– Так… – Ульяна осеклась, поняв, что разговаривает сама с собой. И махнула рукой: – Ну что же теперь, вешаться? Поглядим, что дальше будет!

Убрав со стола, Ульяна решительно направилась собираться.

***

Духота в автобусе стояла дикая. Открытые форточки не спасали. К концу пути Ульяну разморило: ей досталась солнечная сторона, и бутылки воды на шесть часов поездки не хватило, приходилось пару раз выскакивать на остановках.

В довершение еще прилетело СМС:

– Ты сама выбрала. Вещи заберешь у мамы.

Сердце ухнуло, замирая от тоски. Хотя винить некого: повела себя, как махровая эгоистка. Ради своих хотелок бросила Колю одного… С другой стороны, кто просил его обманывать? Дважды она отменяла участие в раскопках из-за того, что отпуск Коли выпадал на это же время. И вместо обещанного моря проводила его на даче свекрови: на работе у Коли случалось ЧП, и его срочно вызывали, перенося отдых на осень или зиму. А на жалобы, что из-за сорвавшейся поездки она пропустит сезон, он отвечал одно:

– Хочешь на природу – так мать тебя на даче ждет! И пруд там есть, и лесок. И ковыряйся в земле, сколько хочешь!

По мнению Ули, археологические раскопки несколько отличались от прополки грядок и окучивания картошки. Но Коля считал это гробокопательством. И его мама только подливала масла в огонь. Она даже к колдунье водила упрямую невестку, думая, что эта блажь – насланная порча.

Чистенькая, опрятная бабушка испугалась и принялась бормотать что-то о покойниках. И о том, что они только и мечтают, чтобы утащить за собой потревожившего их сон. Обставлено все было с таким мастерством, что Уля поверила. Да вот дома подслушала, как Коля по телефону с мамой разговаривал. Та сокрушалась, что старуха много попросила за то, чтобы напугать дурную девчонку.

Они тогда сильно поругались. Уля никак не могла понять, почему Коля считает нормальным проводить все свободное время в гараже с друзьями, а любое её увлечение тут же объявлялось блажью. И даже идет на обман. Как с ведуньей. Или с отпуском.

О том, что ей врут, Уля тоже узнала совершенно случайно: Колин начальник не смог до него дозвониться. Трубку взяла Ульяна.

Это стало последней каплей. Тогда и решила, что в этом году примет приглашение Леши во что бы то ни стало. Но даже не предполагала, что это приведет к разводу. А уж к тому, что её выкинут из квартиры, которую она сама искала и уговаривала хозяйку сдать подешевле…

– Козел! – вырвалось невольно. – Хорошо, что не расписались!

В деревне Ульяна заглянула в магазинчик, купила холодной минералки и мороженое. А заодно уточнила направление.

– Археологи? Так это вон, через дамбу пройдешь и прямо, прямо… Дорожка и выведет. А лагерь у них на речке. Вот где она поворачивает, вот на том мыске…

Продавщица поясняла слова жестами, так что Ульяна окончательно запуталась.

– Спасибо! – поблагодарила и нырнула из кондиционированной прохлады в жару улицы.

На природе она всегда выходила в то место, к которому шла, не путая направлений. Вот в городе заплутать, это милое дело. Но городом здесь и не пахло.

Укатанная до каменного состояния дорога вывела к дамбе, а дальше…

Открывшаяся картина завораживала. То тут, то там в зарослях ивняка мелькала водная гладь. Она радостно превращалась в зеркало и отражала солнечные лучи, пуская ослепительных солнечных зайчиков. Темные очки от них почти не защищали. Рюкзак оттягивал плечи, со лба текли ручейки пота, футболка намокла, но окружающее дарило покой. И Ульяна впитывала его, как истрескавшаяся пустыня – дождь. И даже переживания, что в ситуации с Колей она не права, что надо было подчиниться и сделать, как хотел он, отошли на второй план.

Тропа вывела к речке. Чуть в стороне Кондурча делала поворот, и вот на этом изгибе, на небольшом мыске и располагался лагерь. Он походил на цыганский бивак: палатки разных цветов и форм стояли, где хозяину приглянулось. На растяжках сушились плавки, купальники, полотенца, висели какие-то вещи… Что-то валялось прямо на земле. И над всей этой красотой возвышалась, подобно шатру Барона, огромная армейская палатка.

