Под вой сирен машина неслась по проспекту, распугивая других участников движения и привлекая внимание зевак-пешеходов. Белая с красным крестом машина скорой помощи ехала в больницу. Мимо мелькали фонарные столбы и витрины магазинов.

– Потерпи немного, мы скоро приедем, – успокаивала медсестра женщину в машине. Надо сказать, довольно красивую женщину, даже не смотря на её состояние. Каштанового цвета длинные волнистые волосы, которые в данный момент были спутаны и испачканы кровью; тонкие брови, тёмные глаза, ровный носик, неестественно бледные щёки и губы. Такую девушку бросил молодой человек, да ещё и беременную. Видимо, он не захотел обременять себя семейной жизнью. Конечно, ведь жить беззаботно одному куда лучше и проще. Что ни день – то приключения и веселья.

Машина скорой помощи почти приехала, а женщина кричала всё сильнее и сильнее. Подъехали к родильному отделению и мужчины в халатах стали вытаскивать каталку. Бегом по коридорам на ходу отдавая распоряжения.

Женщина кричала от боли, но силы уже покидали её. Медики хоть и перевязали порезанную руку, но крови всё равно было потеряно много. Скорая приехала после того, как Лиза порезала себе вены. Крики услышали соседи и вызвали скорую, но они приехали уже после того, как лезвие выпало из дрожащих рук женщины.

Врачи суетились возле Лизы и хотели было делать кесарево сечение, но видя, что женщина всё же сможет родить сама, решили отложить эту затею. Она родила, но после – потеряла сознание. Медсёстры отнесли двойню в соседнюю комнату и занялись другими делами – сегодня не только Лиза рожала. Это была самая большая больница в Нью-Йорке, и каждый день сюда поступали десятки рожениц. Но далеко не всем так везло, как Лизе.

– Да где же это, чёрт возьми! – выругался человек. Он стоял возле старенького дубового стола XVIII века и копался в его ящиках. Там было полно бумаг, но все не те, что нужно.

– Что вы тут ищете? – спросил вошедший охранник и уже готов был выхватить свой пистолет. Это происходило в кабинете министра иностранных дел. Человек возле стола выхватил свой пистолет с глушителем и одним точным выстрелом в голову убил охранника. Дверь в кабинет осталась открытой, и тело могли быстро заметить.

Человеку возле стола пришлось быстро ретироваться. Он бегло осмотрел оставшиеся документы и вышел за дверь, но его уже поджидали двое других охранников и живо скрутили бедолагу.

– Ты влип, Макс, – сказал один из них.

– Да Макс, в тюрьме не весело, – поддержал своего напарника второй. Макса вывели на улицу, где уже ждала полицейская машина. А в машине сидел Джон – отец Макса.

– Всё в порядке, я его доставлю в участок, – сказал Джон тем охранникам, и они запихнули Макса в машину. – Вас вызовут на допрос. – Обратился Джон к тем двоим и включил сирену. Машина понеслась в сторону участка.

– Нашёл? – спросил Джон своего сына.

– Нет.

– Как, нет?! Мы уже всё проверили! Где может быть эта чёртова бумага? – кипя от гнева спросил Джон.

– Это риторический вопрос, или мне на него ответить? – ухмыльнулся Макс.

– Если знаешь, то будь добр, сделай одолжение.

У Макса было хорошее настроение несмотря на неудачу в кабинете министра.

– Найдём, – ответил он своему отцу.

– Где только? – спросил Джон.

– Осталось ещё одно место, – задумчиво ответил Макс.

– Не томи, – терпению отца приходил конец. Его раздражала эта сирена, под вой которой он сейчас ехал по городу.

– Мэл, – коротко сказал Макс.

– А где сам Мэл? – спросил Джон.

– Не знаю. Но, думаю, мне удастся его найти.

Машина доехала до участка и… остановилась. Изумлению сына не было предела, и он даже не смог сопротивляться, пока отец вытаскивал его из машины.

– Он ваш, – сказал Джон и передал его копам. Те заломили ему руки, надели наручники и отвели в камеру.

