— Поехали, — прервал чудесное мгновенье Лис, и я тут же оказалась в сидячем положении. И когда он успел открыть дверь? Видимо, когда его ручонки тянулись к моей талии.

— Не дал насладиться моментом, — брякнула я, пока Лис не слышал, обходя машину.

— Что будешь бить? — спросила женщина тату-мастер.

— Тимофей, идите сюда, пожалуйста, — громко попросила я, — смотрите, вот эти две, и между лопаток. Сейчас!

— ССС, — шипела я на протяжении уже восьми часов.

Спина немного затекла, шея немного покалывала и пощипывала. Между лопаток всё болело, и хотелось психануть, встать и уйти.

Я уже обзавелась двумя татуировками на шее, и сейчас терпела третью, самую долгую и болезненную.

На левой стороне шеи было маленькое солнышко, а на правой — месяц. Точно так же как и у Тимофея. А теперь, между лопаток мне били две мордочки львов, прислоненных лбами друг к другу. На одном из них — на лбу — было солнышко, а на втором, в том же месте — месяц. У Тимы между лопаток тоже есть татуировка, но в виде близнецов.

Брат спокойно дожидался меня в коридорчике, в промежутках заглядывая и подкидывал обезболивающее. Но, что грело мне душу, это то, что рядом со мной находился Артём! Да, я сама прибывала в небольшом шоке, но ничего не сказала. Даже, на протяжении всех часов не выпускала его руки. Он веселил, отвлекал, в общем, делал всё возможное, чтобы я забывала, что меня пронзают иголочки, вводя краску под кожу. И знаете, мне удалось отвлечься. Прикрыв глаза, сжимая ладонь Лисички, я расслабилась и перестала так относиться к татуировкам. Татуировки — штука красивая, но болезненная. А вот шипеть я не переставала, за что 6 часов назад была прозвана змейкой.

Ещё два часика и первая часть татуировки будет закончена. Вторую мне закончат завтра. Придётся, так уж и быть, прогулять академию. Может быть, уговорю и Лисичку поехать со мной. Он сильнее любого обезболивающего в несколько тысяч раз.

— ООО, — раздался протяжный хохот, на что я открыла глаза, — Лис!

Перед нами стоял Ярослав в необычном обличии. На голове красная повязка, короткие волосы в беспорядке, одет он в полосатую кофту и синий комбинезон.

— Здорово, Яр, — поздоровался Арт, — снова за работу?

— Хорошая работка, просто, — ага, особенно тому, кто любит приносить людям боль по-своему.

— Хорошая, — согласился Лис, оглядывая зал.

Теперь Яр внимательно посмотрел на меня, и, узнав, его глаза расширились в удивлении. Но, через пару секунд, он ухмыльнулся и перевёл взгляд на Арта.

— Подружку привёл? — гад.

— Как видишь, — пожал плечом Лис, улыбнувшись мне так, что я не смогла не улыбнуться в ответ.

— Я бы тоже с тобой подружился, — что за намёки?

— Это только моя подружка, — ух, какие мы конкретные стали.

Всё это время я молчала, тихо шипя. Сил на разговоры не было, да и нельзя было.

— Понял, — кивнул Яр и переместился в дальний угол зала, начав копаться в телефоне.

Когда Елена прекратила вбивать в меня краску, я устало положила голову на плечо Тёмы, прикрывая глаза, и тут же зажмурилась, когда иголочка вновь притронулась к спине.

— На сегодня закончили, — сказала через время Лена, — спину не тревожь, ванну не принимай, сейчас я тебе заклею, чтобы удобнее было.

Говорила то она мне, но как-то двусмысленно смотрела на Арта. Я кивнула головой. Хотелось поскорее лечь и отдыхать.

— Пошли, — Ленка перехватила мою руку и повела в соседний кабинет, окрашенную в красные и чёрные цвета.

Я заметила, что Елена и Ярослав между собой похожи. Манеры, стиль, черты лица, поэтому решила спросить напрямую.

— А вы с Яром брат и сестра?

— Ого, как ты так догадалась?

— Меня недооценивают, — фыркнула я, — у меня, вообще-то, брат близнец имеется. Вижу родственное между кем-то. А вы с Ярославом похожи. У вас губы одинаковые, цвет глаз, манеры, даже стиль у вас один.

— Я его старшая сестра, — кивнула головой она.

