяцев вернутся домой? - дожимал Илон. Джулия, Есения и Илья уставились на Шумильена в ожидании ответа. Хулио, капитулируя, опустил взгляд, пожал плечами.
- Может тебе стоит попробовать другой город покорить? - предложила Джулия. - Другую столицу?
- В смысле?
- В смысле Питер, - подсказал Илон. - Кудрявая (близкая подруга Джулии) как раз квартиру-студию сдаёт. Разве это не то, о чём ты мечтал?
Октябрь семнадцатого. Молоди.
"Evere night in my dreams
l see you, l feel you
That is how l know you go on."
- Всё детвора, осмотр окончен, - выключил телевизор Хулио. - Час поздний, пора баюньки.
- Хулио, а у тебя была первая любовь? - спросил Савва.
- Конечно. Два раза.
- Расскажи, расскажи! - требовали Мария, Люсиндра и Жанна Дарк (Покахонтас).
- Сказку на ночь хотите? Гм, если только вкратце, - сказал Хулио и, как только мальчишки расположились по правую руку, а девчата по левую, погрузился в воспоминания:
- Была в классе девочка, звали (зовут) Анастейша. Красавица, спортсменка. Все парни были в неё тайно влюблены...
- И ты тоже? - перебил Пауль.
- Я - больше всех.
- А она? Любила тебя? - спросила Мария.
- Кто знает...
- Ты так и не признался ей? - удивилась малышня.
- Неа. Сыканул, чё-то. Ай. Давайте лучше следующую историю. Звали её...(во всех подробностях, помогая жестикуляцией, Хулио увлечённо вещал)... А потом я уехал, как в прошлый раз, не сказав ни слова, даже пока.
- Жестко, - заметил Савва. - И что, всё? Больше никого не любил?
- Ну... Любить вряд ли, но очаровываюсь постоянно. То в подругу сестры, то в актрису местного драмтеатра, педагога по литературе, Левашова и проч и проч.
- Взаимно хоть? - нажала болевую точку Люсиндра.
- Так, детишки, умные чересчур стали. Давай-ка по кроватям и спать!
Лёжа в постели Хулио размышлял о том, как так случилось, что к его 29 годам у него ни разу не было настоящих полноценных отношений, лишь жалкие пародии и пьяные приключения, что в счёт не шли. Как так? Вывод напрашивался один - мудак.
Флэшбек (2):
"Дон ли, Волга ли течёт - котомку на плечо,
Боль в груди - там тайничок, открытый фомкой, не ключом.
Сколько миль ещё..."
- Алло, - взял телефон граф Орлов.
- Есть разговор. Серьёзный. В нашем кафе, через час. - Был лаконичен Хулио.
Спустя два часа друзья сидели лицом к лицу за кружкой разливного.
- Надеюсь разговор действительно серьёзный, а то пришлось отказаться от тайского массажа от Кристины Борисовны, - заявил граф.
- Да да, я ценю масштаб жертвы. Короче, думаю в Питер ехать. Что скажешь?
- Что? А Москва? Метро? Робинсоны?
- К чёрту Всё. Мне необходим глоток свежего воздуха. Пора расширять горизонт. Понимаешь?
- Гм. Нет, по-моему, это слишком авантюрно, даже для тебя. Езжай в Москву и не выё*ывайся.
Октябрь семнадцатого. Чехов. Вокзал.
Стоя на остановке, Хулио ожидал автобус.
- Мне плевать! Плевать! Су-ка! Всё настроение испортила! Пи*да! - истерил кто-то за спиной Шумильена.
- Мля, что за буйно помешанный разошёлся с утра пораньше? - думал Хулио.
Подрулила нужная маршрутка. Хулио в неё погрузился, а вместе с ним и тот самый "буйно помешанный". Молодые люди расположились друг напротив друга. Нарушитель общественного порядка бесцеремонно сверлил взглядом.
- Я Эндрюс, и мне тяжко живётся. Если бы не страх, давно бы избавил мир от своего существования. Искусство только и спасает, - начал знакомство Ван Гок.
- Хулио, - многозначительно сказал Хулио.
