Глеб заходит и разувается, я веду его на кухню, где бабушка уже достает из духовки десерт. Она настолько увлечена, что не замечает нас, поэтому я откашливаюсь и чувствую, как Баринов крепко сжимает мою ладонь своей.

— Ох, — захлопотавшись, вздыхает бабушка.

— Здравствуйте, — говорит черноволосый, после чего, сделав шаг вперед, вручает ей букет.

Бабушка отставляет в сторону противень и принимает его, а затем, улыбнувшись, произносит:

— Благодарю, Глеб, верно?

Парень сконфуженно кивает и мельком кидает на меня взгляд, на что я показываю ему два пальца вверх, мол, все хорошо.

— Я Тамара Львовна, присаживайтесь, а я схожу пока цветы в вазу поставлю, — бабушка берет цветы, а затем, кивнув мне головой на десерт, удаляется.

Я понимаю, что значит этот кивок, поэтому с силой вырываю свою руку из ладони парня, подталкиваю его к стулу, а сама между тем беру нож в руки и начинаю резать пирог.

— Расслабься, Глеб, — смеюсь, — тебя никто не съест.

— Я знаю, — говорит он напряженно, — я просто… - заикается он на несколько секунд, а затем продолжает, — никогда не знакомился с родителями девушек.

— Моя бабушка хорошая и совсем не против наших отношений, так что не волнуйся, — пытаюсь успокоить его.

Он мне ничего не отвечает, поэтому, как только я дорезаю пирог, подхожу к парню и, посмотрев по сторонам, прижимаюсь к нему губами, втягивая в поцелуй. Сероглазый в первую секунду пытается отстраниться с испуганными глазами, однако я крепко хватаю его за затылок, не позволяя. Под таким напором, он сдается. Наш поцелуй недолгий, но томный и нежный. Его руки ложатся на мои щеки, и я отстраняюсь, смотря в любимые глаза.

— Лучше? — улыбаясь, лукавого спрашиваю я.

Черноволосый пожимает плечами и, чмокнув меня еще раз в губы, отпускает.

Я сажусь рядом, и спустя минуту приходит бабушка.

Глеб автоматически напрягается и выравнивается.

— Глеб, вы не поможете открыть бутылку вина? — спрашивает его бабушка, между тем, протягивая ему штопор и бутылку.

— Да, конечно, — незамедлительно отвечает парень, — не стоит на «вы».

— Ох, действительно, что-то я переборщила с официозом.

Глеб с легкостью открывает бутылку, а затем, как истинный мужчина, разливает вино по бокалам.

— Так что, ты на химфаке учишься?

— Да.

— Хорошая профессия, а родители кто? — засыпает его бабушка вопросами, на что я заказываю глаза.

— Врачи.

Бабушка хмурится, насыпая себе еду в тарелку, а затем, уже обращаясь ко мне, произносит:

— Камила, поухаживай за мальчиком. Он наверняка голодный.

Я хлопаю себя ладошкой по лбу, после чего приподнимаюсь и наполняю тарелку Глеба, он пытается пресечь мои попытки, бормоча, что сам, однако все же сдается.

— А какая у тебя фамилия? — задумчиво интересуется бабушка.

— Баринов.

— Ох, правда что ли? — не скрывает своего удивления она. — Я, должно быть, знаю твоего отца, да мать тоже.

Меня озадачивает это, поэтому, как только я сажусь, не мешкаю с вопросом:

— Откуда?

— Как откуда? Я же тебя летом звала к ним на ужин, между прочим, но ты не захотела.

Теперь на меня устремляются удивленные глаза Глеба, что заставляет меня неловко поерзать на стуле.

— Ох, точно, а я все не мог вспомнить, где вас видел.

— Вот если бы ты не была бы такой упертой, давно уже бы с Глебом познакомилась.

— Ну, бабушка, — простонала я, в то время как Баринов усмехнулся, за что получил от меня ногой в голень.

Напряжение постепенно спало, и Глеб уже не стеснялся и не нервничал. Казалось, они с бабушкой нашли общий язык. В особенности, после того, как обсудили мой крайне вредный характер. Впрочем, это не испортило мое настроение.

Мне нравилось наблюдать за тем, как парень, не переставая, хвалит бабушкины блюда. К тому же, там была и моя доля стараний, что не постеснялась сообщить сероглазому бабушка. Вполне возможно, она уже обдумывала нашу свадьбу. Я же была не готова пока об этом думать. Впрочем, все это было в шутку.

