– Виза будет. В Монголию и Китай, рабочие, по специальному приглашению. И Шенгенская, на пять лет, тоже с правом трудоустройства.

– Ну, ты чего? – Шон позволил себе рассмеяться только в машине. – Выглядишь как…

– Дурочка?

– Как будто тебя пыльным мешком огрели да так и оставили.

– И все-таки я не пойму. Загранпаспорт с визами меньше чем за сутки!

– Ульяна, – Шон оставил веселость. – Я просто воспользовался служебным положением. Меня знают во всех странах мира, получить помощь с оформлением совсем несложно. А уж если деньги подключить…

– Очень много денег… Шон, признайся, ты скрытый миллиардер?

В общем, Интернет дал ответ на это вопрос уже давным-давно. В список Форбс всемирно известный археолог не входил, но состояние имел: консультации знатока редкостей стоили немало.

– А я тут при чем? Все оплачивает заказчик!

– Какой?

Она сама себе удивлялась: насторожилась и заволновалась только теперь, когда поняла, что в игру вступила еще одна сила. До этого её доверие к Шону было на уровне безграничного. И это тоже настораживало.

Ульяна не могла понять, почему идет на поводу совершенно незнакомого человека. И почему рядом с ним так спокойно и хорошо, словно они знают друг друга очень давно и полностью доверяют. Она доверяет. Что думает Шон, Ульяна не знала.

Это все пугало. Появилось желание убежать. Забыть о чаше, об археологии и просто улизнуть. Купить билет на самолет или на поезд, на поезд даже лучше: расписание удобнее, и укатить подальше, превратить все в сон.

Но в то же время Ульяна понимала: сделай так, и она в жизни себе не простит. Любопытство будет приходить сначала вечерами, когда все дела сделаны и ничего не отвлекает от воспоминаний. Потом станет хуже. Она будет шерстить Всемирную паутину в надежде наткнуться хоть на крохотное упоминание о Чаше, о великой находке в пустыне, о… И не найдет. Потому что не все в интернет вываливают. Есть вещи, к которым надо прикасаться в реальности.

И она осталась.

Все это время Шон молчал, искоса поглядывая на притихшую на соседнем сиденье Улю. А потом предложил:

– Кофе хочешь?

– Хочу!

После суеты офиса и мучительных раздумий допинг был просто необходим.

– Как насчет прогуляться? Погода отличная, самое то!

Новый Арбат шумел, но суета как будто не смела потревожить этот островок спокойствия. Люди неспешно гуляли по выложенной серой плиткой улице, сидели на футуристических скамейках, разговаривали, разглядывали витрины или фотографировались на качелях. Только снующие взад-вперед дети нарушали благостную картинку безмятежности.

– Сюда! – Шон указал на расположенный в закутке вход.

– Holy Berry, – прочитала Ульяна на стекле, за которым виднелись букеты и авторские куклы. Чуть выше черная вывеска в рамке гласила, что тут можно приобрести букеты и подарки.

– Это точно кофейня? – засомневалась, но Шон ткнул пальцем в красный флажок с надписью «Магазин свежего кофе» и втащил в гостеприимно распахнутые двери.

Внутри – ни столиков, ни стульев. Лишь алые подушки на темном дереве низкого подоконника. И – теснота. В пространстве между дверью и прилавком могли уместиться разве что три – четыре человека.

Но, несмотря на тесноту, здесь было уютно. Вкусно пахло кофе и шоколадом, на полках выстроились пакеты с разноцветными этикетками, тихо гудела кофемашина. Ульяна почувствовала, как разжимается внутри скрученная пружина. На смену тревоге пришло спокойствие.

– Держи! – Шон протянул большой картонный стакан с фирменным знаком. – Не скажу, что лучший в мире, но вкусно. Настолько, что я предпочитаю сделать крюк, чтобы купить его здесь.

После спокойствия кофейни улица встретила шумом и ярким светом. Шон подвел Улю к скамейке. Её спинка вырастала из сиденья, вздымалась желтой волной и через несколько метров снова исчезала.

– Красиво тут, – вздохнула Уля и сделала первый глоток.

Кофе действительно оказался вкусным.

Разговаривать не хотелось, но на языке крутился один-единственный вопрос:

– Шон… Во что ты меня втянул?

