С помощью зубов и ногтей, затратив массу времени, Келли умудрилась отпороть рукава от короткой сорочки. В паре с подходящей юбкой и корсетом-лифчиком она могла сойти за лёгкую безрукавку для тёплой погоды. В отличие от нижней рубашки сорочка не просвечивалась. Остаётся надеяться ─ это будет выглядеть благопристойно. По её собственным стандартам так и было. Если для катанцев это не так… что ж, тогда ей придется потратить уйму времени на переделку остальной одежды, используя обещанные ей нитки и иголки. Хорошо бы хозяева не забыли принести ей и ножницы.
Стоя спиной к двери, Келли просунула руки в сорочку и услышала скрип петель. Задыхаясь, она торопливо просунула в неё голову, дёрнула подол вниз на бёдра и повернулась лицом к незваным гостям. В дверном проёме, прижимая к груди небольшую коробку, стоял Сейбер. Широко распахнув серые глаза, он ошеломлённо разглядывал её тело.
─ Разве ты не знаешь, что нужно стучаться? — раздраженно спросила девушка, заливаясь румянцем под его взглядом.
Мужчина моргнул, потом сумел-таки переступить порог комнаты. Следом за ним вошёл брат. Эванор, покраснел, обнаружив её одетой только в сорочку, хотя та и скрывала её от плеч до коленей. Быстро избавившись от принесенного рулона ткани, он стукнул брата по плечу, заставив положить коробку, и без единого слова потащил того из комнаты.
Когда за ними со стуком закрылась дверь, Келли моргнула. Как ни странно, девушка даже была отчасти польщена, когда до неё внезапно дошла причина растерянности во взгляде Сейбера… Которую выдавала довольно заметная выпуклость под его короткой туникой, раньше ровно спадавшей на бёдра. Ткань, как правило, скрывала некоторую интимную часть его анатомии.
Обычно.
«Держись, Келли Дойл! Или ты забыла о том, что это царство магии, и что если он влюбится в тебя, произойдет какое-то неведомое бедствие? Неведомое или нет, ты же не хочешь, чтобы оно было на твоей совести? У тебя сейчас достаточно проблем, чтобы беспокоиться ещё и об этом!
Да, но… он такой мачо! И так пялился на меня! — возразили все её женские инстинкты. Ты пока что не умерла, знаешь ли!»
Это, бесспорно, льстило. Стоя спиной к двери, без нижнего белья, немного наклонившись, чтоб надеть сорочку, которую отбросила на кровать, примеряя другие вещи,… она, должно быть, представляла захватывающее зрелище. Очень захватывающее. От одной идеи того, что у Сейбера по отношению к ней появились подобные мысли, девушка сделалась возбуждённой, задыхающейся и влажной.
Келли, может, и была физически невинна, но, живя в своём мире в конце двадцатого века, много чего знала об отношениях мужчины и женщины. К сожалению, экспериментировать в этих делах она могла только в фантазиях, поскольку была слишком занята, зарабатывая на жизнь. Прикусив губу и заканчивая одеваться, Келли начала проверять швейные принадлежности, которые принесли эти двое. С довольной улыбкой, девушка думала о Сейбере и его ошеломлённом взгляде, брошенном на неё несколько минут назад.
Очень лестно, в самом деле…
Глава 6
Клубнично-морковный. Такой насыщенный, по сравнению с цветом её волос, цвет красного золота веснушек, рассыпанных по всему телу, вплоть до…да ради Джинги!
Сейбер закусил губу, пытаясь не думать. Пытаясь не застонать. Эванор наконец отстал, и он мог спокойно пойти в свою комнату в северном ответвлении западного крыла.
Перед глазами у него всё ещё стояла пара стройных женских ножек, усыпанных крохотными веснушками. Даже под коленками было несколько пятнышек. Девушка стояла, слегка расставив ноги, и он увидел, что веснушки покрывали даже внутреннюю поверхность её ног. Они были рассыпаны повсюду, по всему телу, ─ ладно, всю её он не видел, ─ но в тех местах, которые не были скрыты пожелтевшим от времени корсетом, обхватывающим Келли выше талии, они точно были везде.
А этот контраст между округлыми бёдрами и осиной талией, а спрятанные под корсетом полные груди…Сейбер всё ещё ощущал настойчивое желание, охватившее его сразу, стоило ему увидеть эту сцену. Обхватить девушку за талию и наклонить ещё больше, притянуть ближе её бёдра. Снова и снова входить в самое сердце этих золотистых кудряшек, своей нетерпеливой мужественностью.
