Как оказалось, до них из Москвы донесли информацию, что МВС прилетит только через день, и они сделали соответствующий вывод, НО ЧТО КТО-ТО ПРИЛЕТАЕТ СЕГОДНЯ – ИМ НЕ СКАЗАЛИ!!!
Еще через час приехала та самая Иоланда. Встретили ее как родную и, радостно обсуждая особенности местного климата (в апреле-мае закачивается сезон дождей), поехали в отель. Дорога из аэропорта в Киншасу занимает около часа и производит сильное впечатление даже на уже видавших виды «африканцев». На меня же, впервые прибывшего на африканскую землю, эта дорога произвела неизгладимое впечатление.
Ночь, темень абсолютная, освещения на дороге нет вообще, только автомобильные фары. При этом ясно, что ты едешь по какому-то густонаселенному району. Потом мы узнали, что этот район Киншасы называется «китайский квартал», один из самых бедных в городе. И называется он так, конечно же, не потому, что там живут китайцы, а потому, что там живет очень много конголезцев, как в Китае китайцев. Вокруг, насколько взгляд хватает, горят костры, какие-то маленькие огоньки, море маленьких огоньков. Как будто стоит монгольское или китайское войско в степи (ни того, ни другого не видал, но, наверное, так оно и выглядело пятьсот лет назад). Через дорогу постоянно перебегают какие-то тени, их видишь только в последний момент. Черное в темноте! Как их шофер не сбивает – непонятно. На обочинах еле просматриваются какие-то невнятные группки людей. Что они там все делают в этой полной темноте – непонятно. Примерно через час стали въезжать куда-то. В какие-то темные ворота. Что это? Отель? Мысль была одна: скорее в отель – душ и спать. Слишком много впечатлений за сутки! Мозг уже отказывался воспринимать информацию. Утром, как правило, жизнь становится веселей и лучше получается мыслить позитивно.
Однако мы рано радовались. Оказалось, что у нас на сегодня (!) была запланирована встреча с вице-президентом – Артуром Заиди (Arthur Zahidi), и он нас ждет. На предложение перенести встречу на завтра сказали, что завтра день уже расписан поминутно.
Где-то в час ночи прибыли в резиденцию вице-президента.
Большая полутемная территория, мелькают какие-то люди. Нас встречает седой старец в национальной одежде, приглашает в дом.
Артур Заиди – один из четырех вице-президентов, около восьмидесяти лет, образование получил в Лондоне, имел в то время достаточно большое влияние в политических кругах страны и авторитет в народе, но из-за солидного возраста его кандидатура на пост президента ДРК серьезно не рассматривалась.
Политическая справка. Вообще политическая обстановка в то время в стране складывалась интересная. После свержения в 1997 году диктатора Мобуту, который был у власти в Конго больше тридцати лет, первым президентом стал Лоран Дезире Кабила. До 2002 года страна погрузилась в омут гражданской войны, полного экономического хаоса и насилия. На это накладывались еще и острые этнические противоречия. Один из самых кровавых этнических конфликтов – между народами хуту и тутси в Руанде, в результате которого было вырезано почти 4 миллиона тутси, несколько миллионов бежало в соседнее Конго. Последствия этого конфликта еще долго будут сказываться на положении на востоке Конго. За эти годы было разграблено по всей стране все, что можно было разграбить, все, что долгое время создавалось бельгийскими колонизаторами и их потомками, и в первую очередь, конечно, в Киншасе. В конфликт были втянуты соседние государства – Уганда, Руанда, Бурунди. Миллионы беженцев хлынули в столицу. Население Киншасы за пять лет выросло с 4 до 10 миллионов. Всего в ДРК насчитывалось в то время около 65 миллионов человек.
В 2000 году в Конго вошли первые войска ООН. Войну и кровавые события удалось остановить лишь в 2002 году Жозефу Кабиле, который после смерти своего отца, погибшего в результате покушения, стал президентом Конго.
Ж. Кабиле удалось договориться с основными политическими оппонентами, в результате чего был сформирован институт вице-президентов, каждый из которых курировал определенные сферы экономики и имел доступ к определенной части финансовых потоков.
