– Только мелочь? – с нарочитым равнодушием хмыкаю в ответ я, хотя кишки мне в этот момент будто в узел ледяной скрутило.

– Почти, – так же спокойно отвечает Гвоздь. – Но я, Черномор, Рафа-маленький и Севостьян идею не поддержали. Вот только поддержавших все равно много. По отдельности они ни до кого из нас не дотягивают, но скопом… да с новыми «игрушками»… Причем войну с ними начинать из-за охотников за головами мы тоже не станем. Нас вы устраиваете, но не настолько, чтобы за вас в такой ситуации впрягаться. Жили рядом с вами, проживем и без вас, уж не в обиду.

– Так зачем тогда предупредить решил, если и без нас нормально жить будете?

– Не я один решил, мы все решили. Все, кого я перечислил, сейчас на своей земле «хэдхантеров» в известность ставят. Нам идея младших самим не нравится, но войны между «князьями» не будет, оно нам не в жилу. Опять же, ты понимать должен: за вас в открытую никто впрягаться не будет, вы все же не по пиковой масти, а совсем наоборот… Но мы с вами не враждовали и Чухлому хорошо помним. Не хотим, чтобы при оборотке от вас и нам прилетело, до кучи и за компанию. Вот и предупреждаем: мы под этот блудняк не подписывались.

Ай да молодцы старшие «князья», ай да выдумщики! Со всех сторон прикрылись и при любом раскладе – в шоколаде, уж простите за убогую рифму. Схарчат нас младшие – и фиг с нами, но в процессе мы им кровушки все равно пустим от души. А старшие силы сохранят. Хватит нас на то, чтоб зарвавшимся и слишком много воли решившим взять пиковым отпор дать – снова старшие в этом лично участия не принимали, снова они не при делах, даже предупредили заранее… И в обоих вариантах чужими руками жар загребли. Красавцы какие! Но – предупредили, этого не отнять. В противном случае нас всех по одному – по двое тихой сапой к ногтю бы взяли… Тоже без стрельбы не обошлось бы, но при «броне» и скопом ничего не подозревающих одиночек давить – не так уж сложно. Впрочем, я уже сказал: чем серьезнее мы огрызнемся, тем выгоднее таким, как Гвоздь. Им излишняя самостоятельность младших тоже не по нутру. Этак, глядишь, те сначала нас изничтожат, а потом, силу свою осознав, и про возможность передела самых жирных кусков задумываться могут начать. И оттого, что мы их забуревших младших ослабим, старшим сплошная польза. При любом раскладе. И для этого мы должны быть готовы к скорому удару в спину.

– Я тебя услышал, Николай Дмитрич, благодарю. А теперь, уж извини, пойду я. Сам понимаешь, дел и забот у меня внезапно прибавилось.

– Еще одно, – уже у дверей притормаживает меня Гвоздь. – На земле тех, кого я тебе назвал, за жизнь свою можете не опасаться. «Убежища политического» мы вам дать не можем и в разборки из-за вас встревать не станем, но свободному быстрому проходу мешать не станем.

Кивнув вместо ответа, я выхожу в коридор. Дел у меня теперь и правда полно.

– Так, Кенни, подъем! – негромко, но очень серьезно скомандовал я, едва подойдя к занятому Боровковым столу в кабаке.

– Да брось, Сань, присядь, пивка еще выпей, сколько не виделись-то?

По голосу судя, основательно захмелеть бывший прапорщик еще не успел, и это хорошо.

– Соберись, Игорь, все хреново. Нужно «Набат» объявлять. Так что вскочил и побежал.

По лицам вижу, «подмастерья» Игоря ничего не поняли, видно, не дошли еще до этой темы в учебной программе курса будущего «хэдхантера». Зато Боровков протрезвел мгновенно.

– Какой «Набат»?! – гаркнул Игорь и аж со стула подскочил.

– Присядь и не шуми, не привлекай внимания. Значит, слушай…

Уже через десять минут я быстрым шагом шел в сторону дома Павлова. Не того, что в Сталинграде, а того, в котором живет здешний купец Павел Иванович Павлов, жену и грудного сына которого я в свое время от похитителей спас. Правда, и Иваныч мне совсем недавно подсобил очень крупно. И тот самый вечный долг, что он мне объявил после того, как жену обнял, я сам считаю полностью погашенным. Но «Набат» – это уже совсем другое.

