- Скажи, а вот эта миниатюра, где ты идёшь по тёмному городу одна, на тебя неожиданно нападают хулиганы, а потом ты фантастически дерёшься одновременно с пятью отморозками, мы так и не смогли разгадать, какую оборонительную технику ты использовала, хотя пересмотрели этот эпизод не один десяток раз. И почему он так странно называется: "Обмани-смерть"?
Артур был прилипчив, как банный лист. Для меня не было большим открытием, что молодёжь сейчас не знает самых элементарных вещей, у неё свои ценности, но почему именно я должна была их какому-то сопляку растолковывать? И всё-таки, что мне оставалось?
- Обмани-смерть, Вотрен, Жак Колен, он же аббат Карлос Эррера - у бывшего каторжника, персонажа романа "Блеск и нищета куртизанок" Оноре де Бальзака было много имён. Так что не ищите в моём танце айкидо или карате, тут просто криминальная уличная драка. В ней свои приёмы. Я представила очень сложный вариант, когда противников больше четырёх. В такой схватке практически невозможно победить. Можно драться на три стороны, если за вами стена, на четыре - вы должны быть, по меньшей мере, суперменом, но "пятый лишний" - это уже верная смерть. Пятый всегда найдёт ваше слабое место, выберет не спеша, чтобы вас достать, удобный момент. Оружие - всё что угодно: что у вас есть в карманах, до чего можете дотянуться. Авторучка, пилочка для ногтей, верёвка из капюшона вашей куртки, кисточка для макияжа, шило, ногти, зубы. Да, да, шило, заточка - чем уже лезвие клинка, тем он опаснее, ни один хирург вас потом не спасёт. Что ещё? Подлость, эффективность приёмов не должны знать пределов: коленная чашечка, пах, солнечное сплетение, шея, кадык, любые болевые точки. Если ясно, что нападения не избежать, наносить удар первой. Потом будут адвокаты, пострадавшие, родственники пострадавших, а вот если вы промедлите, не будет вообще ничего. Ну а оптимальный вариант: пройти специальный курс у какого-нибудь специалиста. Их сейчас пруд пруди. Я сказала достаточно?
Ребята слушали меня, разинув рот. Если бы они знали ещё, кто меня консультировал! Человек, две трети сознательной жизни проведший за решёткой. Его слова: "Если понадоблюсь, обращайся!" дорогого стоили.
За каждым из моих номеров стояли консультанты, как правило, из моих самых верных и бескорыстных поклонников, и каторжный труд.
Первым очнулся Артур.
- Прости, но, судя по твоему рассказу, Вотрен - мужчина, а в танце фигурирует женщина. Как так получилось? Ведь ты могла переодеться.
- Ну, будем считать, что тут эпизод из позднего периода жизни Жака Колена. В главе "Последнее воплощение Вотрена" его приглашают на службу в полицию, чтобы очистить Париж от расплодившегося, как вши криминального элемента. И там он уж перевоплощался, как хотел. По сути, это ведь реальный человек, только звали его по-другому - Эжен Франсуа Видок, гнусный тип, который после бурной криминальной биографии, без крохи жалости и сожаления добрых два десятка лет гнобил и истреблял своих бывших подельников и друзей. Кстати, им вдохновлялся не только Бальзак, но и Эжен Сю в "Парижских тайнах", Виктор Гюго в "Отверженных". Но у Бальзака он наиболее близок к прототипу, причём сейчас актуален, как никогда. Чего стоит хотя бы одно из его высказываний: "Надо пожирать друг друга, как пауки в горшке". Вам это ничего не напоминает?
"Хрустальная любовь", если вы помните, начинается с того, как два совершенно незнакомых человека обращают друг на друга внимание в толпе.
Снова и снова тот же эпизод, только статисты вокруг разные.
Вот эти двое уже в ожидании встречи, ищут глазами один другого.
Их сближение, жесты, па, которыми они знакомятся, представляются друг другу.
Интерес идёт по нарастающей, пока не доходит до кульминации: нескончаемого танца, в котором мешаются самые разные стили, участвуют уже все статисты.
