– С погодой нам повезло, – сказал Никита.

– В смысле? Могло бы быть холоднее?

– Нет. В смысле отсутствия снега.

– А разве снег мешает кататься? – удивилась Нина.

– Снег засыпает следы, – серьезно ответил он. – Липатов погиб четыре дня назад. И все это время не было снегопада. Если на месте его гибели кроме него побывал кто-то еще, то мы обязательно увидим это по следам.

– Балда, – беззлобно сказала Полина. Нине она как-то сразу и бесповоротно понравилась. – Конечно, на месте его гибели мы увидим следы. Его же нашли Валентина, Люба и два местных мужика. Они же туда не на вертолете прилетели.

– Ты права, как всегда, мон женераль. – Никита с нежностью посмотрел на жену. – Но! – тут он поднял указательный палец в лыжной перчатке. – Во-первых, я спросил, как они искали Липатова. Лыжня круговая, он всегда ходил по одному и тому же маршруту, по которому сейчас идем и мы. Когда Люба спохватилась, что хозяина давно нет, и подняла шумиху, то они пошли навстречу, справедливо полагая, что Липатов должен быть уже где-то близко к дому. Валентина, водитель и дворник были на лыжах. Люба шла пешком, она не умеет кататься, поэтому отстала от них. Идти по лыжне было нельзя, чтобы не портить ее, она шла рядом, и то и дело проваливалась в снег. Обратно они тащили Липатова на куске брезента, который предусмотрительно захватили с собой.

– Откуда ты все это знаешь? – удивилась Нина. Почему-то с этим человеком она легко перешла на «ты», отбросив в сторону любую неловкость. Никита Чарушин, как и его жена, очень располагали к себе.

– Лучший способ что-то узнать – это спросить. Я же говорил, что я сыщик. Моя профессия – задавать вопросы. Поэтому, перед тем как отправиться на сегодняшнюю прогулку, я поговорил с дворником. Понятно, что место происшествия они изгваздали всё. Снимали лыжи, суетились вокруг тела. Но думаю, что нечто интересное мы сможем увидеть немного поодаль. Конечно, при условии, что это интересное вообще имело место быть.

– А как они догадались взять с собой брезент? – спросила Нина. – Липатов мог просто задержаться на прогулке? Они были так уверены, что с ним что-то случилось?

– Брезент предложила взять Валентина. Дело в том, что Липатов всегда ходил одним и тем же маршрутом. К тому моменту, когда Люба забила тревогу, его не было дома уже около четырех часов. Мысль о том, что не все в порядке, была очевидной. Правда, женщины думали, что старику просто стало плохо.

Немного передохнув, они пошли дальше. Нина уже освоилась настолько, что не только перестала напряженно следить за ногами, но и вертела головой по сторонам, обращая внимание на красногрудых снегирей, развешанные на деревьях симпатичные кормушки с зернами внутри, на обледеневшие, словно стеклянные, ветки, голубую бесконечность неба и сложносочиненную вязь крон, раскиданную по нему. Все это отчего-то заполняло ее душу восторгом, давним, почти позабытым. Здесь, в зимнем лесу, на неожиданной для себя лыжне Нине внезапно стало казаться, что для нее еще возможно счастье. Обычное человеческое счастье, которого она так долго была лишена. То ли погода, то ли магия сказочного леса, то ли незнакомая, но приятная компания Никиты и Полины делали это счастье не просто возможным, а совсем близким, способным нагрянуть с минуты на минуту. Надо же, как странно.

Они шли и шли, катили и катили, и сказочный лес вокруг все не кончался, и Нина дышала полной грудью, которую распирало от предвкушения счастья. И вдруг уткнулась в спину остановившейся Полины. Идущий первым Никита тоже остановился, скинул лыжи и за чем-то полез.

– Что там? – спросила Нина отчего-то шепотом.

– Чего шепчете? Тут, кроме нас, никого нет. – Никита выглядел сосредоточенным и напомнил Нине тигра перед прыжком. Впрочем, она никогда не видела тигра, если только в зоопарке. – Тут еще одна лыжня. Слабенькая, еле заметная. По ней шли совсем недавно, но только один раз.

– Почему?