— Старшая? Ты выглядишь младше его…

— Мне двадцать восемь лет, — хихикнула Лена, — и я не сплю частыми ночами из-за дочери.

— Ты слишком хорошо сохранилась, — опешила я.

— Знаешь, — как-то серьёзно начала она, — когда рядом с тобой хороший мужчина, то ты выглядишь безупречно, даже когда тебя переедет бульдозер. Но! Лучший мужчина, — который не позволит тебе и пальцем удариться. Вот тогда-то ты и выглядишь безупречно на все сто процентов. Счастье — главный секрет красоты.

И вновь, я не смогла выговорить и слова. Была взбудоражена её словами, прикидывая на себя. Тут же вспомнилось стихотворение Тютчева «Не говори мне».

— А как же: он воздух мерит мне так бережно и скудно. Не мерят так и лютому врагу? — поинтересовалась я.

— Тютчев гениальный поэт, — начала отвечать Елена, — но тут суть другая, Диана. Когда мужчина бережёт, он открывает новые потоки воздуха. Тютчев не понял этого…

— Могу дышать, но жить уж не могу, — закончила я.

— Вот именно, — согласилась Лена, и встала передо мной, — ты хорошая девочка. Только запуталась.

Потупила взгляд, недоуменно уставившись в тату — мастера. О чём это она?

— Знаешь, просто хорошо чувствую людей, — пожала плечами Елена, — садись.

Всё ещё находясь в небольшом шоке, я послушно приземлилась на стул. Передо мной тут же появились карты. Таро, как я поняла.

Ленка приземлилась рядом со мной, смешно подогнув под попу ноги. И как она только не свалилась? И ещё, было очень странно видеть «гадалку» в татуировках, на стуле с подогнутыми ногами. Хотя, связавшись с Лисом, я перестаю удивляться.

— Так, так, сначала на прошлое, но далеко заходить не буду, — она помешала карты и чуть вздрогнула, — человек молодой у тебя в личной жизни был. Светло-русого цвета волосы, а глаза карие-карие. Циничный человек, деньги любил больше всего на свете. А лапочкой притворялся. Манеры хорошие, да вот подружкам не нравился. Дрался он много. И тебя бил. Часто. Вы поэтому-то и расстались. Один человек только это знает. Девушка с необычными волосами. — Я впала в оцепенение. А Ленка, вновь взмахнув руками, разложила следующие карты. — В настоящем у тебя всё гораздо лучше. Только вот, путаница у тебя далее будет. Точно не знаю, но тоже с молодым человеком связанно. Не ведись на то, что впервые услышишь, иначе одна останешься.

— Лена, тебя ждут! — раздался окрик Яра, и Ленка быстро попрощавшись, выбежала из кабинета. Оставив меня соображать, что она только что произнесла.

— Диана, ты идёшь? — спросил Тимофей, заглядывая, — ты чего такая поникшая?

— Спина болит, — не стала говорить о случившемся.

— Конечно, — кивнул брат, — поехали.

— Слушай, Арт, — позвала я его, — ты бы не мог завтра со мной сходить?

— И прогулять пары?

— И прогулять пары…

— Хорошо, — как быстро согласился, — при одном условии.

Конечно, куда же без этого.

— И чего ваша душенька желает? — фыркнула я.

— Проводишь со мной сутки, — пожал плечами он.

— Ты мазохист? — поинтересовалась я.

— В какой-то степени, — уклончиво сообщили мне.

— Ладно, Лис, так уж и быть.

Да, я согласилась! Ибо, всё равно на протяжении двенадцати часов мы будем сидеть в этом тату — салоне. Где я буду то и дело изображать змейку.

— Значит, завтра в семь утра я за тобой заеду, — предупредил Лис, — до завтра!

Артём гордо сел в свою машину и с визгом машины умчался, оставив после себя чёрные полосы на асфальте и пыль.

Откашлявшись, я подошла к машине брата и лихо запрыгнула в неё. Только хотела откинуться на спинку сиденья, но вспомнила о спине. Тут же приосанилась и огорчилась.

— Сколько ты так ходил? — спросила я у близнеца.

— Несколько суток, — хохотнул Тимофей, срываясь с места.

— Вот, блин, — опечалилась я, вжимая руку в панель.

— Кстати о блинах, — щёлкнул пальцами он, — что дома есть поесть?

— А что ты купил? — взглянула на брата.

— Значит в магазин? — спросил брат.