-Наши, это Россия!
Удлиненный полугрузовик слегка притормозил, высунулись грубые физиономии в зеленых покрытых искусственным мохом касках. Небритые лица были вполне человеческими, и тут Тигрова пронзила шальная мысль, а если все это было сном, "глюком" и его разыскивают как убийцу. И не было никакого иногалактического вторжения? А тут еще знакомая трехцветная эмблема на рукаве ближайшего солдата. Ноги сами рванули с места, и Владимир понесся со скоростью взбесившейся гончей. Со страху Владимир даже забыл свернуть с трассы и несся по прямой траектории.
Босоногий мальчишка, конечно, не был похож на серьезного противника, но почему он убегает, может быть, шпион. Командир в звании эквивалентному капитану, дал приказ взять пацана на мушку. Его зычный голос заполнил округу:
-Остановись лазутчик! Мы знаем, что ты из банды Лугора или мы откроем огонь.
Тигров еще больше прибавил шаг, и автоматная очередь полоснула по ногам. Видимо задело кость, Тигров упал и замер, ведь умирать не охота. Над ним сверкало голубо-изумрудное небо и тусклое "Солнце", нет два "Солнца". Одно едва заметное, а второе желто-оранжевое. Нет не Земля, такое облегчение значит, не его ловят. Автоматчик детина в два метра ростом бесцеремонно ткнул Владимира штыком, упругая кожа поддавалась очень туго. Командир остановил его:
-Это еще ребенок, не убивай его, отвезем в штаб, там его допросят специалисты высокого уровня.
Громила, подхватив Тигрова за плечико, и с легкостью закинул мальчишку в грузовик. Владимир все еще колебался, не хотелось снова убивать или быть убитым. Может, удастся договориться:
-Я не шпион, я просто потерялся! Пустите меня к маме!
Вот так дальше, коси под дурня, это одна из армейских инструкций данная малолетним бойцам. Три нос и пускай сопли и слезы. Бойцы видимо, получили практику в СС, их этим не проймешь. Удар прикладом в лицо и бесцеремонная прокрутка рук и ног к стальному штативу. Из носа течет кровь, простреленная нога сильно болит, ржавая колючая проволочка впилась в рану, поэтому и слезы что льются в три ручья, вполне натуральны. Один из пожилых солдат даже пожалел мальчонку:
-Зачем вы его так, ребенок может, просто испугался нас, кто нас не боится, только мертвые.
Щуплый человечек с крысиной мордой в темных очках резко оборвал его:
-Все бояться, многие убегают, но не слишком быстро они бегают. Ты видел, как он несся, у него спецподготовка, видимо бригада "Шимпанзе", из армии Лугора.
Бородатый сержант заметил:
-Но он даже не сиганул в кусты.
-Это потому что нас заманивал в ловушку, там с ним разберутся.
Очкастый тип потер трехцветную нашивку, красный самый верхний - цвет крови, синий - смерти, белый - тотальной зачистки. Цветовая гамма Триколлора была не в той последовательности, чем в Российском флаге и целых четыре черепа вокруг скрещенных костей. Несколько крупных бронированных джипов, присоединилась к ним, вынырнув с проселков. Сверху машины покрывала металлическая сетка, уродливыми хоботами торчали минометы.