- Приятно. На работу устраиваться едешь? В Адидас?
- Так точно.
- Я тоже. А по жизни чем занимаешься?
- Ничем.
- Ясно. Извини, что пристаю.
- Ни чего. Всё нормально.
Так и познакомились.
Вечер того же дня. Дом четы Робинсонов.
- Удивительный тип. Словом - художник, - поведал Хулио дневные события.
- А на работе то, что сказали? - спросила Ди.
- Завтра едим с Эндрюсом в Серпухов, проходить медкомиссию. А потом буду ждать звонка. Вообще компания оставила приятные впечатления, чувствуется европейский уровень.
- А если не возьмут, что делать будешь? - спросил Димитрий.
- Не знаю. Я настроен позитивно. Как сказал один современный поэт: "Верим подфартит".
Подфартило. Хулио и Эндрюса приняли на работу, правда договор заключили срочный, сроком на три месяца. В утешении заверили, что будет возможность перевестись на постоянную основу при условии высокой продуктивности. Хулио такой расклад устраивал, а вот Эндрюс поник. Перенервничав, Эндрюс втащил стене, сломал руку. В первый рабочий день Эндрюса отправили домой, залечивать раны.
Помимо работы Хулио подфартило и с жильём. Ноябрь семнадцатого Хулио начал в сторожевом домике, где ему разрешил жить добрый председатель.
- Печь знаешь, как топить? - спросил Александр Алексеевич.
- Всё знает, всё умеет. Парень деревенский, - замолвила словечко Ди.
- Электроприборами не отопляйся, только печкой. Дрова есть. Не пуха.
В первый же день, когда печь ещё не растопилась, а отжимания не помогали согреться, Хулио запаниковал:
- Мля, и на кой я на это подписался?
Но, как только тепло заполнило дом, создав комфортные условия, Хулио расслабился.
Обустройство требовало средств. Хулио оформил кредитку на 50 тонн, наивно планируя погасить её в ближайшие полтора месяца, тем самым ничего не потеряв. Главным приобретением являлся ультрабук (для возвращения в мир большой литературы), но по совету графа Орлова Хулио повременил с покупкой.
- Потерпи 10 дней, на "али" распродажа начнётся и я подберу тебе достойный аппарат, - сказал друже по телефону.
- Блин, это целых полторы недели... Ладно, чёрт с тобой.
Самостоятельная жизнь была контрастной, щедро эмоциональной, испытующей. Затопив печь, Хулио брал двадцатилитровую баклаху в руки, на спину вешал рюкзак с пятилитровой и отправлялся на колонку - добывать воду. Через полчаса возвращался, ставил металлический чайник на разогретую плиту. Вскипятив воду, гордый собой, наслаждался чаепитием. А между делом Хулио пьянствовал. Дело в том, что ультрабук пришлось ждать не полторы недели, а полтора месяца(!), что подкосило и выбило из колеи.
Получив судьбоносную пощёчину - слив последних кредитных денег в азартные игры, Хулио освободился от наркозависимости (нет худа без добра). Выпил в день рождения последнею, символичную банку пива и был таков.
Помимо Робинсонов и председателя общество Хулио составляло семейство кошачьих. Серый кардинал Никита - отец (навещал только на обед), Тереза - мать, дети: Добрыня и Сибастьян, а так же кузен Михуил Леопольдович. После того, как Хулио обжёгся с Рокки (наглый бродяга одиночка задристал весь дом (дважды)), домой котов принципиально не впускал. Посему братья меньшие жили на крыльце. На новый год Хулио раскошелился и сделал им подарок - новый домик. Животные оказались слишком "Stupid!" и спали не в нутри, а сверху - на крыше. Это очень расстроило Хулио. Вся прелесть дома была проигнорирована. Он боролся с их тупостью, насильно впихивая котов внутрь, лаская непечатными выражениями, но борьба его была тщетна и бесплодна. Хулио сдался, коты победили.
На работе Хулио очаровался одной красавицей восточной наружности, но не смел с ней заговорить, будучи уверенным в её замужестве (официальная версия).
