Астор прищурился и подался было вперед, заметив мелькнувшую возле кресел сутулую фигуру в зеленом камзоле, но это оказался кто-то из придворных. Глава Даккарая как сквозь землю провалился. Вздохнув про себя о том, что на такой подарок судьбы, увы, рассчитывать не приходится, маркиз повернул голову вправо. У оркестровой ниши Герхарда не было. У дверей на галерею тоже. И среди танцующих, кажется, никого похожего… Чтоб ему икалось. И без того не разговор предстоит, а сплошное унижение, так теперь ищи эту сволочь с собаками по всему дворцу!..
Раздосадованный взгляд маркиза отметил среди людей высокого жилистого старика с надменным лицом и длинными, перехваченными ремешком на затылке седыми волосами. Простой серый камзол с высоким воротом, тяжелая серебряная цепь на груди, накидка на левом плече с вышитой белой лилией — герцог эль Моури, собственной персоной. И как всегда, чем-то недоволен. «Как только явиться сподобился, — отстраненно подумал Астор. Трея эль Моури он не любил, пускай и признавал его очевидный военный талант. — Ах, ну да. Помолвка дочери…» Маркиз, встретившись глазами с правителем свободного герцогства, учтиво поклонился и поспешил отвлечься на чье-то приветствие из-за спины:
— Кого я вижу? Астор! То-то с погодой демоны знают что творится, того гляди засуха грянет — а это наш затворник до нас, убогих, снизошел!
Маркиз обернулся, и его покрытое шрамами лицо осветилось улыбкой: позади стоял приземистый широкоплечий человек в черном одеянии магистра. Знакомый излом широких бровей, ехидный прищур, румянец во всю щеку, короткие волосы, выбритые на висках, как принято в среде боевых магов… Астор с удовольствием пожал протянутую ладонь:
— Ну так не всё же вам мед, пора и о пчелах вспомнить! Здравствуй, Айрон. Веселишься?
— Угу! Лопну скоро на радостях, — на мгновение скорчив кислую гримасу, отозвался граф Рексфорд. — Какими судьбами в столице? Сколько помню, тебя из поместья на аркане не вытянешь.
Астор неопределенно пожал плечами:
— Парад… Ну и другое по мелочи, пара-тройка нерешенных дел.
— Ясно, — хохотнул магистр щита, — не про нас такие подробности?.. Что ж, удачи. А вообще хоть на недельку бы задержался, нелюдим! Встретились бы без всего этого, — он неопределенно обвел рукой шумную залу, — посидели бы, как в старые добрые, молодость вспомнили.
— С тобой вспомнишь, — рассмеялся маркиз. — Без последней памяти останешься! Как служба?
— Что ей сделается…
Они понимающе посмотрели друг на друга и тему развивать не стали. Даже далекий от придворной жизни маркиз знал, что хлопот от нее куда как больше, чем удовольствия. С графом Рексфордом они были не то чтоб друзья неразлейвода, но в свое время тесно приятельствовали, да и повоевать им пришлось бок о бок не год и не два. Шумный, взрывной, простой как в мыслях, так и в суждениях, Айрон маркизу нравился. К тому же, в отличие от большинства вояк, имел отменное чувство юмора и недюжинный ум. К дару его Астор относился спокойно, как к неизбежному злу вроде врожденной болезни, и общества мага никогда не чурался. Вот и сейчас он был искренне рад встрече. И если бы не обстоятельства…
— Эль Моури видел? — понизив голос, спросил Рексфорд. Маркиз кивнул. — Лично явился, а мы уж думали, что кого-то из сыновей пошлет… Хотя помолвка на Ивовый день назначена, месяц еще ждать.
— Дочь стережет? — предположил Астор.