В камере сидело трое крепких парней, и один из них спросил:

– Ты кто такой? – это был молодой низкорослый человек. Кулаки сбиты, нос переломан, наверное, раз десять. Он встал, и начал медленно приближаться к Максу потирая свои большие кулаки. За ним на нарах сидели двое и, в случае чего, готовы были помочь своему товарищу. Недолго думая Макс подлетел к этому крепышу и со всего маху дал ему в нос. Там что-то хрустнуло, и крепыш упал на пол, заливаясь кровью. Один из оставшихся начал шарить под подушкой, а второй кинулся к Максу. В камере было мало места, но он всё же сумел увернуться, после чего ударил нападавшего локтём в затылок, да с такой силой, что тот упал лицом на бетонный пол. Третий сокамерник уже достал из-под подушки заточку и хотел пырнуть ею Макса, но тот был лицом к противнику и легко разгадал этот манёвр. Заточка на полу, а тот, третий, со сломанной рукой.

На глухие удары и возгласы пришли охранники, но сначала они сидели за дверью думая, что это с Максом разделываются, а когда они вошли, то увидели обратное: на полу, корчась от боли, валяются трое крепких парней, а Макс сидит на нарах и что-то насвистывает. Они вышли и доложили о происшедшем начальству. Начальство не было в восторге и пришлось звонить Джону.

– Да вы что, не можете просто взять и застрелить его? – орал в трубку отец Макса.

– Этого делать нельзя, – сказал начальник.

– Тогда я сам это сделаю, – ответил ему Джон и повесил трубку телефона.

Визг шин напугал соседскую собаку, и та залилась лаем, когда Джон выгнал машину из гаража. Он нёсся по проспекту, на ходу проверяя обойму своего пистолета.

– Сэр, вам сюда нельзя, – сказал один из полицейских в участке Джону.

– Либо ты позовёшь сюда Тома, либо я продырявлю тебе башку, – заявил ему Джон.

Полицейский был крайне обескуражен таким наглым поведением, но всё же вызвал по внутреннему телефону своего начальника. Спустя пару минут вышел Том с очень хмурым выражением лица. Тяжёлый взгляд и следующую фразу Джон снёс, даже не моргнув:

– Ты сам хочешь за решётку? Я могу это организовать.

– Не ломай комедию, Том. Нужно сделать то, что у тебя не получилось. Макс должен надолго замолчать, – сказал ему Джон.

– Подожди немного, и всё будет сделано. Он всё равно отсюда не выберется, – сказал Том.

– Он может выбраться, откуда угодно. Пропусти меня и я лично всажу ему пулю в брюхо, а затем дай мне уйти, и я уже на утро буду в другом штате. А там можешь хоть в розыск меня записать, – сказал Джон.

– Не могу, Джон. Займись другими делами, всё будет сделано, как и договаривались. – К этому времени взгляд Тома был более спокойным, а вот Джон наоборот вскипел. Теперь начальника сверлили взглядом.

– Пока мои мысли занимает Макс, я не могу спокойно заниматься другими делами. Он должен быть мёртв.

Всё это происходило прямо в фойе полицейского участка, где всюду были подчинённые Тома. Но они занимались своими делами и делали вид, будто никому нет дела до этого разговора.

– Пойдём ко мне в кабинет и всё спокойно обсудим, – предложил Том своему давнему другу.

– Хорошо.

Пройдя по длинному коридору с множеством дверей, они вошли в кабинет начальника полиции. Сразу бросался в глаза массивный стол из тёмного дерева, возле него стояло два кресла обитой чёрной кожей, а к стене был приставлен диван того же вида. В кабинете было три окна, и все они выходили во двор, где под охраной гуляли заключённые. Том закрыл на окнах шторы, достал из шкафчика бутылку виски и два стакана. Наполнил оба наполовину и один протянул Джону. Двое мужчин молча сели на диван.

– Знаешь, Джон, меня всегда поражало, каким же чудом ты ещё на свободе.

– У меня связи в полиции, – ответил ему Джон.

– Да, связи, – задумчиво протянул Том. – Ты ведь знаешь моего зама? Хизер? Она хорошая девушка, такая милая на вид, но с подчинёнными держит себя строго. Я бы даже сказал, что иногда её заносит. И она не в силах смотреть сквозь пальцы на твои проделки. Я даже жду того дня, когда Хизер приведёт тебя ко мне и я смогу упрятать тебя за решётку.