«Я посвящаю твою смерть Богу», говорит Бар-Аво.

«Ты обрекаешь всех нас на кровавую войну», отвечает Ананус.

«Лучше война без конца, лучше вечные отступления и снова битвы, и опять отступления, чем сдаться сейчас».

И Бар-Аво вспоминаются крики толпы: «Бараббас! Бараббас! Бараббас!»

Есть такая римская игра. Она называется «один из двух умрет, а толпа решит, кто — из них». Если бы эта игра закончилась с другим результатом, он бы не был здесь, выполняя свою роль, и другой человек, Иехошуа, продолжал бы свою странную работу. И все было бы по-другому. Но мир продолжается таким, каким есть, и не дано нам увидеть противоположный исход событий. И Бар-Аво не играет в ту римскую игру. Это он решает, кто будет жить, а кто умрет.

Ананус начинает возражать: «Ты неправ…», но не успевает закончить свои слова.

И Бар-Аво приставляет нож к горлу Анануса и выпускает из него кровь, как из ягненка.