Наиболее влиятельным из четверых вице-президентов был Жан-Пьер Бемба, имеющий большой авторитет в столице, то есть среди наиболее образованной части населения страны и в северных провинциях, откуда он был родом.
Справка. Ж.-П. Бемба родился в семье крупного бизнесмена, близкого к диктатору Мобуту, получил образование в области управления бизнесом в Брюсселе, сам продолжал дела отца. В начале девяностых он был личным помощником Мобуту. После свержения диктатора Бемба при прямой поддержке Уганды сформировал Освободительное движение Конго (1998 год), которое приняло активное участие во Второй конголезской войне 1998–2002 годов на стороне антиправительственных сил. В 2002 году президент Центральноафриканской Республики (ЦАР) пригласил Освободительное движение Конго (ОДК) на борьбу с местными повстанцами. Пребывание отрядов ОДК в ЦАР было отмечено жестоким обращением с мирным населением, что позже стало основанием для привлечения Бембы к суду и его ареста.
МВС встречался с Ж.-П. Бембой во время своей первой поездки в ДРК. Рассказывал, что это очень сильный человек, харизматическая личность, превосходный оратор, знает, чего хочет, и предсказывал, что уступать этот человек просто так ничего не будет. Вообще МВС принял в свое время мудрое решение встретиться со всеми вице-президентами, а в конце с президентом, тем самым как бы дистанцировавшись от политических процессов, соблюдя приличия и позиционировав себя (и группу «Метрополь») как бизнесмена, который не вмешивается во внутренние дела страны, а пришел заниматься взаимовыгодным бизнесом. Всерьез и надолго. Такая позиция вызывала уважение у всех, с кем мне довелось встречаться в последующем.
На момент нашего приезда в апреле 2006 года страна готовилась к первым в истории демократическим выборам президента, назначенным на 30 июня, которые неоднократно переносились в последние 12 (!) лет.
Обстановка была достаточно напряженной, в столице уже было около 20 тысяч войск ООН, в том числе восемь человек российских и украинских военных наблюдателей, с которыми впоследствии у нас сложились очень хорошие отношения. Все основные перекрестки в городе охранялись бронетранспортерами, военные объекты охранялись танками. На улицах повсеместно встречались патрули (вооруженные и невооруженные) в различной форме, разобраться в которой было невозможно. Каждый вице-президент имел свою армию, полицию, личную гвардию.
Встреча с А. Заиди продолжалась больше часа и прошла, как мне показалось, в искренней и доброжелательной обстановке. Во время встречи нас познакомили с министром геологии И. Ифото (Ingele Ifoto), экономическим советником администрации президента Ж. Муканья (Josef Mukanija). Все они пригласили нас посетить их в ближайшее время.
Отношение к России в Конго было, наверное, нейтральное, скорее даже хорошее. Ничего плохого (хотя и ничего хорошего) мы для этой страны не сделали (просто не успели). Патриса Лумумбу, который возглавлял национально-освободительное движение в Конго в конце пятидесятых годов и стал первым премьер-министром страны после падения колониального режима в 1960 году, СССР поддерживал. В 1960 году в Москве открыли уже упомянутый университет Дружбы народов. В нашей стране Лумумбу знали и чтили, но сделать за время его премьерства (он был на этом посту меньше года) Советский Союз ничего не успел. Как же так получилось?
Вскоре после свержения колониального режима П. Лумумба обратился к СССР с просьбой оказать содействие в восстановлении экономики, финансов и государственности. В Киншасу из Советского Союза приехала представительная делегация в количестве двадцати человек, в составе которой был и председатель Центрального банка СССР. Они начали готовить свои рекомендации, с чего надо начинать восстановление экономики. Предлагалось в том числе создать национальную банковскую систему.
Однако у молодого Конголезского государства были и другие насущные проблемы. В том числе надо было срочно выплатить зарплату армии за несколько месяцев, иначе власть и авторитет можно было потерять. С этой просьбой руководство Конго обратилось к нашей делегации. Речь шла о 15 миллионах долларов. Быстро принять решение по данному вопросу наша делегация полномочий не имела. Был направлен запрос в Москву. С аналогичной просьбой конголезцы обратились и к министру финансов США Э. Гарриману, который в это время также находился в Конго.
