— Увидишь.

Ючон успел урвать три медали в индивидуальном зачете, когда уловил запах печенья. Почесывая живот, он вошел на кухню и потянулся к исходящим паром румяным кругляшкам. И заскулил, получив по лапе деревянной лопаткой.

— Одну! — заныл он.

— Тебе вон бракованные.

— Они уродские.

— Тогда выброси.

— Это для мистера Чона?

— Да. Надеюсь, у него нет аллергии на корицу.

Оставив вкусности остывать, Дже прошел в свою комнату и залез в шкаф. На двери висело зеркало, и он подзавис, оглядывая преобразившегося себя. Вспомнился комплимент Юнхо напоследок. Чего уж врать, было приятно. Радуясь, что Пак не умеет читать мысли, Джеджун пошарил на полках и вытащил новую футболку с легкими летними брюками. Примерил.

— Ваааау! Мужчина, можно пригласить вас на танец? — паясничая, Ючон прыгнул на кровать Дже.

— Наряд для загса прям.

— Угу, слишком уж деловой вид.

Дже сменил штаны на привычные джинсовые шорты до колен. Ючон поднял вверх большой палец.

— Расскажешь, как все прошло, — напутствовал кореш Кима. — А реакцию Биёна, случись он там, покажешь в лицах.

— Окей.

Запрятав угощение в пластиковом контейнере, Джеджун нацепил въетнамки и побежал к ближайшей станции метро. Чтобы скоротать путь, он нацепил наушники. Таким вот и прибыл в пафосный офис. Стоило ему войти в фойе, к его величеству тут же поспешила знакомая уже девушка. Слегка удивленная, она поклонилась.

— Вы к господину Чон?

— Угу, он у себя?

— Да, прошу сюда.

Пройдя все необходимые процедуры, Джеджун поднялся наверх. Секретарь Квон сидел за своим компьютером. Гаррипоттеровский снитч позавидовал бы скорости, с которой он печатал что-то.

— Привет, я к Юнхо, — беззаботно пропел Дже.

— Э…

— Не вставайте, я сам могу открыть себе дверь.

— Но он приказал не беспокоить…

— Мне можно.

Джеджун распахнул двери кабинета, принадлежащего человеку номер один сия офиса, и впорхнул внутрь. Не забыл улыбнуться.

— Приветики.

Юнхо выразил свое удивление намного сдержаннее своих подчиненных.

— Джеджун? Чем обязан?

— Ну, мне было скучно дома, и я решил приехать.

— Рад видеть, что вы больше не дуетесь на меня, однако мне сейчас некогда.

— Проблемы?

— Вы думаете, что я начинаю работать, только когда у компании появляются проблемы?

— А разве нет? Твоих отелей нет разве что на Марсе, — Джеджун прошел в кабинет, стянул с плеч рюкзак и вытащил печенье. — Валялся бы сейчас где-нибудь на Гавайях.

Юнхо помассировал виски, что, как понял Дже, являлось признаком раздражения, готового перерасти в кипящую ярость.

— Да ладно, вижу ведь, ты устал. Устрой себе кофе-минутку. Вот, угощайся.

— Эй, не ставь это сюда!

Правда, Джеджун уже успел поставить контейнер на бумаги, которые мгновенно пропитались конденсатом от теплой еды. Бормоча проклятия, Чон рывком вытянул документы и затряс ими в воздухе. При этом он случайно опрокинул вкусность, отчего крошки разлетелись по столу и клавиатуре. Ким неловко улыбнулся.

— Сорри-сорри. Так, всухомятку есть нельзя, где тут связь с внешним миром? — заметив кнопку вызова секретаря, Дже ткнул пальчиком. — Берримор, две чашки чая!

После чего разместил попенцию на краю стола.

— Что ты себе позволяешь?! — прошипел Юнхо.

— Хм, ты больше похож на человека, когда сердишься.

— А ну кыш отсюда!

Чон решил, что сейчас возьмет хавчик, запихнет в незакрывающийся рот наглеца, а потом спустит его пинком вниз. В этот момент вдруг отворилась дверь. Инстинктивно мужчина спихнул Дже со стола — мало ли кому хватило смелости ворваться без приглашения. Тот едва не свалился на пол от неожиданности.

— Юнхо, я… — в проеме показалась рука Биёна, правда, мужик не вошел, словно бы резко передумав. — Нет, я буду кофе. Спасибо!