На пути попалась довольно крупная деревушка. Дома круглые, многие спалены, с сорванными крышами, выбитыми стеклами. По лужам резвиться голоногая, оборванная детвора, видимо небогато живут, если вокруг, сплошная худая голытьба. Тем не менее, дети быстро носятся, воинственно размахивая палками, их много, раздается веселый смех, и Владимир ощущает душевный подъем. Он еще соберет свою банду, бригаду, армию и сметет оккупантов, терзающих эту страну. У пары домой есть второй ярус и телевизионные антенны, все выглядит вполне обыденно, и лишь двенадцатиногое существо с шестью рогами и толстым пятнистым туловищем показывает, что это не Земля. Новенький круглый танк был выдраен до зеркального блеска, на фоне перекошенных домов он смотрелся не уместно нарядным. Он присоединился к уже довольно внушительной кавалькаде, карательных машин. А сверху зависло полосатое подобие двухвинтового вертолета. Крупная "вертушка", загребая винтами, летела слегка впереди, к ней присоединилась еще одна "мясорубка", но, судя по всему этот район, считался спокойным, тепловых ракет никто не отстреливал. Хотя почему, он решил, что здесь тождественный уровень вооружений и сходная тактика боя. Тигров старался отвлечься от боли, внимательно осматривая пейзаж. По мере приближения к базе автострада становилась все шире и шире, вдоль бордюров протянули колючую проволоку и в радиусе ста метров вырубили все деревья. Все же и здесь чувствовался чужой мир, встречались громадные папоротники и тортообразные ели, а часть деревьев была покрыта, неестественной фиолетовой листвой. У входа на базу стояло два двух башенных танка. Тигров с интересом всматривался в эти громадины и попутно старался представить примерный военно-технический уровень противника. Какие у них "дулища", каждое, по крайней мере - 150 миллиметров и свыше пятнадцати метров длины, четыре широченные гусеницы поддерживают экранированный корпус. Видны и дымовые гранатометы, плиточки активной брони, вес монстров явно превышает 100 тонн. С явным опозданием ему на голову набрасывают черный мешок, подчеркнуто грубо заламывая руки. Краем глаза Владимир успел заметить приземление пяти винтового дракона, с шестнадцатью пушками и тридцати двум крупнокалиберными пулеметами. "Нет, судя по всему, воплотиться богом в этом мире не удастся, но может получиться стать новым Че Ге Варе". Тигров не сопротивлялся, только бы не убить, так надоело сеять смерть и кровь. Допрос не стали откладывать в долгий ящик, громилы в камуфляже занесли его в белую комнату без окон, с одной зеркальной стеной и хорошей акустикой.
Владимира посадили в регулируемое ложе, сильно смахивающее на стоматологическое кресло. Большущие амбалы прочно зажали в титановые тиски ребяческие руки и ноги. В комнате находилось пятеро субъектов - сухой мужик в черных очках и белок халате, женщина в желтых зеркальных очках и кожаной куртке. Судя, по золотым полосатым погонам эта дамочка в чине эквивалентном генеральском. Третий тип, напоминал грифа-стервятника, а двое других просто гориллы с трехцветными нашивками. Как противно, эти сволочи словно издеваются над российским флагом. Именно грифообразный и начал допрос.
-Говори где ваши базы, фамилии членов подполья, планы диверсий.
Тигров сделал дурные глаза. Имитируя сильный страх, он, заикаясь, лопотал дикую тарабарщину и требовал маму. Тогда в разговор ступила женщина, она была похожа на кобру, а голос был чрезмерно мягким и лишь усиливал тревогу.
-Хоть свою фамилию и имя можешь назвать?
Тут уже можно и не врать, все равно иной мир.
-Тигров Владимир!
-Необычная фамилия! Явно он приезжий. А сколько будет 16558 умножить на 68099!
-1127566684
Тигров ответил автоматически. Леди щелкнула калькулятором и воскликнула:
-Сногсшибательно! Палач пора ему поджарить пяточки. Неместный и слишком способный, все признаки агента. Малыш тебе, когда ни будь, жарили конечности?
Ошалевший Владимир признался:
-Было такое!
Кобра в юбке обрадовалась:
-Вот видите, он еще такой маленький, а уже успел побывать в нашем учреждении. Кто тебя допрашивал?
Тигров понял что попался и принялся сыпать угрозами:
-Кретины вроде вас, только гораздо сильнее. Они в пять секунд распылили бы вашу жалкую базу! Не отпустите и вас атомными бомбами закидают!
Инквизитор с сотовым телефоном ухмыльнулась:
-Империя Дорук что ли, но они вроде помогают вам, хотят ослабить нас вашими руками.
Тигров понимал, что уже перешел границы, но остановиться не мог.
-Это империя стэлзанов, не знаете такой, скоро узнаете, и живые позавидуют мертвым.
Подобие человека в белом халате зашипело.
-Он уводит нас в сторону! Пора начинать агрессивный допрос!
Строгая дама, она видимо главная, махнула рукой.
-Давай!
Истязатели начали с ударов резиновой плеткой, били с оттяжкой, нащупывая болевые узлы. Затем стали бить по раненой ноге, сначала резиновой дубинкой, а вслед за тем принялись ломать кость щипцами. Здоровую ногу, припекли раскаленным железом, а на ожоги посыпали едкий кусающий порошок. Было очень больно, хотя тело и изменилось, болевая чувствительность почти не упала. Это естественно, ведь боль дает сигнал организму, и ее отсутствие отрицательно влияет на боеспособность солдата. А вот как-то отключиться и локализовать ощущения не получалось, а ведь мог же. Владимир прокусил до крови губу, перед глазами заискрило, но он сумел удержать крик. Нет ни стона, не слез, будь стоек как юный партизан на допросе в гестапо.