В финале они просто уходят вместе, о чём-то беседуя друг с другом.
Здесь важное значение имеет подтанцовка. Ребята понемногу вовлекаются в чудо неожиданно возникшего чувства, а под конец оттягиваются по полной программе. Нет равнодушных, все радуются случившейся волшебной встрече, мечтают о счастье сами.
"Восторг" - женщина в момент эмоционального взрыва. Выкладывающаяся полностью во всех гранях своего профессионального мастерства танцовщица, на которую все вокруг работают, помогают раскрыться максимально чувствам, которые героиня испытывает. Здесь я хочу особо остановиться на визуальных эффектах: огромные экраны, на них постоянно меняются цветы, драгоценности, великие актрисы всех времён и народов, много чего. Мы широко используем сейчас формат 3D, а экраны расположены уже не только на сцене, а буквально по всему залу.
Я понимала, что мне уже не удастся избежать того, чтобы попасть в ролик и быть выложенной в СоцСетях, мне всё-таки развязали язык, подловили.
Глава 4. Скорпиошка
Ильяс кинул передо мной флешку, файл с распечаткой и покачал головой:
- Ну ты покойница, Саша! Как это тебя угораздило?
Сначала я ничего не поняла, но уже с первого взгляда на текст мне всё стало ясно. Что оставалось? Я проронила со вздохом:
- Спасибо.
- За что? - искренне удивился начальник службы безопасности нашего клуба.
- За то хотя бы, что ты набрался терпения и не вручил мне эту пакость до выступления.
Галеев немного смягчился, но всё же отвёл взгляд в сторону.
- Саша, ты - королева, без вариантов, я искренне тобой восхищаюсь. Но я обязан был доложить начальству, такое нельзя скрыть.
- Сколько у меня времени? - спросила я, облизнув внезапно пересохшие губы.
- Времени? На что? - удивился Ильяс. - Сашенька, золотце, у тебя нет ни одного шанса. Такие вещи у нас не прощают.
- И всё-таки?
- Меньше суток.
- Поможешь?
- Как? Кто меня слушать будет?
- И всё-таки?
Галеев задумался. Затем пожал плечами:
- Ну, если что-то в моих силах будет сделать, безусловно.
Я еле дождалась, пока доехала до дома. Но и там постаралась не растечься амёбой прямо у порога. Приняла душ, надела халат и только потом, забравшись с ногами на диван, погрузилась в чтение.
Вся моя жизнь до самых потрохов. Думаю, на целый разворот, если учесть весьма красочные фотографии. Типичный заказ по принципу рикошета: жалкая танцовщица - ночной клуб - незримый босс, хозяин нашей "Косыночки". Всё ради его имени, упомянутого один только раз, и то лишь вскользь.
Первое впечатление: прав был Ильяс - речь шла уже не о покойнице, а о трупе. Сомнительно, чтобы после таких материалов меня оставили в живых.
Рингтон арии "Два крыла любви" из мюзикла "Ромео и Джульетта", я судорожно схватилась за смартфон. Галеев, слава Богу!
- Ну что, прочитала? - холодно поинтересовался он. - История простая: мне позвонил редактор "Зеркала", мой хороший друг, попросил подъехать. Показал распечатку, спросил, что с ней делать? Теперь твоя очередь. Что ты можешь поведать навскидку?
Я вздохнула.
- Типичная заказуха. Зашли издалека: сначала тиснули две статейки в "КрисТине", "глянец" есть такой, ну ты их наверняка видел. Затем та же девчонка: Вика - фрилансер, вроде как заинтересовалась мной, предложила дружбу. Выглядело всё очень мило, я, естественно, купилась. Снимки все подлинные, хоть и сделаны без моего согласия, наверняка сама нащёлкала, не подключала папарацци. Статья сшита из трёх источников: моё эссе, вроде как заказанное для очередного номера того же журнала, но впоследствии отвергнутое им, наши разговоры - пустопорожняя болтовня, я всё просеяла - ни одного лишнего слова, но как ни странно, работает, ну и, как апофеоз, наглое враньё, чистейшей воды сочинительство.