Джеджун едва язык себе не прикусил, когда Юнхо схватил его за пояс шорт и рывком притянул к себе, усадив на колени. Даже обнял Дже за талию собственническим жестом. Парень потерял тапки, едва не перевалился через бедра бойфренда, но осознав весь шухер, обвил шею Чона крылом. Биён, возникнув в двери полностью, охренел и выронил папки. Сверху на них приземлились белоснежные кружки, которые выронил изумленный секретарь, вошедший следом.

— Что? — Чон как ни в чем не бывало подхватил печеньку и сунул ее Джеджуну, который зайцем замер у него на коленях, ожидая шоу.

Секретарь собрал осколки и шнягу, в которую превратилась папка Вона, и исчез за дверью. Биён же, глядя на Дже, как бык на тряпку, подбежал к столу и брякнул кулаками в столешницу.

— Это что еще за цирк?!

— Рад видеть тебя, — дружелюбно показал зубы Джеджун своему сопернику.

— Рад тебя не видеть!

— Как грубо.

— Я ведь говорил, что ты просто замарашка, мечтающая о деньгах! Вон, уже раскрутил Юнхо на стилиста! Только учти, за пудрой и стильной стрижкой деревню не скрыть!

— Воу-воу, полегче, — Ким зубами взял печенье из рук Юнхо, потом ткнулся им ему в уста.

Биён позеленел от зависти, глядя на то, как Чон надкусил десерт в считанных миллиметрах от губ выскочки. У него аж пар из ушей попер.

— Бляди, а!

— Завидуй молча, — прочавкал Дже. — А вообще, ты почему злой? Потому что голодный! На!

Схватив печеньку, он сунул ее в пасть Вону. Юнхо спохватился.

— Стой! У него аллергия!

Биён учуял корицу, выплюнул и закашлялся, схватился за горло и шумно втянул воздух, словно задыхающаяся рыба. Еще и глаза выпучил. Дже испугался такой реакции, прижался к Юнхо.

— Воды!

Чон снял с себя Джеджуна, бросив прямо на стол, кинулся к кулеру. Налив воды в стакан, принес бывшему. Тот вылакал, попросил еще. Пока Юнхо бегал туда-сюда, Дже удобно разлегся на животе, задрал ножки и грыз печеньку.

— Ой, да ладно тебе, прям конец света. Ты слишком переигрываешь. Ничего ж страш… — он поперхнулся, когда Биён, справившись с кашлем, наконец, выпрямился и взглянул на него, скрипя зубами. Его веки и губы опухли и все надувались оттеком, на морде лица высыпали красные пятна и мелкие волдыри. — Ёб твою выдру!

— Козлина! Я мог умереть… да ты… ты убийца! — Вон поймал Юнхо и уткнулся ему в грудь обезображенным таблом, расплакался. — Он хотел избавиться от меня! Чудовище!

— Э… так он не притворяется? — Дже отложил «ядовитую» печенку.

— Нет, блять, я такой великий актер, что могу не только заплакать, но усилием воли волдыри вырастить! — заорал на него Вон, заходясь в истерике.

— Было бы круто.

— Убери его отсюда, Юни!

Дверь открылась, и вошел Квон, прилежно тащивший поднос с тремя чашками. При виде возлежащей на столе босса дивы и усыпанной крапивницей страшилы, чашки вновь полетели на пол.

В больнице было как всегда многолюдно. Джеджун сидел на скамье и дергал ножками. Мимо сновали медицинские работники с чрезвычайно серьезными лицами. Юнхо тусовался в палате, в которую определили аллергика. Прошло уже много времени, и Дже отчаянно зевал в кулак, не понимая, нахрена вообще поперся с экс-парочкой.

Когда часы отбили девять, Юнхо вышел в коридор. Джеджун как раз заканчивал измерять длину коридора десертной ложечкой. Заметив бизнесмена, он подбежал к нему.

— А ты знал, что здесь ровно четыреста восемьдесят шесть ложек? Или триста двадцать въетнамок. Или пятнадцать полетов бумажного самолетика! — Чон выглядел серьезным, как в их первую встречу, и Дже выключил режим придурка. — Как он?

— Нормально. Врачи подержат его сутки.

— Я не специально.

— Нет, конечно. Ты ведь не мог знать о его слабых сторонах. Пойдем.

И вновь Юнхо повез его домой. Пока миновали половину города с его пробками и вредными светофорами, прошел еще один час. У подъезда кто-то вывернул лампочку, отчего последних триста метров ехали практически в полной темноте. Авто плавно остановилось напротив двери.

Дже отцепил ремень и обнял рюкзак, лежащий у него на коленях. Выполняя условия контракта, он повернулся к Юнхо для дежурного чмока.