Через боковую дверь мы вышли в пустую столовую. Странно. Не могла же весть, что я приложила свою руку к приготовлению ужина, так быстро облететь замок? Обменявшись с подругами растерянными взглядами, я поспешила за слугой, успевшим скрыться за другой неприметной дверью. Выйдя в освещенный магическими свечами коридор, я увидела выстроившуюся возле открытой двери прислугу. Я даже знала, куда эта дверь вела.

С чего бы это свахе устраивать ужин в большой гостиной?

Ответ ожидал нас прямо там.

В центре просторной комнаты во главе массивного стола восседал князь. По правую руку от него расположился Драгомир, а по левую – кто бы мог подумать! – Ворона.

Злюка точно ждала моего провала. Иначе к чему тогда эта официальность?

В настенных бра сияли золотистым пламенем свечи. Под потолком в гостиной под легкую красивую музыку медленно кружилась стая магических светлячков.

В парадном темном камзоле Драгомир выглядел немного устрашающе. Расстегнутый ворот рубашки, придававший ему вид легкой непринужденности, и скука во взгляде не могли скрыть исходящую от его фигуры опасность. Меня не покидало ощущение, что стоит оступиться – и моя судьба будет предрешена. Где бы я ни спряталась, Драгомир найдет меня, и не будет никакой пощады. Я очень надеялась, что это только мое воображение. Иначе помоги, Луноликая тому, кто попадет к нему в немилость. А этот пронзительный, пугающий своей холодностью взгляд… Казалось, он способен видеть насквозь.

Сидевшая рядом с Драгомиром  Цветана сверкала и искрилась, как новогодняя ель. Рыжая, видно, посыпала платье блестками и подзарядила их магией на весь вечер.

«Честь» ухаживать за мадам Ольгой досталась Яну. Подле него  сидела Болонка (не иначе подруженция подсобила), с обожанием глядя на мужчину и ловя каждый его жест. Елисею повезло меньше, раз его место находилось возле Болонки, а не в окружении более знатных и перспективных Ежек. Королевич ожидаемо был при полном параде, всегда готовый покрасоваться.

Не заметить разодетого в кричаще-яркие цвета Валентина было невозможно. Вот кому действительно стоило сменить портного или же поработать над умеренностью. От одного только сюртука лимонного цвета рябило в глазах, что уж говорить про яркий баклажановый галстук, и вовсе смотрящийся на его фоне безвкусно. Напротив Валентина  сидел со скучающим выражением лица Даниил.

Гостьи в вечерних платьях устроились за соседним столом. Напустив на себя чопорный и донельзя интеллигентный вид, девушки нет-нет да стреляли глазками на князя.

Странно… я возле князя не нашла Зиги. Он ведь почетный гость, им бы не стали пренебрегать. Неужели не пришел?

– Его Величество Зигуриус совсем неплох, – оценивающе проговорила Савина. Мое внимание привлекли мечтательные нотки в ее голосе, и я удивленно проследила за ее взглядом. Вот где уж полным ходом шло веселье. Зиги сидел во главе стола с Ежками и, с мягким прищуром голубых глаз, ловил их робкие улыбки. В элегантном костюме песочного цвета он выглядел необыкновенно привлекательно. Зачесанные назад длинные волосы, перехваченные лентой, открывали его высокий лоб.

Интересно, с каких пор Зиги нравится Савине? Я еще помнила их неприязнь друг к другу в те времена, когда правитель Элиграда был скунсом.

– Ничего особенного, – резко заявила Аляна. Как ни странно, ее голос звучал равнодушно. Слишком равнодушно. Такое поведение было не свойственно подруге.

– Мисс Мирослава, можно начинать подавать ужин? – отвлек меня появившийся Борислав.

Я собралась с духом и кивнула:

– Несите!

Не то чтобы я переживала, но кулачки на удачу сжала.

Прислуга с подносами обошла по кругу княжеский стол и перешла к остальным гостям. И если мужчины с любопытством смотрели в свои тарелки, то девушки  кривились, словно им подсунули дохлую крысу, не меньше. В их взглядах отчетливо читалась брезгливостью.

Глядя на напыщенных Ежек и глумливо хихикающую Цветану, я пожалела, что послушалась Аляну и не положила в еду паучьи лапки, сдобрив их щепоткой порошка  песчаника. В комбинации с паучьими лапками песчаник становился особенно едким. Достаточно было его вдохнуть – и бородавки вырастали по всему телу. Самое занятное, что ни один целитель не помог бы, пока действие отвара само не прекратилось. Проверено на Заряне.