– Потому что, если бы давно, ее занесло бы снегом, а если бы ходили регулярно, то она была бы плотной и разъезженной. Смотрите. – Он немного прошел вперед, ноги без лыж проваливались в снег. – Вот тут лыжни сошлись. Кто-то выехал из леса на лыжах и подъехал почти вплотную к трассе, по которой каждый день ходил Липатов. Думаю, что здесь он остановился.

Он аккуратно обследовал кусты и сугробы вокруг, но ничего не нашел.

– Постойте, я проеду по этой лыжне, – повелительно сказал он. – Дальше не ходите, я думаю, что до места, где погиб Липатов, осталось немного. Ждите меня здесь.

– А что нам делать, если кто-то появится? – глупо спросила Нина. Отчего-то в данный момент ее тянуло на глупости.

– Пойте песни. Полька, я скоро.

Он пристегнул лыжи, оттолкнулся палками и помчал по едва заметной лыжне, тут же скрывшись из глаз. Полина отстегнула свои лыжи, плюхнулась в сугроб под елкой и, стащив со спины маленький рюкзачок, вытащила оттуда термос.

– Хочешь? – Из-под крышки поднимался заманчивый пар, вкусно запахло кофе, не растворимым, а самым настоящим, и рот Нины моментально наполнился слюной, так ей захотелось кофе.

– Хочу.

Полина аккуратно налила ароматную жидкость в крышечку, протянула ее Нине, а сама хлебнула прямо через край и блаженно закрыла глаза.

– Люблю кофе. Особенно горячий и в мороз. А ты?

– И я. То есть в мороз я его, пожалуй, пью впервые. Но вообще люблю, да. А вы с Никитой недавно женаты?

– С прошлой осени. Мы в Коктебеле познакомились. Там такой детектив был, закачаешься. Мне так понравилось. Настоящее приключение. С тех пор мне очень хотелось снова очутиться в детективе, и вот благодаря Тате, кажется, получилось.

– А с Татой вы давно дружите? Как она вам? – Нина и сама не знала, зачем спрашивает.

– Если честно, на самом деле мы не подруги. Я Татина домработница. – Полина чуть вскинула подбородок, словно ожидая, что ее работа вызовет у заносчивой юристки презрение, но Нина никогда не была снобом. Более того, снобизм она ненавидела всеми фибрами души еще с юности, поэтому даже бровью не повела. Домработница так домработница. Какая разница. – Ей понадобилась помощь, и она обратилась через меня к Никите. Он ведь сомневался, а теперь видит, что Тата была права в своих подозрениях.

– Не знаю, – с сомнением протянула Нина. – Как-то надуманно все это. Зачем убивать старика, который вот-вот бы и сам отошел в мир иной.

– Никита разберется, – уверенно сказала Полина. – Он всегда во всем разбирается. А ты замужем?

– Нет. Была, но сейчас в разводе, – сказала Нина. Открывать душу перед незнакомыми людьми она не любила. К ее облегчению, разговор прервался, потому что вернулся Никита.

– Лыжня ведет к дороге, – сообщил он. – До въезда в усадьбу метров триста-четыреста. Думаю, что камера туда не достает, дорога немного отклоняется в сторону, получается мертвая зона. Вполне можно было оставить там машину, надеть лыжи и прикатить сюда, чтобы здесь поджидать старика Липатова.

– Но никаких следов ссоры здесь же нет, – сказала Нина.

– Зато там есть следы. Странные следы, которых быть не могло. Пойдемте дальше.

Нина хотела спросить, что он имеет в виду, но не успела. Полина резво вскочила, убрала термос, пристегнула лыжи. Небольшая вереница снова потянулась по крепкой лыжне. В молчании они проехали минут пять, может быть, семь, и тут Никита снова сделал знак остановиться. Нина вытянула голову, пытаясь рассмотреть, что именно он увидел.

– А вот это уже интересно, – услышала она. – Очень интересно. Именно так я и думал.

– Что? – не выдержала Нина. – Что там такое?

Отстегнув свои лыжи, она отошла чуть в сторону и увидела небольшую ледяную глыбу с острыми краями. Сама глыба и снег вокруг нее были забрызганы кровью. Видимо, это было то самое место, где оступился и упал Георгий Липатов. Как она и думала, вокруг много следов, и лыжных, и от ботинок. Рядом с лыжней тянулась широкая полоса, как будто по снегу тащили что-то большое и тяжелое. Тело миллионера на принесенном брезенте.