Воспаление простаты приводит к снижению количества и качества сока, что ухудшает и качество спермы. В наше время супружеские пары откладывают рождение детей. Это связано с карьерными соображениями, финансовыми и жилищными трудностями. Но так или иначе, чем старше супруги, тем заметнее факторы риска, тем больше накопилось соматических мутаций в клетках и воспалительных изменений в половых органах. И простатит – одна из основных причин вторичного бесплодия в бесплодном браке.

Простата – часто наблюдаемый и обследуемый орган. Рак простаты стоит на первом месте по частоте выявляемости и на втором месте по причинам смертности у мужчин (после рака легкого). Это значит, что к простате необходимо относиться с вниманием и ежегодно проходить обследование.

И, наконец, коснемся сокровенных вопросов. Читатели, которые внимательно освоили главу о женской анатомии, должны помнить мое несколько вызывающее заявление о том, что природа разделила клоаку на разные каналы (прямая кишка, половые и мочевые пути), а вот кровообращение и нервное снабжение в них сохранили единый корень. Отсюда рождается и общность эрогенных зон, и их анатомическая близость, и чисто интуитивная стыдливость, прикрывающая сразу все эти отверстия одной деталью туалета.

Эрогенные зоны – потаенные и своенравные участки человеческого тела. Их существование – это внешнее проявление невидимых глазу нервных окончаний, сконцентрированных в разных местах, география которых неподвластна человеческой воле. Эрогенные зоны не ограничиваются только половыми органами, а занимают, скорее, всю область, их обрамляющую. Она включает в себя и низ живота, и внутреннюю поверхность бедер, и прямую кишку, и другие участки, близкие по нервным окончаниям, – например, капсулу предстательной железы.

Открытие для себя этих новых сексуально чувствительных мест, как правило, наполняет мужчину одновременно изумлением и испугом. Влечение вдруг оживляется, лишается рутины, окрашивается в новые, яркие тона и обретает мощную мотивацию. С другой стороны, лабильная мужская психика перегружается сомнениями в собственной ориентации. И хотя многие мужчины понимают, что, практикуя «это» с родной женой, они прочно держатся в стане натуралов, тем не менее подозрения продолжают точить подсознание: «а вдруг захочется?».

Чтобы раз и навсегда развеять сомнения, сразу безоговорочно утвердимся в двух непреложных истинах. Первое. Ориентацию не выбирают, а обнаруживают. И если мужчина в свои тридцать-сорок-пятидесят лет имеет влечение, строго ориентированное на женщин, то ему ничего не грозит. Мужчины, которых вдохновляют и возбуждают мужчины, как правило, к этому возрасту уже знают про себя все. И второе. Ориентация не имеет ничего общего с эрогенными зонами. Не все гомосексуалы практикуют анальные контакты. А многие гетеросексуальные мужчины не прочь поощрить капсулу предстательной железы или растянуть анальное отверстие в самые сокровенные минуты интимной близости.

Таким образом, можно заключить, что вся красота мужчины в его члене, его счастье – в оргазме, а мужская мощь – в простате!

Те, кто думает, что жители вагины – это бесчисленное количество больших и маленьких, толсто-яростных и энергично-юрких членов, очень сильно заблуждаются. Если члены и оказываются во влагалище, то это только его гости: пришли, навели шороху и ушли. В эти сладостные моменты постоянные обитатели вагины, как правило, прячутся в неразличимых складках и никак себя не проявляют. Член во влагалище похож на Гулливера в стране лилипутов: среди туземцев пришелец-гигант выглядит настоящим страшилищем, иноземным захватчиком, нашествие которого можно переждать, пересидеть, а после жизнь вернется на круги своя.

Настоящие обитатели вагины, так называемые «местные», – это многочисленные полчища «добрых и полезных» микроорганизмов.

Кто они такие? Как зовут этих героев, что защищают женщину от нападения чужеродных оккупантов? Как они это делают? Что мешает и что помогает им?

Давайте разбираться.