Вспомнив перекошенное от ярости красное лицо одноклассницы в уродливых серых пятнах, я улыбнулась, стараясь не расхохотаться.

К величайшей радости ни о чем не подозревающих Ежек, я передумала активировать план мести.

– Приятного аппетита, – с наигранной вежливостью пожелала Аляна.

Наглая улыбка появилась на лице Цветаны, и, явно в ожидании какого-то сигнала, девушки повернулись к ней. Те, что не сводили глаз с Зиги, были не в счет – им было не до нее. Мужчины, не замечая молчаливых нападок своих спутниц, работали ложками, вилками и ножами – им было вкусно.

Чего, спрашивается, Цветане спокойно не ужиналось?

Под одобрительный взгляд мадам свахи Рыжая осторожно зачерпнула немного рыбной похлебки, демонстративно медленно поднесла ложку к губам и почти сразу бросила ее обратно в тарелку..

– Горячо! Неумехи! Вас не учили, что перед подачей суп нужно остужать?

– Извините. Сейчас исправим, – сдержанно ответила Аляна.

– Конечно, исправим, – ехидно улыбнулась я. – Зачем оттягивать? Немедленно и приступим.

– Не нужно, Мирослава. Суп приготовлен идеально. Я ничего вкуснее не ел, – прервал задушевный разговор с князем Драгомир и соизволил, наконец, обратить внимание на происходящее.

Поздно. Не быть мне идеальной хозяйкой. Видно, не мое это.

Создав круговыми движениями рук  сгусток плотного воздуха, я направила  его на Рыжую.

Похлебка щедрой волной выплеснулась из тарелок  на сидящих рядом с Цветаной сваху с Болонкой и расползлась по платьям живописными пятнами. Рыжей «повезло» больше. Несколько луковых колец застряли в ее волосах, а кусочки рыбы кляксами приземлились на плечи и руки. Кружочки морковки облепили лиф платья и не спешили падать на пол. Веточка петрушки кокетливо выглядывала из глубокого выреза платья. Я не смогла сдержаться и рассмеялась.

Цветана с воплем выдернула из декольте петрушку и, зажав ее в кулаке, волком уставилась на меня. Ого, даже глаза, кажется, кровью налились. Нет, померещилось.

– Не обожглись? – усмехнувшись, невинно поинтересовалась я.

– Ах ты мерзавка! Да я тебя!..

Договорить Цветана не успела. Ворона строгим взглядом остановила поток ее слов и,  сграбастав с колен салфетку,  бросила комком на стол.

– Мирослава, Вы переходите все мыслимые и не мыслимые границы дозволенного!

Зря старалась – на меня ее показушная вежливость не подействовала.

– Разве? Я всего лишь исполнила пожелание гостьи – охладила супчик. Думаете, с магией переборщила? – голосом, полным скорби и сожаления, поинтересовалась я. Эх, трагический вздох оказался лишним – Ворона явно что-то заподозрила. Она таким испепеляющим взглядом посмотрела на меня, что мне захотелось… как воспитанной девушке перед ней извиниться: – Простите за задержку, скоро подадут второе.

Я правда очень старалась, чтобы улыбка из вежливой не переросла в дикий хохот, и мне почти удалось. Вряд ли кто-то обратил внимание на подрагивание плеч и сдавленный кашель в кулачок.

Прислуга, только и ожидавшая в коридоре моего приказа, вереницей потянулась в гостиную. Я хлопнула в ладоши, и крышки, накрывавшие блюда, задребезжали.

Челядь вздрогнула и, сгрузив на княжеский стол подносы, рассеялась по гостиной, боясь подойти ближе.

– Мирослава?.. – ледяными осколками впился в меня голос Драгомира.

– Картошечки? – я кивнула на все еще закрытое крышкой блюдо, возвышающееся на подносе.

Гостьи за соседним столом резко выпрямились, будто аршин проглотили, а кто-то и вовсе развернулся на стуле, чтобы лучше видеть происходящее. Но тут крышка звякнула, приподнялась над подносом, перевернулась и с глухим стуком приземлилась на стол. Круглые румяные печеные картофелины, переваливаясь с бока на бок, весело завели: