Вдруг девушка как-то странно дернулась, словно только сейчас пришла в себя. Ее лицо начала заливать краска, и она поспешила отстраниться. Но Адриан не дал. Нет уж, она первая это начала, и теперь он ее никуда не отпустит!

Обхватив ладонями ее лицо, он притянул девушку к себе и поцеловал, наплевав на саднящую ранку. Маринетт сказала, что любит его. Именно его, Адриана! А значит, теперь он может остаться с ней навсегда. Будет оберегать и защищать ее. И никому больше не позволит обидеть!

«А как же ЛедиБаг?» — спросила совесть почему-то голосом Плагга. — «Ты ведь всегда говорил, что любишь ее!»

Любит? А любит ли? Мадам Бюстье как-то недавно пыталась донести до подростков разницу между любовью и влюбленностью. И Адриан, к своему стыду, понял тогда, что по всем признакам в ЛедиБаг он именно влюблен, хотя и пытался это отрицать. А что теперь? Может ли он считать, что любит Маринетт? Да какая вообще сейчас разница? Он хочет быть рядом, хочет защищать ее, хочет видеть на ее лице улыбку! Он уверен, что готов полюбить ее! Им просто нужно побыстрее выбраться отсюда. И узнать друг друга поближе. Точно! Как только они освободятся, то обязательно пойдут на свидание. Только вдвоем.

«Ага, лет через пять. Когда папочка согласится тебя из дома выпустить» — вновь влез внутренний Плагг.

«Значит, приглашу ее в гости» — мысленно ответил странному собеседнику Адриан. — «Не зря Нино мою комнату мини филиалом парка развлечений называет».

Парень тряхнул головой, прогоняя странные мысли. Так недолго и с ума сойти!

Маринетт лежала рядом, крепко обнимая его, и уткнувшись носом в шею.

— Я больше никогда тебя не оставлю, — поклялся Адриан, бережно сжимая ее ладонь. — Мы выберемся!

Маринетт лишь кивнула и прижалась к нему еще крепче, если такое было возможно. В голове было пусто. Все плохие воспоминания отошли на второй план. Не исчезли, нет, просто стали казаться какими-то не важными. Важным было только одно — Адриан. Она призналась ему в своих чувствах. Небо не упало на землю, и ангелы с фанфарами тоже не летали вокруг. Но это было и не нужно. Он обещал больше никогда ее не бросать. А значит, теперь они справятся со всем. Вместе.

====== Глава 7. Маски сняты ======

Маринетт вынырнула из легкой дремы, когда прядь волос упала на глаза и пощекотала щеку. Крыса куда-то дел ее любимые резинки, так что волосы теперь топорщились в разные стороны и то и дело лезли в глаза. Голова чесалась, да и вообще, очень хотелось помыться.

Адриан спал рядом, так и не отпустив ее руку. Во сне он казался очень спокойным, расслабленным и каким-то… уютным. Ссадина на его губе больше не кровоточила и выглядела менее припухшей, синяк на скуле, наоборот, стал более видимым.

Маринетт невесомо погладила парня по лицу и покраснела, вновь посмотрев на его губы. Подумать только, она сама полезла к нему с поцелуями! На самом деле, все получилось спонтанно. Он так забавно скривился, когда ранку защипало от лекарства, что она просто не удержалась. А уж выражение его лица после этого и вовсе было неописуемым! Пожалуй, она в первый раз видела его таким растерянным и смущенным. Но он довольно быстро взял себя в руки и перехватил инициативу. Интересно, они теперь пара? Наверное, да, ведь Адриан сам поцеловал ее. И сказал, что никогда не оставит. Все прямо как в кино!

Перевернувшись на бок, Маринетт поморщилась от легкой боли в ноге. Кажется, она поранила пятку, когда бегала по коридорам склада, но за последнее время научилась не замечать раздражающее покалывание. Похоже, что пятка решила отомстить, так как даже легкое прикосновение заставило поморщиться от боли.

Маринетт вспомнила про аптечку и решила обработать ранку, пока появилась возможность. Она осторожно высвободила свою ладонь и, не сдержавшись, снова легонько погладила Адриана. Тот что-то довольно буркнул, но не проснулся.

