Игра прошла с большим напряжением и серьезными просчетами с обеих сторон. На разборе выяснилось, что ошибки и сбои происходили в основном из-за отсутствия у участников единства взглядов по ряду оперативно-стратегических вопросов[51]. Озабоченное этим руководство Красной Армии собирает 15 февраля 1936 года расширенный Военный совет, который после долгих дебатов признал необходимым создать для подготовки командиров высшего звена и разработки теории решения оперативно-стратегических проблем специальное высшее военное учебное заведение. До 1936 года командный состав оперативного звена готовился только на одногодичном факультете Академии имени М.В. Фрунзе.
2 апреля 1936 года ЦК ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров, рассмотрев представление Наркомата обороны, принимает решение создать в Москве Академию Генерального штаба РККА.
11 апреля 1936 года вышел приказ наркома обороны СССР о создании академии и подчинении ее непосредственно начальнику Генерального штаба. В приказе говорилось, что Академия Генерального штаба является высшим военноучебным заведением, предназначенным для подготовки высококвалифицированных командиров на высшие командные должности и для несения службы в Генеральном штабе, в крупных общевойсковых штабах и органах высшего командования. Академия должна была готовить командиров с широким оперативным кругозором, способных разрабатывать и осуществлять на практике армейские, фронтовые и более крупные операции. Кроме того, академия должна была разрабатывать вопросы теории стратегии и оперативного искусства. В положении об академии указывалось, что профессорско-преподавательский состав подбирается из числа наиболее квалифицированных кадров преподавательского состава и общевойсковых командиров. Для чтения лекций по отдельным вопросам программы, а также проведения отдельных оперативных игр привлекаются руководящие командиры Генерального штаба РККА, начальники центральных управлений НКО и командующие войсками округов.
В академии предусматривалось иметь два факультета: основной – с набором 125 слушателей и военно-исторический – в составе 40 слушателей. Предусматривалось и военно-морское отделение в количестве 10 человек. Это был первый случай, когда в Академии Генерального штаба начиналось обучение военно-морских кадров. До этого имели место только отдельные эпизоды учебы в ней морских офицеров. Первоначальный состав слушателей академии определялся в 175 человек, срок их обучения – полтора года[52].
Начальником и комиссаром академии был назначен один из талантливых командиров Красной Армии – начальник штаба Киевского военного округа комдив Дмитрий Александрович Кучинский. Человек высокой культуры, он отличался не только серьезными военно-теоретическими знаниями, но и большими организаторскими способностями.
Для преподавания в академию были направлены опытные военачальники, видные теоретики военного дела, передовые педагоги и методисты из других академий. Среди них комкоры М.И. Алфузо, М.А. Баторский, А.И. Верховский, комдивы Я.Я. Алкснис, П.И. Вакулич, В.А. Меликов, В.К. Мордвинов, И.Х. Паука, А.А. Свечин, Е.Н. Сергеев, Н.Н. Шварц, дивинженер Д.М. Карбышев; комбриги А.И. Готовцев, М.И. Дратвин, П.П. Ионов, Г.С. Иссерсон, Н.И. Трубецкой и другие.
Основной стала кафедра армейских операций, которая впоследствии развернулась в кафедры оперативного искусства и стратегии. Здесь изучались армейские и фронтовые операции, теория военной стратегии, операции ВВС, ВМФ и взаимодействие их сил с общевойсковыми армиями. Теорию и практику подготовки и ведения боя корпусами всех родов войск преподавали на кафедре тактики высших соединений. Серьезная научно-педагогическая работа велась и на кафедрах организации и мобилизации, военной истории, социально-экономических предметов и иностранных языков. За короткий срок было создано первоклассное военно-учебное заведение.
К сожалению, начало деятельности академии совпало с периодом массовых арестов командно-начальствующего состава. Были арестованы начальник академии комдив Д.А. Кучинский и выдающийся военный теоретик А.А. Свечин. Последнему было поручено читать лекции по стратегии. Но его критические замечания в адрес государственной власти, содержавшиеся в его первой лекции, послужили поводом для его отстранения и последующего ареста. Оказалось, что во вновь открытой академии стратегию вести некому, поэтому кафедра стратегии из штата академии была вообще исключена[53].