То, что рано или поздно «князья» нас попробуют взять к ногтю, понятно было изначально, в тот самый день, когда мы в Чухломе мир заключали. Правда, чем больше лет проходило, тем сильнее хотелось верить в то, что этого никогда не случится. Но готовиться мы продолжали. И вот, оказалось, что не зря. За почти восемь лет охоты на убийц и насильников, бандитов с Пустошей, сопровождения торговых караванов и прочего нелегкого труда наемных стрелков мы неминуемо обросли связями, обзавелись знакомствами, завели друзей. Пока «князья» собирали дань и демонстрировали крутость, мы доказывали людям, что нам можно верить. Среди тех, кто был нам многим (зачастую так и жизнью) обязан, люди встречались самые разные: старосты небольших деревень и хуторов, хозяева гостиниц, постоялых дворов и кабаков, торговцы и наемные караванщики… Объединяло их одно: у этих людей была связь друг с другом. Кто-то держал контакт через посыльных, кто-то – по радио, на коротких волнах, радиолюбителей до войны было немало. В нескольких местах я даже голубятни с голубями-почтарями видел. Да, эта связь в большинстве случаев была не такая быстрая и доступная, как довоенные сотовые сети, но зато разветвленная и надежная. И сейчас мы с Кенни по своим каналам: я – через Павлова, он – через своего знакомого на ярмарке – запустили в эту сеть короткий сигнал: «Набат». И по «сарафанному радио» он пойдет от человека к человеку по всей Вологодчине. И каждый находящийся рядом со знающим человеком «хэдхантер» о нем узнает и поймет: для нас наступили черные дни. Нужно уходить из Вологды на юг, в заранее оговоренную точку, и ждать, когда соберутся остальные. Да, дойдут не все. Но все же «княжьи дружинники» по лесам да болотам рыскали редко, разве что когда крупные банды с Пустошей гоняли. Но такое не так уж часто и далеко не везде случалось. В остальное время они либо оброк с поселков собирали, либо базы свои сторожили, ну, может, еще в патрули катались. Но все – по дороге. А для охотника за головами лес как терновый куст для того Братца Кролика – дом родной. Лови нас там. Так что, если сигнал пройдет вовремя, потери большими не будут. А вот собравшись, мы и устроим слишком до фига о себе возомнившим младшим вологодским «князьям» жесткий правеж в лучших традициях спецподразделений, в которых когда-то служили. Но сначала нужно собраться вместе, растопыренными пальцами во врага не тычут, его безжалостно мордуют крепко сжатыми кулаками, круша ребра и челюсти.

На душе было муторно. Вроде и готовы мы к подобному варианту развития событий, но внутренний «вещун» ноет, будто чувствует позади уже наступившей беды еще одну, куда более страшную. Знакомое чувство, очень знакомое.

– Поживей, граждане, поживей, встаем в автобусах плотнее, на сидячие места – детей и стариков. До аэропорта меньше получаса, даже устать не успеете…

– Молодой человек, а почему нам нельзя взять багаж? – обращается ко мне пожилой загорелый мужик с толстой золотой цепью на шее и дорогими часами на запястье, тоже, понятно, золотыми.

– Уважаемый, проводится экстренная эвакуация, вывозим ЛЮДЕЙ, а не шмотки. В аэробусах толкотня, словно в автобусе в час пик, каждый килограмм веса на счету. К тому же ваш багаж в аэропорту просто некому грузить, персонал давно разбежался. Самолеты дозаправляют наши военные, которые аэропорт охраняют. Берите только самое ценное и важное: документы и деньги.

– Но у меня дорогие вещи, – пытается спорить он.

– Послушайте… – Я понемногу начинаю терять терпение: таких, как этот бодрый и явно не бедствующий дед, у меня сегодня не один десяток уже был. – Вам что дороже: голова на плечах или ваши брендовые шлепки и шорты? Исламисты вот-вот в курортную зону прорвутся, а вы тут ерундой страдаете!

– Может, еще и не вор…

– Так! – взрываюсь я. – Тихо!!! Пальбу все слышат?! Так вот, это местные арабские «шариковы», что очень хотят все ваше взять и поделить, попутно изнасиловав ваших жен, дочек и сыновей возрастом помладше! Не прорвутся?! Вы когда последнего полицейского перед отелем видели? Позавчера? Так вот, они все или там, оборону совместно с нашими десантниками держат, или разбежались давно! Так что документы и кошельки в зубы, маленьких детей под мышку – и бегом на посадку в автобусы, нам еще одну гостиницу вывезти нужно!