Царапина оказалась довольно глубокой и выглядела воспаленной, внутрь явно попала грязь. Маринетт даже удивилась, как могла не замечать ее все это время. Она стиснула зубы и плеснула антисептик прямо на ранку, стараясь не шипеть слишком громко. Щипало неимоверно! Наверное, нужно было вскрыть присохшую корочку, выдавить гной и обработать царапину повторно, но это было долго, больно, да и вообще страшно. Решив немного собраться с духом, Маринетт отложила в сторону ватку и невольно перевела взгляд на яркое пятно, привлекшее внимание.

Туфля!

Дурацкая красная туфля так и валялась в углу у противоположной стены. Маринетт тут же отвернулась, чтобы не видеть ненавистный предмет, но взгляд против воли притягивался обратно. Миниатюрная, с парой замшевых вставок и кокетливым камешком в верхней части каблука, туфелька могла бы показаться ей достаточно милой, если бы не обстоятельства, при которых она ее увидела впервые.

Вновь вспомнился мерзкий голос Крысы и его предложение поиграть.

— Хватит! Наигралась! — прошипела Маринетт, кое-как обула балетку на босую ногу и доковыляла до противоположного угла. Схватив туфлю, девушка в два шага оказалась возле дырки в полу и выбросила в нее ненавистный предмет, плюнув вдогонку. Больше эта красная гадость не будет мозолить глаза.

— Маринетт? — тревога в голосе Адриана позволила прийти в себя и прекратить гипнотизировать канализационное отверстие.

— Я здесь. Разбудила? Прости, я просто… Ауч-ш!

— Что такое? Ты поранилась? — парень взволнованно смотрел, как она доковыляла до матраса и чуть не рухнула, споткнувшись о собственную обувь.

— Ничего страшного, просто царапина болит, — храбрилась Маринетт. — Я ее уже промыла.

— Покажи, — не повелся на уловку Адриан и не успокоился, пока ему не продемонстрировали обе пострадавшие конечности.

Маринетт шипела, ойкала, возмущенно пищала, строила умоляющие глазки, но ничего не помогало. Адриан Агрест в ультимативном порядке заявил, что не отстанет от нее, пока не обработает все порезы. В итоге она просто зажмурилась и стала стоически ожидать окончания лечебных процедур.

Никто из них не обратил внимания, когда дверь тихонько открылась, и на пороге замер Молчун, наблюдая за происходящим. Он напряженно всматривался в лицо Маринетт, пытаясь понять, насколько сильно на девушку повлияло вчерашнее происшествие. Бледная, растрепанная, с темными кругами под глазами. Но при этом легкий румянец и едва заметная улыбка доказывали, что произошедшее ее не сломало. Возможно, этому поспособствовал мальчишка, который заботливо заклеивал пластырем каждую царапинку и каждый раз извинялся, стоило ему заметить легкое недовольство подруги.

Спускаясь в подвал, Молчун до дрожи в коленях боялся увидеть вместо боевой девчушки сломанную куклу, вздрагивающую от каждого прикосновения. В ушах до сих пор звучал ее отчаянный крик. Если бы он опоздал хоть на минуту, то все могло закончиться гораздо хуже. Точно так же, как семь лет назад.

Он смотрел на этих детей и в очередной раз напоминал себе, что не имеет права нарушить приказ. Не может прямо сейчас вывести их отсюда, особенно после того, как узнал довольно неожиданную вещь. Осталось только удостовериться, что он все правильно понял, и лежавшие в его кармане побрякушки на самом деле являются теми самыми пресловутыми Камнями Чудес, которые когда-то требовал от него таинственный кукловод. Некто по кличке Бражник так настойчиво транслировал ему в мозг картинку с изображением кольца и сережек, что Молчун помнил их даже после того, как очнулся посреди городской площади в толпе журналистов, не понимая, как вообще там оказался.

Кто бы мог подумать, что все это время город защищала парочка малолеток! Наверное, в другой ситуации он сделал бы вид, что ничего не знает. По сути, ему вообще не было никакого дела до того, кто скрывается под масками. Он и узнал-то все это случайно. Не выдержал, и ночью заглянул к пленникам, благо знал, как незаметно отключить камеры в коридоре. Девочка вцепилась в парня и в бреду постоянно повторяла что-то про сережки, которые нужно обязательно вернуть. Молчун не знал, чем они так важны для нее, но решил обязательно найти и вернуть их, если это сделает ее счастливой. Он поклялся себе, что в память о Марии сделает все, чтобы девочка с таким похожим именем и судьбой осталась жива и не потеряла рассудок.