– Я тоже предпочел бы не в окно, а в постельку, – вздохнул Кэрт, мимоходом погладив кота и перекинув через плечо сумку. – Беда, приятель, в том, что мои желания на фиг никому не интересны.

Через четверть часа он уже был возле особняка драгоценной госпожи. Привычно перемахнул через каменную ограду, недовольно чихнул – огромный рододендрон цвел поблизости, красуясь пышной лиловой кроной, – и двинулся в сторону террасы. Там, в свете зловещих зеленоватых фонарей, уже маячила тощенькая фигурка в лакейском наряде.

– Через ворота тебя ходить не учили? – заявил нагловатой наружности смазливый мальчишка, морща в неудовольствии свой курносый нос. На вид ему не больше пятнадцати – у Хельты весьма странные предпочтения по части мужчин, это точно. И ныне покойный сопляк Ретт Гердеш тоже ходил у неё в фаворитах, хотя, пожалуй, уже начал выглядеть слишком взросло. – И вообще ты опоздал.

– Здорово, Ренфилд.

– Я Уилфред, ты, грязное животное!

Кэрт равнодушно пожал плечами – много чести очередному мелкому шлюшонку, ещё его имя запоминать, – и, обойдя возмущенного таким явным пренебрежением пацана, толкнул резную палисандровую дверь.

– Лаэда ожидает тебя в зимнем саду! – сердито бросили ему вслед.

«Без тебя знаю», – подумал Кэрт, уже унюхав след, но вслух елейно поблагодарил:

– Спасибо, Ренфилд!

Лаэда Хельта стояла посреди темной оранжереи, запрокинув голову вверх, к стеклянному потолку. Свет прибывающей луны красиво серебрил её длинные пышные волосы, резко очерчивал длинноносый профиль с острым маленьким подбородком, играл переливами на жемчужно-сером платье. Неблагая принцесса стройна, хрупка, высока ростом и красива той жестокой и бесчеловечной красотой, что характерна для фейри Неблагого двора. Узкое скуластое лицо словно выточено из куска ларданского мрамора, пухлый капризный рот пунцовеет открытой раной на фоне белой кожи, огромные густо-синие глаза пронзительны и холодны, как ночь на дальнем севере.

– Здравствуй, Кэртис, – любезно поприветствовала Хельта, повернувшись к нему и одарив привычным ледяным взглядом. Кэрт отвесил положенный поклон, надеясь, что тот не выглядит издевательским, и приблизился к своей госпоже. Вблизи очарование вмиг спало: острому глазу оборотня очевидно, что сиятельная принцесса уже достигла той поры, когда приходится начать молодиться при помощи косметики, алхимических эликсиров и прочих ухищрений. Оно и неудивительно: дамочка давным-давно вторую сотню лет разменяла. Вечно молодыми оставались лишь те фейри, которых угораздило родиться бессмертными. Как Армана. Они так и зовутся – фракция Бессмертных. – Принес мне подарочек?

Кэрт молча открыл сумку и перевернул её; голова недоумка Ретта глухо стукнулась о каменную дорожку и покатилась по ней; Хельта остановила её, поставив поверх запавшей щеки ногу в сверкающей белой туфельке.

– Хороший мальчик, – похвалила она, елейно улыбаясь. – Не то что мой глупыш Ретт.

– Любой каприз за ваши деньги, – проворчал Кэрт и потер запястье – рабский браслет противно пёк кожу, резонируя с аурой госпожи. – Просто интересно: чем твой глупыш провинился-то, что ты его сразу кончать решила? Если не секрет.

– Зарвался и болтать стал много. Никому не дозволено предавать мое доверие.

– А, ну разумеется…

– Твой сарказм неуместен, котик, – ласково пожурила Хельта – кот внутри него вздыбил шерсть на загривке и низко зарычал, – а затем, презрительно глянув на голову бывшего фаворита, отошла назад и грациозно опустилась на уличный стульчик, ажурно выплетенный из лозы. Кэрту, разумеется, присесть не предложили. Сидеть в присутствии госпожи, ещё чего не хватало!

– Время навестить шафрийских друзей, Кэртис. Послезавтра отправляешься в Аль-Маареф.

– Так точно, – откликнулся Кэрт, вымученно уставившись в потолок. – А почему я не в курсе, что куда-то там отправляюсь?