Представим себе влагалище как государство, стабильность и благополучие которого зависит от численного и этнического состава его граждан.

Сразу оговорюсь, что в организме все строго определено и запрограммировано, и никакие изменения не проходят бесследно. Это только в человеческом обществе можно объявить информационную войну стереотипам, и вот уже на центральной площади города на Рождество не ставится елка, а в школьном классе появляются девочки в хиджабах.

В организме же все раз и навсегда установлено. Изменение хоть одного компонента системы ведет к серьезным нарушениям в здоровье или гибели человека. Например, замена всего лишь одной глутаминовой аминокислоты на валин в белковой структуре гемоглобина приводит к формированию серповидно-клеточной анемии – «бледной немочи» – со всеми последствиями: слабостью, тромбозами, язвами, склонностью к инфицированию.

Итак, вообразим государство «Вагина».

95 % его жителей – лактобациллы. Это потомки одного вида лактобацилл, связанных между собой определенной степенью родства. Их количество строго ограничено пищевыми ресурсами (гликогеном в клетках эпителия влагалища), поэтому их число – всегда 10⁵–10⁷ на 1 мл влагалищных выделений.

Все изменения, при которых молочнокислых бактерий во влагалище оказывается не 95 %, а более или менее, чем 10⁵–10⁷ на 1 мл, приводят к различным заболеваниям.

Государство «Вагина» не отделено от окружающего мира железным занавесом. Ведь даже девственницы имеют поры в девственной плеве, через которые менструальные выделения выходят из влагалища, а микрофлора проникает внутрь. Поэтому некоторое количество интервентов в любом случае попадает во влагалищную систему, но санитарно-охранительный кордон лактобацилл не дает этой микрофлоре обнаглеть и заполонить собой все.

Кто может оказаться во влагалище, кроме лактобацилл?

У здоровых небеременных женщин бактериальные виды присутствуют в такой последовательности: лактобактерии, бифидобактерии, пептококки, пептострептококки, бактероиды, эпидермальный стафилококк, дифтероиды. Реже в составе нормальной микрофлоры обнаруживаются гарднереллы, мобилункус и микоплазмы, кандиды.

Как правило, лактобактерии не пускают чужеземцев на территорию. Во-первых, лактобациллы продуцируют кислоту, активность которой соответствует примерно 3 %-ной перекиси водорода. Кислая среда сама по себе – сильный защитный фактор, достаточно агрессивный, чтобы многие бактерии (например, гарднереллы), не выживали.

Еще лактобактерии колонизируют стенки влагалища, выстланные эпителиальными клетками, и не оставляют места, куда могли бы прикрепиться какие-то другие организмы.

Наконец, молочнокислые бактерии выделяют специальные вещества – ингибины, которые угнетают размножение других бактерий. Это значит, что жизнедеятельность и процветание других микроорганизмов оказываются просто парализованными в присутствии лактобацилл.

А еще лактобациллы побеждают в конкурентной борьбе за питательные субстраты влагалища и места прилипания. Они усиливают местнозащитные свойства влагалища. Таким образом, население государства «Вагина», на 95 % состоящее из лактобацилл, можно назвать микроэкологической системой, или нормофлорой, защищающей женские половые органы.

Но враг не дремлет!

Размножение одного или нескольких видов других микробов приводит к практически мгновенной смене «этнического состава», и вот уже количество лактобацилл снижается, они занимают подчиненное положение и резко теряют в качестве выполняемых функций.

Происходит это при нарушении гормональной регуляции, заражении инфекциями, передаваемыми половым путем (ИППП), смене полового партнера, снижении общей стрессоустойчивости организма (синдром хронической усталости, простуда, употребление алкоголя), иммунодефиците и даже при зловредном воздействии экологической среды мегаполиса. Также опасны чрезмерное использование влагалищных антисептиков, интимных гелей и спермицидов и колонизация влагалища ненадлежащей кишечной флорой при чередовании отверстий во время оральных и анальных контактов.