Полусказочным его можно назвать потому, что он по форме совершенно неправдоподобен: аргументы мусульман, «немцев» и иудеев кратки (в противовес длинной речи Философа) и совершенно бессвязны. Они носят характер случайной выборки особенностей той или иной религии в представлении летописца. Вопросы Владимира и реакция – отказ без какой-либо мотивировки – также подтверждают вымышленность рассказа. Наконец, весь рассказ об «испытании вер» построен по закону литературной композиции по схеме В. Я. Проппа: апогей, развязка в конце рассказа[37].
Итак, сам рассказ – догадка летописца, реализующая его литературный замысел. Но в то же время он верно отражает исторические реалии выбора веры на Руси в X веке. Следует заметить, что речь в рассказе о конфессиональном поиске в Повести временных лет идет не о вымышленных религиях. Следовательно, помня о литературной обработке или даже о литературно-прикладном характере летописного сюжета, нужно соотнести этот литературный вымысел с реалиями эпохи. При таком сопоставлении неизбежен вывод, что «сказка – ложь, да в ней намек». Действительно, при князе Владимире выбор веры несколько изменил свой характер по сравнению с предшествовавшей эпохой.
Выбор веры с середины IX века по конец третьей четверти X века, от посольства 839 года до правления Ярополка Святославича, осуществлялся между греческим (византийским) и латинским изводами христианства. В последние десятилетия в качестве потенциальной (и наиболее подходящей) альтернативы стала выступать молодая славянская традиция. Но именно в эту эпоху выбор веры стал примерно таким, как он описан в Повести временных лет, т. е. охватил также и нехристианские религии.
Сведения о мусульманских и иудейских проповедниках не лишены основания. Известны сообщения арабских историков, первым из которых был врач рубежа XI–XII веков Ал-Марвази, о якобы имевшем место выборе князем Владимиром ислама. «Случилось у них так, что они приняли христианство в 300/912-13 году А когда стали христианами, притупила вера их мечи, закрылись перед ними двери добычи, и принесло им это вред и крах. Стало недоставать им средств к жизни, и захотели они обратиться в ислам, чтобы возможными стали для них война и борьба и чтобы вернуться к привычкам, которые были у них. Направили послов к правителю Хорезма, группой в 4 человека из числа приближенных царя. У них есть независимый царь, который называет сам себя и титулуется Буладмир, как называют царя тюрков хакан, а царя булгар – б.т.л. ту. Прибыли послы их в Хорезм, выполнили свою миссию, получив разъяснение от хорезмшаха, так что захотели в ислам. Послал к ним хорезмшах учителей, чтобы научить их закону ислама и обратить в ислам»[38]. Если учесть условную датировку этих событий 912 годом, можно говорить о правильности его рассмотрения именно в контексте «выбора веры». Это, конечно, попытка выдать желаемое за действительное, но косвенно этот текст подтверждает, что выбор не замыкался исключительно между двумя христианскими культурами – греко-славянской и латинской.
Только еврейских свидетельств об успехах проповеди не сохранилось по той причине, что книжность была слабо развита в Хазарском каганате. Только оттуда могли появиться названые проповедники, поскольку верхушка Хазарии под воздействием еврейских миссионеров приняла иудаизм[39]. Едва ли не единственным памятником еврейской письменности этого периода, свидетельствующим о связях с Киевом, служит так называемое «Киевское письмо»[40]. О появлении иудейских проповедников говорится только в Повести временных лет[41]. Хотя евреи в заметном количестве жили на северо-восточных берегах Черного моря с V–VI веков н. э., иудаизм проник в Хазарию скорее благодаря торговым (через Каспий) связям с арабским миром, где иудаизм в разных формах был известен еще со времен восстаний евреев в Римской империи, а некоторые оставались на территориях бывшей Ассирии еще со времен плена. Хотя ко времени правления Владимира от былого могущества Хазарии, разоренной отцом Владимира Святославом, почти ничего не осталось, последние правители Итиля попытались в последний раз спасти государство, наладив с Русью добрые отношения, в том числе и путем религиозного «побратимства». Эти переговоры были жизненно необходимы для умиравшей Хазарии, особенно после похода туда самого Владимира, о чем писал Иаков Мних: «и на козары шедъ, победи я и дань на них положи»[42]. После разрушения Итиля часть евреев перебралась в Киев, где они дожили до антиеврейских погромов 1113 года[43]. Некоторые же продолжали жить в Тмутаракани, вызывая против себя гнев как византийцев (1016)[44], так и русов (1079–1083)[45]. Иудеи едва ли могли предложить что-то заслуживающее внимания, но все же и иудейская вера представляла собой хоть и умозрительную, но альтернативу.
Впрочем, среди немногочисленных свидетельств о еврейском влиянии в Киеве летописная статья «о выборе веры» выделяется своим негативным характером, где в контексте крайне «неприятного» для еврейских послов разговора они вынуждены были признать, что «предана бысть земля наша хрестианом»[46]. Эти слова были довольно дружно восприняты историками как указание на то, что если не весь рассказ о посольствах с предложением веры, то, по крайней мере, его иудейский фрагмент был вставлен в летопись уже после I Крестового похода при составлении Повести временных лет[47]. К этому можно еще добавить, что, по-видимому, фрагмент должен был попасть в летопись после антиеврейского погрома, который имел место в Киеве во время приглашения на княжеский престол Владимира Мономаха[48].
Примерно то же самое можно сказать и об исламе, хотя здесь нет прямых свидетельств отрицательного отношения к нему на Руси в X–XI веках, кроме рассказа в Повести временных лет, где в сюжете о «поиске веры» послы князя Владимира отдельно ходили в «ропату», как будто бы чтобы ужаснуться мерзостям, творимым мусульманами, и, забыв об этой альтернативе, заняться выбором именно христианской традиции. Осложнения с мусульманами начались, если верить сообщениям Повести временных лет, в 1096 году, когда половцы, воспринимавшиеся как родственный мусульманским народам этнос («сынове Измаилеви»), разграбили и порушили Киево-Печерский монастырь, что подвигло летописца на рассуждения об общем происхождении болгар и половцев и их безбожной вере[49].
Существует также рассказ о крещении Владимира латинским миссионером. В Житии святого Ромуальда, написанном кардиналом Петром Дамиани, епископом Остийским, есть фрагмент о том, как епископ Бруно Квертфуртский, будучи в Киеве, предложил Владимиру принять христианство. В подтверждение истинности своего учения он в полном облачении прошел через огонь, в котором не потерял ни одного волоса на своей голове и не повредил риз. После этого чуда Владимир крестился[50]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
