Изучив вопрос с современной российской дипломатической точки зрения, я узнал, что за 90-е годы в наших диппредставительствах были открыты два храма - в Баку и Праге. В обоих случаях это была заслуга посла Н.Т. Рябова. Так что мы стали бы третьими.
Ну, как говорится, Бог любит троицу. И мы приступили.
Начинать такие вещи всегда надо со своих. Сначала была разборка с четырьмя департаментами МИД России. Комментарии были интересные. Из самых ярких: "А синагогу и мечеть ты тоже открывать будешь?" Не всем это понравилось и в посольстве, которому мы, естественно, подчинялись. Ну, ничего, договорились.
Но здание-то принадлежало городским властям Турку. Без их согласия "перепрофилировать" клуб в храм было не корректно. Мэр города Армас Лахониитю, любивший вспоминать свои встречи с В.В.Путиным, моей просьбе удивился, но все же дал согласие при условии, что против нашего начинания не будет возражать финская православная церковь. И вот зимой 2002 года я запросился на встречу к главе этой церкви архиепископу Льву (в ФПЦ архиепископ стоит выше митрополитов).
Резиденция архиепископа Льва находилась в городе Куопио, а это почти 600 километров от Турку. Я понимал, что от разговора с ним зависит все, и был готов ехать к нему в любой момент. И надо же такому случиться, что накануне нашей встречи, гуляя утром с собакой, я подскользнулся, упал - нет без гипса, но правую руку отсушило до локтя. Как назло, в силу ряда причин брать с собой кого-то из сотрудников было нельзя, так что эту поездочку через всю Финляндию за рулем с одной левой действующей рукой я запомнил надолго. И уже тогда понял: легко это дело не пройдет.
Разговор с архиепископом был долгим и трудным. К счастью, он не очень привык иметь дело с дипломатами, и в качестве основного аргумента использовал тезис о канонической территории. С богословской точки зрения мои дилетантские рассуждения о том, а что такое эта территория: леса, поля и горы или люди, чьей канонической территорией является Антарктида, и почему в данном случае архиепископ не вспоминает опыт послереволюционных лет, когда миллионы русских православных разъехались по миру и никто не препятствовал им в создании своих приходов и даже епархий, критики, конечно, не выдерживали, но возражать против открытия нового храма Льву было просто трудно морально, и в конце концов мы договорились. Он, правда, просил, чтобы наша часовня использовалась в основном для обслуживания потребностей сотрудников Генконсульства.
Сегодня я не сомневаюсь, что на позицию архиепископа повлияло мнение его "старших братьев" - лютеранской евангелической церкви Финляндии. Глава этой основной финской конфессии архиепископ Парма имел свою штаб-квартиру в Турку, мы с ним подружились, и, как он мне сам позднее признался, на него большое впечатление произвели как-то сказанные мною слова о том, что дипломаты - тоже люди и имеют свои духовные потребности. Среди помощников архиепископа тогда был замечательный священник и человек - Тимо Русквист. Он для меня стал как бы образцом лютеранина - скромный, немногословный, очень доброжелательный, надежный и необыкновенно эффективный партнер и замечательный друг.
Так что согласие было получено, мэр города подтвердил своим письмом, что не возражает против новой формы использования здания, о.Никита к этому моменту собрал вокруг себя группу будущих прихожан, приход Покровского собора передал нам несколько икон, кое-какие работы произвели своими силами в свободное время - приподняли пол в алтаре, наладили освещение - дело двинулось. Храм был освящен сначала малым чином с участием местных русских священников, а затем и полным. Так и появилась в Турку церковь в честь Успения Божьей Матери.
К пасхе 2002 года мы, однако, не успели, и службу тогда провели в главном "приемном" зале Генконсульства. Было действительно здорово. Жители соседних домов и случайные прохожие, правда, сильно удивились, встретив крестный ход, выходящий из ворот Генконсульства.
