Я осторожно опустился по пояс в теплую воду с едва ощутимым неприятным запахом и, пригибая голову и держась рукой за потолок, двинулся вдоль небольшого туннеля по течению. Вокруг царила полнейшая тьма, и полагаться было можно только на собственные слух и осязание. Вскоре плескание воды впереди стало громче, и было похоже на то, что там наш ручей вливается во что-то посолиднее. Движения мои приобрели ещё большую осторожность, но неожиданно дно пошло под откос, и, не удержавшись, я с головой бултыхнулся в воду.
Поднявшись на ноги, уже собирался круто выругаться, но вдруг слова застряли в горле. Я стоял в значительно более широком и высоком туннеле по грудь в воде, а впереди невыразительно серел какой-то узенький сегмент. Выход! Изо рта вырвался радостный возглас, я сделал два натужных шага и бросился вперед вплавь. Однако вскоре в душе зародилось какое-то тревожное предчувствие, и за несколько метров до выхода я уже окончательно понял, что путь к свободе перекрыт металлической решеткой.
Подплыв к ней, я стал на ноги, ухватился руками за гладенькие стержни и с проклятиями тряхнул. Напрасно. Прямо передо мной в окружении почти отвесных бетонных стен, под чистым звездным небом тихо плескался небольшой бассейн-отстойник, но расстояние между прутьями решетки было слишком малым, чтобы протиснуться наружу. В приступе бессильной злости я снова принялся дергать невозмутимый металл, пока в голове не появилась трезвая мысль: зачем же давать волю эмоциям, когда ещё ничего как следует не изучено?
Я опустился под воду и стал ощупывать низ решетки. Ну вот, между ней и дном выводного туннеля довольно широкая щель, хотя и недостаточная для того, чтобы пролезть. Но можно попробовать отогнуть концы двух соседних вертикальных стержней. Я несколько раз погружался, изо всех сил тянул на себя один из прутьев, упираясь ногой во второй, и, кажется, не безуспешно. Убедившись в этом, прекратил подводные работы, несколько минут дал себе отдышаться и, наконец отважившись, набрал полную грудь воздуха и пошел на прорыв.
Очень быстро я понял, что немного поторопился. Голова сперва не хотела пролезать, но я не отступил и таки добился своего. Однако теперь плечи никак не могли протиснуться в слишком узкую щелку, и приходилось изо всех сил выгибаться в поисках нужного положения. Наверное, на земле это было бы довольно веселой игрой, но здесь мне вдруг стало недоставать воздуха, и тело конвульсивно задергалось вперед. Руки неожиданно нащупали выступ, которым заканчивался туннель и начинался более глубокий бассейн, и я изо всех сил рванулся туда. В правое плечо впилось что-то горячее, проехало через всю спину и больно клюнуло в обе ягодицы, но я уже был по ту сторону решетки! Да здравствует свобода!
Бетонные стены, обрамляющие водоем, были слишком высокими, чтобы взобраться на них, и я поплыл дальше по течению. Вскоре оказалось, что здесь целый каскад бассейнов, уровень каждого из которых примерно на метр ниже предыдущего. Я преодолевал третий из них, как вдруг до меня дошло, что в стенах отражается странное слабое мерцание, а если прислушаться, то можно почувствовать далекий невыразительный шум. И с новой силой зазвучали в ушах притихшие было вопросы: что здесь такое происходит?! Да и куда, в конце концов, я попал?!!
Я оглянулся на глухую стену сооружения, нависающую над водоемами, но отсюда не было видно ничего особенного. И все же... Какой-то крохотный голодный червячок начал точить меня изнутри. Я поплыл побыстрее, и тут впервые обратил внимание на вид, открывающийся перед глазами. Лесок, высоковольтная линия, небольшая речка - ведь все это до боли знакомые окраины родного города! Значит, я никуда не перемещался?! Конечно!!! Даже на несколько десятков метров, поскольку и злосчастная камера, и сама комната, и коридор - все оно было не похожим - я мгновенно осознал это! - а просто одним и тем же! Тем самым!! Эксперимент не удался!!!
Цепочка бассейнов в конце концов закончилась, и я, проплыв ещё немного по небольшому выводному каналу, выбрался на берег. Отсюда было хорошо видно холм и все сооружение института с выбитыми окнами, потрескавшимися стенами и большим проломом в левом крыле. Кое-где наружу вырывались языки пламени, и только что прибывшие пожарные начинали свою обычную суету. А неподалеку притихла небольшая толпа научных сотрудников в белых халатах...