В приказе наркома обороны о создании Академии Генерального штаба предписывалось командующим войсками военных округов и начальниками главных и центральных управлений НКО подобрать кандидатов на учебу из числа лучших командиров, окончивших одну из военных академий, отлично проявивших себя на практической работе. И, надо отметить, что 138 командиров первого набора были действительно лучшими из лучших. Это, комбриги Л.А. Говоров, П.А. Курочкин, Г.К. Маландин; полковники А.И. Антонов, И.Х. Баграмян, А.М. Василевский, Н.Ф. Ватутин, А.И. Гастилович, М.В. Захаров, В.В. Курасов, А.П. Покровский, К.Ф. Скоробогаткин, А.В. Сухомлин, С.Г. Трофименко, Н.И. Четвериков, А.И. Шимонаев; майоры М.И. Казаков, Л.М. Сандалов. Почти все они через несколько лет, в годы Великой Отечественной войны, будут командовать армиями, фронтами, руководить крупнейшими штабами, станут прославленными полководцами и военачальниками.
В 1938 году при Военной академии им. М.В. Фрунзе образуется штабная школа на 800 человек со сроком обучения один год. Кроме того, в это же время формируется ряд специальных штабных школ и курсов. К началу Великой Отечественной войны увеличивается число военных академий (с 14 до 19).
Однако следует заметить, что практика проведения командно-штабных учений и маневров в войсках предвоенных лет, на которых общевойсковые командиры и штабы учились управлению войсками, отставала от требований современной войны. Анализируя эту практику, начальник войск связи округа П.М. Курочкин вспоминал, как решались тогда вопросы организации связи в оперативных звеньях управления. «Трудностей почти не было. Связь в районе учений и маневров подготавливалась всегда заблаговременно, за 2–3 недели. Для ее обеспечения на маневрах, проводимых в каком-либо военном округе, собирались многие соответствующие части из других военных округов. Широко применялась общегосударственная связь. Все подготовленные средства и объекты использовались только для оперативного управления войсками. Что же касается связи, необходимой для управления противовоздушной обороной, военно-воздушными силами, тылом, то она или не учитывалась вовсе, или ее организация изучалась на специальных занятиях, на которых вопросы обеспечения ею для оперативного руководства не разбирались, то есть опять создавались благоприятные условия. При таких условиях командиры и штабы свыклись с тем, что организация связи не представляет никаких трудностей: в их распоряжении всегда будет связь, и не какая-нибудь, а именно проводная.
Не эта ли создаваемая в мирное время видимость благополучия в обеспечении связью привела к тому, что общевойсковые командиры и штабы пренебрегали трудностями в ее организации, встречавшимися на каждом шагу с самого начала войны? Не по этой ли причине недооценивалась роль радиосвязи? Не являлось ли это одной из причин, приводивших к большим затруднениям в руководстве войсками, а часто и к полной потере управления»[54].
Зададимся вопросом, от кого зависело качество подготовки и проведения учений в Красной Армии? Безусловно, в первую очередь, от наркома обороны, начальника Генерального штаба и командующих войсками военных округов. Руководство страны делало все, чтобы Красная Армия имела современное вооружение и технику, а как их применять – это дело военных.
Наряду с вышеизложенными недостатками надо отметить, что положительным в подготовке будущих руководящих военных кадров являлось привлечение преподавательского состава и слушателей академий к работе в штабах фронтов (армий), принимающих участие в боевых действиях. Так, преподаватели и слушатели академий принимали активное участие в операциях по освобождению Западной Украины, Западной Белоруссии и в Советско-финляндской войне. Генерал армии С.М. Штеменко вспоминал, что после возвращения в академию из освободительного похода в Западную Украину «проучились мы еще несколько месяцев, и снова вызов в Генштаб. Началась Советско-финляндская война.