Застонав, Сейбер прикрыл рукой глаза, безуспешно пытаясь стереть эту картину из своего разума. К несчастью, она становилась только реальнее. Другая рука, лежавшая у него на животе, скользнула к ноющему паху. Не следовало этого делать. Он поступал так несколько раз сразу после их приезда на остров, прежде чем тело привыкло к мысли, что с этих пор он лишён женского общества.
И этого соблазна.
Эти ощущения не уйдут сами по себе. Воспоминания о её теле непрестанно всплывали в памяти. Прикосновение её груди к его телу, когда он поспешно нёс девушку вниз по лестнице, спасая от нападения мекхададаков. То, как её ноги обвивали его талию, а всё тело интимно прижималось к нему. Попытки Келли вырваться из его крепкой хватки при их первой встрече. Упругость её попки, когда он шлёпнул по ней… и эта же попка, наконец открытая его взгляду. Немного худощавая, но, тем не менее, мягкая и манящая гладкой, покрытой веснушками кожей… эти соблазнительные мелкие кудряшки внизу живота.
Ругаясь но, будучи не в состоянии сопротивляться, Сейбер опустил руку, убрал край туники, расстегнул штаны, и прикрыл лицо от света левой рукой. Мужчина лежал на кровати, мучая себя образами и мечтая, как её маленькие, бледные руки в золотых веснушках искусно делают то, что его собственная рука вынуждена была совершать в качестве жалкого подобия этой фантазии. Получалось с лёгкостью представить, что было бы, поддайся он искушению. Привлёк бы её к себе и брал снова и снова, пока девушка не закричала бы в экстазе от удовольствия, которое только он один мог ей дать. Если бы можно было плюнуть в лицо проклятию зловещего Пророчества, и входить своим мечом в её «ножны» снова, снова, и снова…
Когда всё было закончено, он понял, что испытанный им совершенно пустой оргазм лишь усилил бушевавшее внутри желание. Однако Сейбер не мог, не смел, получить то, чего так неистово желал. И не должен больше делать того, что сделал. Потому что, удовлетворив возникшую потребность, он разжёг несколько других. И далеко не все из них были чисто физическими. Желание может быть просто желанием, но иногда оно приводит к опасности влюбиться.
***
Был уже вечер и обе луны отбрасывали в окна странные двойные серебристые тени, когда он снова пришел в её комнату. Положив новый поднос на стол, он убедился, что еда с двух предыдущих была съедена, и, не говоря ни слова, забрал их с собой. Занимаясь штопкой и подгонкой одежды, Келли всё-таки краем глаза следила за ним. Вот Сейбер прошёл по комнате, глянув в её сторону, очевидно, чтобы увериться, что её занятие не требует героических усилий, и снова вышел.
Однако радоваться было рано. Через пять секунд дверь снова распахнулась, и он вернулся, смотря себе под ноги с таким выражением, будто пол был местом величайшего совершённого ею преступления.
— Ты его вымыла!
─ Да, я не люблю оставлять незаконченные дела, ─ резко ответила Келли, оставаясь спокойной перед лицом его ярости. — Я закончила мыть пол и съела кучу еды. И с тех пор сижу здесь и шью. Просто занимаюсь необходимой штопкой.
Мужчина упёрся кулаками в бёдра и прищурил серые глаза.
— Где они?
Девушка взяла маленькие ножнички для вышивания, принесенные вместе со всеми другими инструментами в шкатулке для шитья, и отрезала нитку. Шитьё и вышивка успокаивали и были единственной знакомой вещью в этой чужой обстановке.
— Где находится что?
─ Ведро и щётка. Я заберу их, чтобы ты ими не пользовалась!
─ Они под умывальником. Только, будь добр, не ори на меня просто потому, что твои собственные хозяйственные способности оставляют желать лучшего, ─ добавила она, завязывая узелок на нитке и переходя к другому шву. Как только у неё будет ещё какая-то одежда, кроме рубашки и юбки, можно будет сшить себе пару штанов в гаремном стиле, достаточно просторных, чтобы сойти за юбку, но намного более комфортных. Не говоря уже о белье. Двое братьев с Сумеречного острова, войдя так не вовремя, принесли достаточно ткани и ниток, чтобы сшить нормальную одежду. Принесенная до того была слишком старой, хрупкой и выцветшей. — Я не могу ничего поделать с тем, что в моей вселенной стандарты гигиены и чистоты выше, чем у вас.