Конечно, когда я лихорадочно искал выход из той каменной ловушки, то преследовал цель побыстрее добраться до людей. Теперь они стояли совсем близко от меня, но желание идти к ним исчезло бесследно. И совсем не потому, что на мне не было никакой одежды. Просто сама мысль о том, что придется возвращаться в тюрьму хотя бы на короткое время, пускай даже чисто номинально, казалась невыносимой. Возможно, с точки зрения здравого смысла это было абсолютно неразумно, но я тихонько сполз обратно в воду и поплыл дальше по каналу, который вскорости влился в небольшую речку.
Тихая июльская ночь давала мне шанс. Нужно лишь преодолеть незамеченным около тридцати километров до знакомого двухэтажного дома в загородной зоне. Там можно будет надежно спрятаться, отдохнуть и хорошенько обдумать свое положение. В конце концов, сдаться я всегда успею.
Я выбрался на берег за небольшой лесопосадкой и, прикрываясь деревьями, двинулся к автостраде. Правда, воспользоваться ею возможности не было: воображаю, какая пошла бы огласка, попадись я кому-нибудь на глаза в своем экзотическом костюме! Поэтому пришлось бежать по узеньким тропкам, тракторным колеям, а зачастую просто по краешку поля да ещё и благодарить, что какая-то добрая душа посадила по обе стороны дороги плотные ряды кустов. Признаться, я очень обрадовался, когда в конце концов, срезав угол по ржаном полю, выскочил на нужную мне местную дорогу, покрытую хотя и истрепанным, но все-таки асфальтом. Пробегая по нему, я горячо молил сверхъестественные силы, чтобы они немного попридержали желающих сейчас здесь ездить, однако мои просьбы не доходили до адресатов, и несколько раз приходилось прятаться в весьма уместных зарослях подсолнуха или нырять в ячменное поле. Довольно много времени я потерял, оббегая безопасным маршрутом небольшое село, а также в конце путешествия, пробираясь лесом к загородному дому своего товарища. И все же, когда, до края изможденный марш-броском, я остановился перед железной калиткой с тремя выдавленными ромбами, было ещё совсем темно.
На улице царила тишина. Я ещё раз пристально осмотрел улицу, потом поднял защитную пластинку и надавил большим пальцем на клавишу. В замке что-то щелкнуло, и я перевел дыхание: узнало. Тогда взялся за щеколду и быстро проскользнул во двор, под защиту надежной металлической ограды. Господи, неужели все позади?!
Контрольная система во входной двери также среагировала на линии моего пальца, и я очутился в доме. Едва добрел до дивана с твердым намерением завалиться на него, но в последнее мгновение сдержался. Легкая ноющая боль на спине и ягодицах напоминала, что мое тело не просто грязно, а ещё и, наверное, все в крови. Идти в ванную было уже выше человеческих сил, и тогда я подошел к столу, стянул с него клеенку, бросил её на диван и упал сверху...
В памяти остались смутные, будто окутанные туманом воспоминания о том, как я несколько раз поднимался, гонимый неотложными естественными потребностями, и механически плелся в туалет, а потом старался как можно тише спустить воду. Окна в комнате были закрыты плотными темными шторами, и это очень содействовало тому, чтобы, вернувшись на диван, снова отключаться ото всего вокруг и погружаться в сладкие объятия сна. Видения приходили совершенно нейтральные и легкие, и только последнее заставило сорваться с постели и несколько минут приходить в себя.
Мне снилось, будто я убегаю от кого-то длинными мрачными коридорами и вдруг оказываюсь в большом зале, битком набитом людьми. Они танцуют, поют, веселятся и не обращают на меня никакого внимания. Неожиданно в моих руках появляется странной конструкции пулемет, и я, предчувствуя, что сейчас случится что-то ужасное, дико визжу: "Люди, бегите!!! Бегите!!! Спасайтесь, идиоты!!!". Однако никто даже не оглянется. И тогда я медленно поднимаю свое оружие и начинаю стрелять. Люди падают, их окровавленные тела корчатся и застывают на полу, но те, кто остался, не разбегаются, не кричат, а дальше продолжают веселиться, не обращая внимания ни на мертвецов, ни на меня...