Глеб был сдержан, воспитан, умел вести себя за столом. Про себя я отметила, что парень никогда не плевался, что, конечно же, не могло, не радовать. Никогда не отрыгивал (будем откровенны — это отвратительно), а также имел восхитительные манеры. Сперва я думала, что он прикидывается, но нынче, узнав этого парня получше, поняла, что ошибалась. Кому-то такой весь из себя джентльмен может показаться скучным, однако этот его шарм и природное обаяние делало его особенным. Единственное, чего я не могла понять, так это что он нашел во мне?!

К восьми вечера мы начали уже собираться. Бабушка пока отправила нас в мою комнату, а сама между тем говорила по телефону, обсуждая дела.

— Ну, как тебе? — спросила я, как только закрыла дверь в спальню.

Парень прошелся по комнате, все внимательно осматривая, а затем повернулся ко мне лицом.

— Мне понравилась твоя бабушка. Чем-то мою напоминает, — ответил он, между тем, подходя к фотографиям, где я маленькая, — это ты? — поинтересовался черноволосый.

— Ага, — подхожу к нему, — здесь мне шесть лет.

— Красивая, — поговорил сероглазый.

Я улыбнулась.

— Что ты собираешься делать после ужина? — заинтересованно спросил он, между тем обнимая меня и целуя в щеку.

— Не знаю, — пожимаю я плечами, утыкаясь парню в плечо, вдыхая любимый запах.

— Мы в прошлый раз так и не посмотрели в телескоп, — проговорил Глеб.

— Это предложение? — усмехаясь, произнесла я.

Я могла буквально ощутить ту лукавую улыбку, которую он растянул на своем лице, когда сказал:

— Можно и так сказать.

— А где? — поинтересовалась я.

— У меня дома, на чердаке.

— Можно, — ответила я.

Последнее время меня уже не одолевали сомнения, как прежде. Я давненько не была у Глеба дома, если быть точной, после той вечеринки. В химии я разбиралась, а в остальное время, мне казалось, мы с Бариновым и так много времени проводим вместе.

— Отлично, — радостно прошептал черноволосый.

Мы простояли так еще несколько минут, а затем бабушка прервала наше уединение. Она без лишних вопросов отпустила меня к Глебу. Конечно, я и прежде слышала странные намеки и тому подобные вещи от нее, однако это всего лишь были шутки. Должно быть, Баринов у нее вызывал доверие, к тому же, она знала его родителей.

Я быстро переоделась с платья в удобные джинсы и кофту, а затем, обувшись, мы с парнем попрощались с бабушкой и ушли.

Мы доехали достаточно быстро. Глеб все рассказывал о своей предстоящей игре в среду. Я, конечно же, переживала за него. Да, и уезжал он на целых два дня. Впрочем, у меня уже были на них планы. Мы с Яной собирались пойти на выставку, а затем устроить девичник. Ко всему прочему, бабушка в среду снова уезжает в Италию, и я остаюсь одна.

Стоило нам зайти в дом, как тотчас же до моих ушей донеслись звуки весьма странного содержания. Я в первую очередь подумала, что кто-то упал или же что-то случилось, однако когда прозвучало: — О да, Тим! Еще! — все стало на свои места.

Я с округлившимся глазами повернулась к Глебу. Тот стоял со злым выражением на лице.

— Глеб, — пискнула я, — скажи, что это не то, что я думаю.

Парень тяжело вздохнул, проводя рукой по волосам, а затем поцеловал меня в лоб и промолвил:

— Постарайся не обращать внимание. Иди в комнату, я разберусь.

Я кивнула, а после быстро, насколько это возможно, стянула пальто, кроссовки и потопала на третий этаж. Невольно морщась на втором этаже, когда вновь услышала эти звуки. Не дом, а черт знает что. То полуголые парни, теперь это.

Я забежала в комнату Глеба и буквально через пару минут услышала крики.

Я не ожидала, что парень начнет скандалить. Насколько я поняла, Баринов говорил, что шлюхам здесь не место. Мне стало неловко, ведь это из-за меня, они должно быть ссорились. Если бы я не показала, насколько меня это задело, то подобного бы не произошло. Никто же не виноват, что у Баринова девушка с причудами. Они еще некоторое время спорили, а после хлопнула дверь, и я услышала тяжелые шаги. Дверь открылась.