То, что у Вити сегодня день рожденья, во дворе, если не все знали, то многие. Еле переваливаясь от выпитой полбутылки лимонада и куска торта Витя прошёл от подъезда к беседке. Пузырьки газа от лимонада пытались пробиться через монолит бисквита, но это не получалось. Поэтому в животе чувствовался какой-то неуют. В беседке собрались не только его друзья, но и мелкота. Всем было интересно, что подарили ему в этот год. Витя ожидал велосипед. На трёх, а потом двухколёсном кататься уже было стыдно. У этого велика даже шины не накачивались. Были сделаны из цельной резины. Всё-таки закончил начальную школу, а новый уровень образования требовал и велосипед другого уровня.

Пятиклассник - это не фигли-мигли. На большой, отцовский велик, он не тянул. Батя разрешал иногда под рамой педали покрутить, но не более чем на круг вокруг дома. "Школьник" был в самый раз, но "Школьника" не было. Хотя намёки о нём были всем поданы. Кто-то, когда сидели за столом на Первое мая, предложил даже скинуться на велик будущему пионеру. Но не скинулись. Витя уже был пионером, а это означало, что гроши на велик, родственники отсчитывать не будут. Начало пионерства оказалось не выгодным. А Витя, уже, об этом похвастался и дворовая ребятня жаждала если не первой ночи, то первого круга вокруг дома.

Когда все увидели Витю без подаренного велика, лица их ещё теплились надеждой, пополам с наступающим разочарованием. Ведь они, в ожидании, уже распределили очередь кто будет кататься на этом велике. Тон задавал лучший друг и однопартиец Толик. Поэтому никто не возражал, что он, в отличие от остальных, проедет вокруг дома целых пять раз. Толик не видел, но ощущал злорадство третьеклассника Гены, которому достался только один круг. Зато у Гены была настоящая рогатка, которую дал поносить старший брат.

2.

Дима, или как он представлялся незнакомцам - Дмитрий, с этой осени уже выходил на финишную прямую учёбы в школе. Десятый и окончательный. Во дворе он считался спортсменом. Занимался в велосекции. Он был высокий, худенький для других видов спорта самое то, но в школе выбор был не богат: велоспорт или гимнастика. Конечно он выбрал более престижный велоспорт. Название красивое и слов много чуждых и непонятных простым обывателям.

Например, что вы подумаете о таком: база, бонус, вагон, вилка, втулка, гит, караван, кривошип, ликвидатор, манетка, однотрубка, пелетон, пистон, спурт, сюрпляс? Но больше всего ему нравились два слова: гонка и гонщики.

О чём бы его не спросили, ответ начинался одинаково: "Мы, гонщики"..., а заканчивалось: "Спурт здесь не поможет"! Или "Попробуй возьми бонус"!

Это при том, что велик ему доставался редко. Если кто-то не пришёл на тренировку. А так была пара велосипедов для таких бедолаг как он, но двухтрубными: с камерами отдельными от шин. Тренер запрещал сидеть в ожидании велосипеда, поэтому они тупо бегали вокруг стадиона. Нарабатывали дыхалку.

Один раз Вове повезло. Тренер попросил перегнать его велик от шоссе к школе, так как он срочно куда-то уезжал. Велосипед "Спутник" был нечто. Ручки, как рога у барана закручены вниз, тормозные тросики напоминали усики жуков. А переключатель скоростей? Проехать на тренерском, была мечта любого, но счастье выпало Вове. Он единственный был без велика. Он не преминул этим воспользоваться и заехал во двор, чтобы все видели, на чём он гоняет.

Все засыпали его вопросами, на которые он, свысока, цедил ответы сквозь зубы. Некоторые наглецы просили прокатится, но получали молниеносный отлуп. В конце-концов он дождался своего. Увидев ажиотаж во дворе к ним подошла Люся. Тайная мечта его ночных снов. Она училась в параллельном. До девятого класса была ничем не примечательна, но теперь? Она, легко покачивая бёдрами, в сатиновом платьице, в котором нижние пуговицы были не застёгнуты и при ходьбе твёрдые бёдра сменяли друг друга, подошла к ним, наставив как пулемёты острые соски упругих грудей. Ребята, заметив её, расступились пропуская её к Вове. К такому развитию событий он был не готов, поэтому уши покраснели, а в горле пересохло.