Уля так и не нашла ответ на этот вопрос. Как и на другой: почему она сама позволила это сделать?

Полулежа в мягком кресле бизнес-класса, Уля смотрела в окно. Синева сверху и кипящие облака снизу.

Пустота поднебесья не мешала думать, а мягкая музыка из наушников успокаивала растрепанные нервы.

Волноваться было с чего.

Практически сразу после прогулки по новому Арбату Шон заявил, что теперь надо купить кое-что из экипировки и одежду – Улина не подходила:

– Пустыня – не для прогулок. Она требует уважения, как стихия. Иссушающая жара днем сменяется ночным холодом. Конечно, местные жители обходятся тем, что есть. Но мы должны как следует подготовиться!

Но почему-то «подготовка» заключалась в покупке новой одежды для Ули. Шорты, штаны, футболки, куртка. Все – наивысшего качества. И спорить было бесполезно. Ответ был один: это входит в смету. Казалось, Шон получал удовольствие, одевая Ульяну. И выбирал он не только удобное, но и красивое.

– Что поделать, я – эстет!

Ульяне оставалось лишь соглашаться, подсчитывая, сможет ли она вернуть деньги после экспедиции. Условия её участия оставались тайной за семью печатями. До самого вечера, когда Шон вошел в её номер с пластиковой папкой в руках:

– Здесь контракт. Ознакомься, пожалуйста.

Стандартное предложение. Ничего странного, никаких дополнений мелким шрифтом – обычный контракт. Уля таких много на своем веку видела. Смутили только два пункта: не мешать работать охране и в критической ситуации выполнять все их требования, и оплата. Трижды проверив сумму, Ульяна уточнила:

– Тут, кажется, в нолях ошиблись.

– Где? – лицо Шона оказалось совсем рядом. От него пахло дезодорантом и пеной для бритья. Очень тонкий, будоражащий аромат.

– Никакой ошибки. Цифры написаны абсолютно правильно.

Уля вздрогнула – на долю секунды из головы вылетело все, о чем думала до этого. Даже вопрос забыла. Стало тревожно: этот мужчина странно на неё действовал. Заставлял потерять голову. Хотелось быть рядом, слышать, видеть, прикасаться…

Наверное, стоило послать его подальше и вернуться в Тольятти. Но рука сама потянулась к бумаге, и контракт украсила аккуратная закорючка. Шон тут же подал второй экземпляр:

– Пусть у тебя останется, как положено.

Глядя на бумаги, Уля не знала, что делать: сложить и запихнуть в карман рюкзака? Или пойти в банк и сдать на хранение, как ценную бумагу?

Раздумья прервал телефонный звонок.

Стилизованный «под старину», инкрустированный золотистым металлом аппарат чуть подрагивал. Шон одним шагом преодолел расстояние от кресла до консоли и уверенно поднял трубку.

– Да. Ждем. Проводите в номер, пожалуйста!

Следующие полчаса пролетели как в угаре. Ей привезли паспорт, заставили подписать еще несколько необходимых документов и попрощались.

– Ну, вот и все, – подвел итог Шон. – Самолет завтра.

Наверное, надо было отказаться. Наплевать на только что подписанный контракт и – отказаться. Но Ульяна не нашла в себе сил. И, хотя её начинало пугать странное обаяние Шона, она ни за что не хотела пропустить самое значимое приключение: Леша верно сказал, такое раз в жизни выпадает, да и то не всем.

Только вот теперь, в самолете, Уле казалось, что она совершила ошибку.

***

– Уля!

Вздрогнув от неожиданного прикосновения, увидела стоящую рядом с креслами стюардессу. Пришло время обеда.

– Предпочитаете рыбу или мясо?

– Рыбу, пожалуйста.

– Тяжело тебе будет в Монголии, – посетовал Шон. – Там рыбы практически нет.

– Переживу!

Уля с удивлением разглядывала поднос, который ей вручила стюардесса. Ломтик семги с капелькой сливочного масла в виде розочки; кусочек селедки и крохотная тарталетка с несколькими крупинками красной икры. На другой тарелке лежала запеченная семга с картофельным пюре. На десерт – маленькое круглое пирожное и пиала с двумя шариками мороженого.