Магистр щита неопределенно хмыкнул и через головы собравшихся посмотрел в центр залы. Кадриль уже кончилась, пришел черед вальса — и открывал его принц Геона об руку с будущей супругой. Его высочество пребывал в отличном настроении и, судя по смеху ближайших придворных, напропалую острил. Амбер эль Моури, в расшитом белыми лилиями серебристом платье совсем не похожая на недавнюю наездницу, сдержанно улыбалась. То ли просто не умела по-другому, то ли шутки принца не казались ей такими уж смешными.
Круг придворных раздвинулся в стороны. Его высочество, мягко притушив веселье, вывел свою партнершу в центр залы и выпустил ее руку. Они отступили друг от друга на несколько шагов и медленно сошлись вновь под первые нежные аккорды вальса. Легкий взмах руки, поворот головы… И вот уже они скользят по паркету, едва касаясь его ногами, словно паря в воздухе на незримых крыльях: он, высокий, темноволосый, стремительный, истинный Норт-Ларрмайн — воплощение вызова и силы, и она — невесомая, гибкая, как ивовая ветвь, нежно-серебристая, прохладная, словно вода в горном ключе. Что за пара! И что за танец! В нем одном слились простота и элегантность, изящество и страсть… Поворот, еще один — наследный принц Геона и дочь правителя свободного герцогства кружились в изменчивом темпе вальса, то ускоряясь, то замедляясь, сходясь и вновь расходясь. Воздушной пеной вскипал серебристый шелк платья, морской гладью синело сукно парадного мундира — и тускнели под потолком золоченые люстры, зыбким призраком покачивалась, тая, пестрая толпа — словно не было вокруг уже ни дворца, ни бала, одни лишь волны, что пляшут свободными у каменистых утесов… Такие разные, но такие похожие сейчас, будущие король и королева скользили по кругу, красивые, грациозные, как молодые боги, и никто не осмеливался последовать их примеру. Это был не просто танец. Это было дыхание самой стихии!..
Лишь на втором туре вальса, когда его высочество проводил нареченную к отцу, по паркету закружились другие пары. Вальс всегда прекрасен, мелодия его трогает душу, а искусных танцоров, помимо принца, при дворе хватает, однако… Ушло очарование, растворился в душном воздухе бала свежий морской бриз, все вернулось на круги своя. Граф Рексфорд, обычно чуждый прекрасного, почему-то огорченно вздохнул про себя. И чуть не вздрогнул от неожиданности, когда над самым его ухом раздался голос позабытого маркиза Д’Алваро:
— Айрон, тебе старший эль Виатор поблизости не попадался? Или он уже откланяться успел?
Магистр щита, встряхнувшись, без сожалений отвел взгляд от кружащихся по зале танцоров.
— Кто, Герхард? — насмешливо переспросил он. — Вот еще, держи карман шире. Этот до первых лучей пред сиятельным взором государыни проторчит, глаза уже намозолил. Вроде видел я его только что на лестнице… А! Да вон же!
Он шевельнул плечом в сторону одного из окон. Астор повернул голову — и правда, там, куда указывал граф, стоял высокий сутуловатый мужчина в темно-зеленом камзоле, с орлиным профилем и широкими залысинами. Несмотря на возраст, мужчину можно было даже назвать интересным, но все портили характерная жесткая складка у губ и неприятный, высокомерно-снисходительный взгляд. И то, и другое не было грузом прожитых лет: сколько помнил маркиз Д’Алваро, герцог в юности тоже не отличался приятностью черт, равно как и характера — они учились вместе, только Герхард был курсом старше, и уже тогда будущего главу школы терпеть не могли ни его сокурсники, ни большинство преподавателей. Что же, зато, надо признать, царедворец из него вышел отменный!
Астор натянуто улыбнулся магистру щита:
— Прости, я тебя покидаю. Надеюсь, сегодня еще свидимся. А если нет…
— Тогда до следующего парада, — понимающе хмыкнул Рексфорд. И с любопытством взглянул на скучающего у окна главу Даккарая. — К нему у тебя, что ли, «дело»? Сочувствую.
