Стали останавливаться заинтересованные прохожие. Подросток с выбритыми висками достал телефон и начал снимать видео.

   Они боролись, а бензин плескался во все стороны. Вадик цеплялся изо всех сил, но Сидоров побеждал. Наконец вырвав канистру, он ударил 'своего нового соседа' по лицу, и толстые очки, звякнув по асфальту, разлетелись на части.

    Попрощайся со своим другом! Я вернусь в своё тело, а вы все сдохните!

   Щелкнула зажигалка.

   Закричала испуганная женщина, а подросток с выбритыми висками подошёл ближе, выставив телефон на вытянутой руке.

   Вадик кинулся к коляске, на ощупь схватился за чужое запястье и дёрнул. Вспыхнувшее пламя опалило брови. Он отлетел, упав на колени. В пальцах застрял сдёрнутый с Сидорова пластиковый браслет. Коляска пылала и человек в ней не своим голосом вопил от боли.

* * *

   Машина с тонированными стеклами забрала Колюшева от подъезда и довезла до центра города, где уже ждал незваный гость.

    Никогда здесь не был, осматриваясь, проворчал Юра.

    С почином, одними губами улыбнулся Константин Константинович.

   Они вошли в здание администрации со служебного входа. Охрана привычно козырнула обоим. А красный ковёр на лестнице 'раболепно расстелился под ноги'. Простые смертные сюда не попадали, только самые 'выдающиеся' чиновники.

    Много времени тратить не придётся, я предупредил кого надо, пообещал незваный гость. Сегодня как раз должно быть общее совещание, так что все, кто нам нужен на месте. Им приказали с самого верха. Так что проблем не будет. Вы вообще везучий человек...

    Издеваетесь? фыркнул Юра. Или забыли, что езжу в инвалидной коляске? Вам бы такое везение!

    Ну теперь-то всё изменится, ничуть не смутился Константин Константинович. Вы теперь звезда. Да и ваши ноги, насколько я слышал можно подлатать.

   Они поднялись по мраморной лестнице на третий этаж администрации.

    Всё готово, предупредил охранник. Ждут только вас.

   Незваный гость улыбнулся.

    Определённо везёт. Так и до новой звездочки недалеко, он повернулся к Колюшеву. Вы, Юрий Николаевич, только не подведите меня, рубите правду матку. Пусть содрогнутся! Эту чиновничью братию нужно держать в узде, чтобы боялись. Так что уж расстарайтесь, со всей военной смелостью. Пусть напускают со страху в свои итальянские костюмы.

    Постараюсь, только не ради вас.

   Юра вспомнил Георгия: 'хочешь жить нормально, придётся побороться'. Толкнул дверь и пошёл через зал. Внутри всё сжалось. Как он не хорохорился, выступать с трибуны ему еще не приходилось. На него смотрело несколько десятков скучающих глаз. Кое-кого он видел по телевизору. Очень высокие чины. Если бы не приказ с самого верха, все бы они занимались государственными делами самой высокой важности. А так терпеливо ждали пока человек, похожий на них внешне, но совершенно чужой внутренне, скажет какие-то важные слова. А уж чего-чего, а важных слов за свою жизнь эти чиновники слышали превеликое множество.

   Колюшев собрал всю смелость, снова припомнил наставления давешнего шпиона, поднялся по ступеням и повернулся к залу, чтобы начать, но его остановил Константин Константинович.

    Не торопитесь, он зажал микрофон пальцами. Забыли про анимоконференцию?

   Юра отступил, нервно взялся за запястье и потёр пластиковый браслет.

   Незваный гость повысил голос.

    Господа, минуту внимания, все одели анимопровайдеры? Все знают, что произойдёт? Повторюсь! Ваши души соединяться в общую сеть, в которой вы сможете общаться, мгновенно передавая любую информацию. Станете одним целом! Готовы?

   Из зала раздался недовольный ропот.

    Не надо беспокоиться, заверил Константин Константинович. Вы все знаете, что у нас была утечка секретной информации, современным средствам связи доверять нельзя, поэтому мы используем анимоконференцию. Она уже испытана и полностью безопасна. Так что беспокоиться не о чем. Одевайте анимопровайдеры и начнём. Готовы? Прекрасно! Объявляю анимоконференцию открытой.

   Пока по залу перекатывался суетливый шум, он повернулся к Колюшеву.

    Вы тоже.

    А я что должен делать? выпалил Юра.

    Ничего особенного. Всё получится само собой.

   Незваный гость обвёл взглядом чиновников: Все готовы! и не дожидаясь ответа, махнул рукой.

   Колюшев не успел ничего сделать или понять. Ему показалось, что его размножили, и он одновременно находится и на подиуме, и на каждом сидении зала. Видит десятками глаз. Слышит десятками ушей. До него даже доносятся отголоски чужих мыслей. Привыкнуть к такому оказалось намного сложнее, чем к чужому телу. Он нервно моргал. Руки, вцепившиеся в микрофон, мелко тряслись, а ноги подгибались. Это не анимоконференция, а настоящая пытка. Чиновники из зала тоже возмущенно кричали. Кто-то повскакивал с мест. Кто-то наоборот нервно хватался за подлокотники кресла.

    Если вы не будете думать о нас, жалко забормотал Юра. То можете оказаться на нашем месте.

   Вместо грозной речи вырывался сдавленный шепот. Но его слышали. Он чувствовал, как с каждым звуком вибрируют чужие души. А еще услышал, как где-то далеко надрывается знакомый голос. Что-то случилось с его настоящим телом. Отголоски боли докатились через анимосеть электрическими спазмами. Нестерпимо засиял браслет, и Колюшеву показалось, что в голове лопнул самый большой сосуд. Его передёрнуло от спазма, и он заморгал. Вроде бы расплывшийся зал, мгновенно восстановил чёткость. Десятки глаз потрясённо уставились на него. А потом, чиновники один за другим начали падать, будто разбитые ударом. Они валились на пол и не двигались.