Борьба на этом, к сожалению, не закончилась. К концу 2002-года тучи над моей головой сгустились. Кое-кто из моих тогдашних непосредственных руководителей не особенно и скрывал, что колокольный звон им решительно не по душе. В результате в Генконсульство зачастили проверки, появились жалобы, в том числе и о том, что я якобы заставляю сотрудников посещать службы. Вот уж чего никогда не было, скорее наоборот, люди обижались, когда я начинал делать что-то сам, не обращаясь к ним за помощью. Помню, как затеял сам наращивать пол в алтаре - пилить и стучать молотком умею, как минимум треть дачи построил своими руками - в выходные, когда народ уехал на рыбалку. Рыба что-то не очень клевала, и, узнав у дежурного чем я занимаюсь, мужики вернулись в город, мягко объяснили мне, что я неправ, поскольку церкви на Руси строить принято всем миром. Что было потом описать трудно, надо было видеть. Запланированное мною на пару дней мы сделали впятером часа за четыре и даже удостоились похвалы возглавлявшего этот процесс квалифицированного рабочего Генконсульства Николая Валентиновича - профессионального строителя, между прочим: мол, ничего получилось.
И вот, помню в конце декабря 2002-го года, проводив в аэропорту Хельсинки очередную московскую комиссию, аккуратно намекнувшую мне, что выходом из создавшегося положения могло бы быть мое заявление о возвращении в Москву по семейным обстоятельствам, я возвращался ночью в Турку по заснеженным финским дорогам и думал. О чем, собственно говоря, идет речь? О моей профессиональной и житейской судьбе? Она на одной чаше весов. На другой - только что открытый храм, будущее прихода. И они хотят, чтобы я, потомственный русский дипломат, выбрал шкурный интерес? Подавятся. Я реально почувствовал себя человеком, у которого за спиной храм, и его надо защищать. Жена, когда я рассказал ей о своем выборе, меня полностью поддержала.
Ожидались неприятности, но вместо них начали происходить чудеса. Сразу же после Нового года выяснилось, что бывший сотрудник Генконсульства - автор "разоблачений" в мой адрес, мягко скажем, здорово провинился. А если конкретно - был уличен в крупной спекуляции спиртным и табачными изделиями. Что-то такое я чувствовал и поэтому отказался продлить ему командировку, что и стало причиной конфликта. В результате "кадровый компас" МИДа поменял полюса. Вроде как торжество справедливости. Такое иногда бывает. Почти одновременно из ОВЦС в МИД поступило письмо, где наше Генконсульство приводилось как успешный пример соработничества загранучреждений МИД с миссиями Московского Патриархата. После этого все окончательно забыли о каких-то претензиях в мой адрес, тем более, что объективные - цифровые - показатели нашей работы демонстрировали постоянный рост. А тут еще и церковный орден от Патриарха приехал. Владимир 3-й степени. Приятно. Казалось бы, можно вздохнуть и расслабиться. Но не тут-то было.
Пожалуй, самым активным на территории нашего округа был православный приход в г. Пори (130 км от Турку). Там даже сумели оборудовать временное подобие домового храма в съемной однокомнатной квартире. И вот там-то и образовалось очень интересное стечение обстоятельств.
Финская православная церковь завершила строительство в этом городе своего нового храма, и старое здание в результате высвобождалось. Это был классический одноэтажный финский дом в центре города, хорошо приспособленный для церковных нужд. Помимо собственно помещения церкви там были и квартира священника, и помещения для приходской деятельности. В целом метров 170, если мне память не изменяет. И принадлежало это здание городским властям.
А в июне 2003 года в Пори должна была состояться встреча министров иностранных дел государств Балтийского моря, в которой предполагалось участие и нашего министра И.С.Иванова.
Не воспользоваться таким случаем было нельзя.
То, что произошло потом, неверующий человек назовет успешным примером бендеризма, я же считаю, что Господь просто вел меня за руку. Дело было так.
