– Матерь божья.

Нет, это не прозвучало благоговейно. И даже нотки восторга отсутствовали. Скорее юный принц был шокирован, увидев нечто страшное в своей жизни. Ему вообще не положено видеть то, что рискует увидеть в своих кошмарах.

– Теперь понятно, почему ты скрываешься. На твоем месте я вообще бы из дома наверно не выходил. Может, даже подумал бы покончить с собой.

Покончить с собой? Нет, такая мысль лично мне не приходила. До этого додумывалась лишь моя мать за меня. Она отчего-то была уверена, что у меня есть склонность к суициду. Как же вечно меня бесили эти походы к психоаналитику. Хотя одно было хорошо: было с кем обсудить фильмы и книги. Не так сильно давало чувствовать себя дерьмом.

– Можно еще раз взглянуть? – Однако быстро Оскар оправился от шока. Теперь им двигало любопытство.

Сейчас я подумывал, что надо брать плату за просмотр моего лица. Но об этом можно и потом поразмыслить. Мое молчание меня до добра не доведет. Пусть Оскар прекрасен как попка младенца, но не позволю ему делать все, что вздумается. Естественно, я начну икать, если открою рот. Но надо как-то донести до него свои высокоинтеллектуальные мысли.

– Иди на хуй!

И постарался гордо уйти. Впрочем, дважды споткнулся и один раз удачно поцеловал лицом землю.

Некоторые могут подумать, что слова моего одногруппника могли страшно меня обидеть. Отнюдь. Это еще лучшее, что я услышал за последние четыре года своей жизни. Вы что? Я же получил от принца сострадание. Он меня не обозвал, не ударил. Чего я еще мог желать? Оставалось надеяться, что Оскар не расскажет о том, что видел. А то ведь всерьез буду требовать плату! Не помешает еще повесить на шею табличку с предупреждением: «Осторожно! Увиденное может нанести вам психологическую травму». Я усмехнулся. Не плохой из меня маркетолог выйдет. Только с внешностью малость не везет.

Автобус привез меня прямиком до моего дома. Точнее, я был приезжий в этот небольшой городок и снимал квартиру вместе с ребятами. Платить помогали мои родители. Сам же я решил, что долго на их шее сидеть не могу, потому неплохо бы устроиться на работку.

С соседями я не общался. Нет, они не были красавцами, чтобы каждый день испытывал весь этот ужас. Так сложилось, что они меня особо невзлюбили. Я отличался от них не только внешне и внутренне. Но и тем, что приехал из мегаполиса, а они из деревушки. Я специально приехал туда, где численность населения была значительно меньше, чем в огромных городах. За глаза считали меня мажором. Парни не учли того, что мой слух идеален.

Тем не менее, я не страдал от нехватки общения. Мать каждый день названивала и общалась со мной часами. Точнее, болтала она, я лишь устало кивал и впопад угукал. Конечно, она интересовалась, появились ли у меня друзья. Подумав про Костю, отвечал положительно. Хотя вне университетских стен мы с ним не общались.

Квартира была трехкомнатная плюс кухня. На стенах висели отсыревшие куски штукатурки, полы были покрыты лаком, а натяжные потолки состояли из гипсокартона. Мебели было предостаточно, чтобы было, где спать. Никто из нас, как оказалось, не был привередливым.

Парадоксально, но с ними я не скрывал своего лица. Парни не испугались моей внешности. Кажется, они привыкшие. К плите меня подпускали с условием, что волосы свои буду собирать. Никому из них не хотелось изо рта вытаскивать длинные темные волосы. А я что? Я соглашался. Они меня не трогали, я в их дела не вмешивался.

В квартире никого не было. Двое работали, один же был такой же студент, как и я. Я вдохнул этот воздух полной свободы. Любил, когда я оставался один. Привычно собрал волосы в нечто похожее на пучок. Отрезал бы их к чертям, а то как баба. Останавливало лишь то, что они охраняли мое личико от взглядов людей. Потому вздыхал и пытался за ними ухаживать. Единственное, кому они нравились, это моей матушке. Вот она просто в восторге и покупала всякие маски и шампуни для ухода за волосами. Это вошло в привычку, и уже сам покупал все то, что покупала она.

Я включил музыку и пошел готовить себе ужин. Сегодня пятница, а значит, соседи мои поздно вернутся. Желательно, чтобы вообще не возвращались, но… Мечты, мечты. Готовить для них я не был обязан. У нас вообще не было никаких правил относительно к трапезе. Только жаркие споры по части уборки. Пришлось тогда составить график дежурства. И жесткое правило, что каждый убирает за собой. Марк, самый старший из нас, иногда приводил свою девушку чисто для того, чтобы она убиралась за нас. Звали ее Светой и она оказалась жутким перфекционистом. При виде нашего срача она нас прогнала на улицу и навела идеальный порядок. Ненадолго сохранился этот порядок. Чаще по вине ее бойфренда.

Пожарил себе картошку. Не пожалел для себя, любимого, наготовил целую сковородку. Любовно добавил яйца, перемешал, и через минуту было все готово. Не стал даже на тарелку класть. Я был слишком голодным. Вытерев слюни, я поставил сковородку на стол, взял вилку и целый батон, сел на табуретку. Приятного мне аппетита!

После сытного ужина было грех не покурить. Да, я курил. А как от такой жизни не закурить? Как не прискорбно, но сигареты спасали меня от стресса. И даже панические атаки отступали, когда я вдыхал в себя никотин.

Время было за полночь, а соседи мои не торопились домой. Я пожал плечами и начал готовиться ко сну. Спал я в одной комнате с соседом-студентом. Кажется, он, как и все обычные студенты, пошел напиваться в клубе или в баре со своими друзьями. Он подцепит девчонку и поедет к ней. Нет, я не завидовал ему. Напротив, блаженно улыбнулся, ведь ночью спать буду в полной тишине.

Видел я, наверное, третий сон, как разбудил меня шепот. Я обеспокоенно заерзал на месте, затем открыл глаза и чуть в ужасе не закричал. Не закричал, зато издал сдавливающий стон. Надо мной стояли Богдан с его парой-тройкой друзьями, плюс мой сосед. Я забился в угол и торопился прикрыть лицо волосами. Глупо было скрыть то, что и так увидели.

– Действительно кадр, – фыркнул Богдан. – Хотя спящее лицо нравилось мне больше.

Я устремил укоризненный взгляд на соседа. Он, разумеется, не увидел мой зырк, пришлось использовать свой голос.

– Степа! Какого, к чертовой матери, тут происходит?

Он глупо захихикал. Господи, да они все жутко обожрались! Надеюсь, что к утру эти кретины все забудут. В том числе и мою внешность.

– Да мы познакомились в баре, и оказалось, что они твои одногруппники. Хотели приятно тебя удивить!

– О да, я прям визжу от восторга, – скривился я в частности от того, какая вонь от них исходила.

Богдан сел на краешек моей кровати и полез обниматься.

– Дружище! Мне было страшно любопытно, что же ты скрываешь под своими патлами. Кто ж знал, что ты такой стрем! Но, знаешь, – пьянчуга вдруг посерьезнел, – в этом и есть твоя изюминка. Тебе надо в фильмах ужасов сниматься. Такой талант пропадает!

Его дружки расхохотались. Я обреченно вздохнул. Какова вероятность, что они забудут об этой ночи? Кажется, 0, 000001%. И еще раз укоризненно посмотрел на Степу, который уже не держался на своих двоих и пополз на свою кровать. А мне пришлось каждого по отдельности спровадить из нашей квартиры. Удивительно, но никто не сопротивлялся.