Скинув рюкзак у входа, Уля нырнула внутрь. На столах, оббитых клеенкой, кучками лежали черепки. Взгляд сразу выхватил характерный орнамент, оттенок глины и то, как сортировали находки. Руки сами потянулись к одной из коробок.

– Простите, а вы кто? – во взгляде девушки смешались удивление, недовольство и любопытство.

– Ой, – спохватилась Уля. – Здравствуйте! Меня Ульяной зовут, я керамист. А где Леша?

– Алексей Степанович на раскопе. Если вы подождете…

– В какой это стороне? – фрагменты керамики манили больше, но сначала следовало доложиться и вступить в должность.

– Там, – махнула рукой девушка.

Уля кивнула. Рюкзак она оставила у палатки, прихватив с собой только воду.

Идти довелось через луг. В высокой траве виднелась тропинка – успели протоптать, добираясь до раскопа и обратно.

Тучка давно исчезла, и теперь солнце снова заливало землю пронзительным светом. Ульяна сняла очки, чтобы лучше различать цвета, но тут же водрузила их обратно на нос – глазам стало больно от яркости красок. Хотелось упасть в траву и лежать, слушая тишину. И заливающегося в вышине жаворонка.

Ульяна подняла голову, пытаясь углядеть пичугу. Но увидела только парящего хищника. Он плыл по широкой дуге, словно облетая маленькое облачко, похожее на крепко взбитую мыльную пену.

– Явилась?

Из ямы вылез мужчина. Далось это ему нелегко – мешал лишний вес.

– Так точно! – отрапортовала Ульяна, стараясь не засмеяться, – слишком уж забавно выглядел руководитель экспедиции.

Невысокий, коренастый. А дополнительные килограммы превращали его просто в кубик на ножках. Помешанный на работе, перед поездками он выбривал голову, так что вид получался тот еще. Подчиненные тут же давали ему «подпольную кличку». Почему-то почти всегда – «Гномик».

– Не схуднул еще? – Ульяна оглядела его красную футболку. Принт за слоем грязи уже не угадывался.

– Хорошего человека должно быть много! – отделался Леша традиционной шуткой и похлопал себя по животу. – Он мне дорог как память!

К середине сезона от этой «памяти» ничего не оставалось. Исчезала одышка, появлялись спрятанные прежде за жирком мышцы. «Гномик» пропадал, превращаясь в стройного, красивого мужчину. Но невысокого. Ульяна постоянно смотрела на него сверху вниз.

Вот и теперь, заглянув в серые глаза, поняла: жизнь удалась! Впереди целый сезон! Безумно интересный, веселый и трудный.

Колышки с туго натянутыми веревками обозначали раскоп. Ровные ряды шурфов с горками вынутой земли по краям. Чумазые с ног до головы сосредоточенные люди. Несколько незнакомых, с остальными же давно сдружили общие экспедиции. Вздохнув, Ульяна поняла: уехать сейчас она просто не сможет. Даже если это последний шанс вернуть Колю.

– Уль? – Леша отвел её в сторонку. – У тебя все в порядке?

– Да, – соврала, честно глядя в глаза. Но обмануть старого друга не удалось. Тот только хмыкнул недоверчиво, и стена, которую Ульяна выстраивала вокруг себя всю дорогу, рухнула с оглушающим звуком.

Алеша усадил её на травку, принес воды и терпеливо дожидался, пока иссякнут слезы.

– Благоверный? – поймала сочувствующий взгляд.

– Да, – всхлипнула в ответ. И выложила все, как на духу.

– Ну и слава богу! – последовала неожиданная реакция.

Алексей всегда старался с первого дня расставить все точки и запятые, чтобы не возвращаться к одной и той же теме по сто раз:

– Уль, ну сколько вы уже живете? Года четыре? За это время у вас хоть что-то общее появилось? Квартира там, машина… Дети.

– Машина есть! – парировала она.

– Общая? Или его? Послушай, если мужик за столько лет научился только лапшу на уши вешать… Я бы на твоем месте сейчас от радости прыгал!

– Ты не на моем месте! – вспылила Ульяна.

И, развернувшись на пятках, демонстративно отошла.

– Хочешь, не хочешь, – бормотал Леша, спрыгивая обратно в шурф, – да кто тебя бы спрашивал? Ну, твое дело! – он отложил лопату и взялся за совок.