- О! Вова! - Улыбнулась она припухлыми губами. - И что?

- Ну...это...вот... с-с-с тренировки... - Еле выговорил он, как будто раненый в самое нутро комиссар. Комиссаром он себя не ощущал, но раненым и, именно в нутро, точно был. Внутри становилось горячо. Но если не раненым, то наверняка ушибленным.

- Тренируйся! - Разрешила она и, повернувшись, пошла со двора. Её круглый, ехидно подмигивающий от ходьбы зад, влёк его за собой к невероятным приключениям уже прошедших снов. Когда она свернула за угол, наваждение спало. Он хотел лихо перекинуть ногу через раму, но зацепился рогаткой, торчавшей из кармана, за узкое сиденье велика. Грохнулись оба.

- Понятно? - Строго спросил он окруживших его пацанов, когда поднялся. Те, соглашаясь с ним, закивали, не понимая, что или в чём должно быть понятно.

Вова вынул рогатку из кармана и отдал младшему брату - Гене. - Владей пока!

Вроде вывернулся из непростой ситуации, поэтому поскорее постарался уехать со двора.

Резина на рогатке хоть и была медицинской, но плетёной. Никому, даже Вове не удавалось сильно оттянуть её, но и нескольких сантиметров хватало для того, чтобы камень, хоть и летел недалеко, но сильно. Поэтому рогатка выполняла декоративную роль. Это как кортики у военных моряков. Кортики были настоящими, но вряд ли нашёлся бы морской офицер, который знал, как им владеть в абордажном бою. Поэтому торчащая из кармана штанов рогатка, придавала Генке особый статус. Хотя бы выделяла его из других. Поэтому он, как и Толик сидел на столе в беседке, опираясь кедами на скамейку.

В беседку ввалился Витёк. Бисквит был жирный, через чур сладкий и, просто так жевать жвачку, только ради понтов не хотелось. Но понты требовали заменить не подаренный велосипед, на что-то не столь весомое, но более экзотическое, а заграничная жвачка, в таком случае была более, чем уместна. Витёк, поэтому, только и взял одну пластинку. Отдавать её, другим, самому не попробовав, было кощунством. Чтобы жевать самому требовались морально-волевые усилия. Для этого был необходим целый ритуал, разработанный, конечно, не Конфуцием, а самим Витей.

Толик и Генка раздвинулись в стороны, оставив, таким образом, место для триумвиратора. Витя, как обычно это делал, подпрыгнул, чтобы приземлиться задницей на стол. Но не тут-то было, бисквит настолько отяжелил Витю, хотя такие прыжки на стол для него были обыденностью, но он, в этот раз, пролетал мимо фанерной крышки стола. Помощь и Толика и Гены пришла вовремя. Они схватили его под мышки и втянули на стол. Не дали опозориться. После того, как мама объявила, что ему уже двенадцать он уже перестал считаться непонятно кем. Уже не малышня, но уже подросток.

Витя начал ритуал приобщения к заграничной редкости.

Достал пластинку. Показал всем, даже самым маленьким, что на ней нарисовано и написано. Даже настолько отважился, что некоторым, в знак особого уважения, дал подержать и понюхать. Кое-кому и такого приобщения к заграничной жизни стало достаточно и неинтересно.

Мелкие побежали играть в вышибалы. Магия заграничной чудесности на них не подействовала. Логика была первобытно проста: зачем жевать, если есть нельзя? Это же не гудрон! Витя с некоторой обидой, смешанной с раздражением, посмотрел на Толика и Генку. Шоу провалилось потому что массовый зритель свалил. Он развернул обёртку. Пластинка, как девушка в постели на шёлковых простынях, заждалась его и активности не проявляла.

- Дай мне! - Протянул руку к обёртке Толик.

- Маску, Медведей и две Каракумы! - Отдал её Витя.

- Замётано! Вечером занесу! - Принял сделку Толик. Он уже прикинул что за это у Борьки выменяет две Маски, две Белки, Красную шапочку и Галактику. Игра в фантики, в зависимости от самих фантиков делилась на высшую и низшие лиги. Все названные фантики предназначались только для высшей лиги.