– Теперь в курсе, – лаэда изящно пожала острыми плечиками. Ещё один смазливый прелестник пубертатной наружности поднес ей бокал с почти прозрачным игристым вином; до ушей донеслось чуть слышное шипение пузырьков, ноздри защекотал легкий флер забродившего винограда. Кэрт поморщился, не трудясь скрыть раздражения. – Ну-ну, не капризничай.

– Мне казалось, ты давно уяснила: работу себе я выбираю сам.

Хельта сделала крошечный глоток из бокала и жеманно хихикнула.

Боль зародилась в левой руке, а затем накатила на всё тело сокрушительной волной. Он рухнул на колени и стиснул зубы, однако сквозь них всё равно прорывалось низкое, злобное рычание кота. Он хотел разодрать мерзкую бабу на куски, исполосовать когтями прекрасное лицо, выдрать из суставов тощие ручонки… хотел – и не мог. Как и много раз до этого.

Когда в сознании немного прояснилось, Кэрт обнаружил себя сидящим на земле возле своей мучительницы. Щекой он чувствовал острую узенькую коленку под шершавой тканью платья; прохладная ладонь медленно гладила его волосы.

– Не вынуждай меня делать тебе больно, котик. – Приторная ласка в низком переливчатом голосе привела в бешенство обоих – и Кэрта, и кота. – Будь послушным мальчиком и знай свое место. Заказчик хорошо заплатит, но ни на кого, кроме тебя, не согласен. Естественно, я не позволю тебе воротить нос от почтенного раджа… впрочем, имени тебе знать ни к чему.

– Ни к чему, – хрипло согласился Кэрт. Кот по-прежнему рвался наружу, однако его сковала воля хозяйки рабского браслета. – А имя объекта?

– Ламис бей Адавийя.

Он деловито кивнул и, дерзко отпихнув руку госпожи, поднялся на ноги. Голова немного кружилась, но – спасибо зверской регенерации – восстанавливался Кэрт быстро. Отнюдь не лишняя способность, учитывая, как Хельта любит наказывать.

– Не некромантка, надеюсь? – Кэрт демонстративно скрестил руки, показывая: мол, хоть ты меня запытай, а всё равно я наглел, наглею и наглеть буду. – Ты помнишь, Хельта: правил у меня немного, и они нехитрые. Например, не переходить дорогу некросам.

– Ты, паршивец, будешь делать, что говорят! – вздорно фыркнула Хельта, отбросив маску заботливой мамули. Но только на миг; уж больно ей нравилась эта игра. – Ну же, котик, неужто думаешь, я тебе смерти желаю? Я ведь не продала тебя Некрофобам? А видит Мать Тьмы – они предлагали огромную сумму.

Кэрт тоже фыркнул. Орден Некрофобов, что специализировался на убийстве некросов, в самом деле был готов отвалить за него целое состояние. Однако Хельта – стерва, садистка и тиранша, но никак не дура. Ту заоблачную сумму ручной котик королевы ассасинов отбил за первые шесть лет работы.

– Не держи меня за дурака, Хельта. Ты отказала из любви не ко мне, но к звонкой монете.

Престарелая принцесска капризно надула губы, однако в её сумрачных синих глазах плескалось желчное веселье.

– Ступай, Кэрт. Все необходимые документы получишь у Уилфорда.

– Он вроде Уинфред. Или Уилфред? А, точно.

– Ах, твоя правда. Уилфордом звали позапрошлого…

Кэрт пожал плечами – он-то давно предложил звать всех этих болванов Ренфилдами – и собрался было уйти, покуда дозволено. Однако тут его запоздало нагнала мысль о самоуверенной капитанше с прелестными ножками, для которой он хотел разузнать что-нибудь интересное. Не то чтобы она ему так уж понравилась, конечно… свирепые валькирии, всем видом грозящие оторвать тебе башку – не его типаж. Вот ни разу. Кот, как ни странно, его мнения не разделял и рвался притащить самоуверенной девице куропатку. А куропатка – святое, учитывая нежную любовь кошака к жратве.

– Один момент, милостивая госпожа, – лениво начал он. – Не знаю, что там за ерунда с пропавшими детишками, но напоминаю: детей и беспомощных калек я не трогаю. Хоть вовсе руку мне оторви.

Хельта нахмурила тонкие брови и недобро сузила глаза – кажется, Кэрту неким образом удалось её задеть.

– У меня тоже был ребенок, Кэртис, – ледяным тоном отчеканила она. – Как ты посмел подумать, что это моих рук дело! Хочешь лишиться языка, наглый гаденыш? Гильдия Убийц не похищает детей; мы не какие-то жалкие торговцы людьми!