— Ты очень способный ученик, сокровище мое, — зная, как услаждает слух Джеджуна его голос, Юнхо подстегал его на подвиги. — Ты заслужил ремень. И даже флоггер. Я позволю тебе самому выбрать… И, разумеется, шлепаньем мы не ограничимся. Оно, конечно, эротично, но я хочу, чтобы ты летал так высоко, как никогда в жизни.

Глухой стон оборвал слова Юнхо. Зажмурившись, он сосредоточился на своих ощущениях. Однако Дже не хватало мастерства, и его незамысловатые ласки могли продолжаться до тех пор, пока губы не онемели бы. Сжалившись над питомцем, Чон остановил его.

— Не хочешь попробовать кое-что развратное?

— Очень хочу, хозяин!

— Иди сюда.

Чон смахнул со стола инструменты, помог Дже удобно улечься спиной на столешницу. Подложив ему под шею свернутое полотенце, он заставил его запрокинуть голову, свесить ее с края стола.

— Расслабь горло, открой рот шире и прижми язык книзу. Ты сможешь принять меня всего. Не бойся ничего, если я почувствую, что тебе неудобно или больно, я прекращу. Ты доверяешь мне?

— Да, хозяин.

— Тогда отсоси мне, Джеджун.

Дже едва не затрясло от негромкого бархатного голоса доминанта. Мужчина поддерживал его голову, не позволяя мышцам шеи перенапрягаться, причиняя дискомфорт. Так что парень сосредоточился на том, чтобы доставить удовольствие своему господину. Он принялся жадно вылизывать предложенное угощение. В какой-то момент Дже осознал, что Юнхо начал двигать бедрами, сначала плавно и медленно, подстроившись под ритм питомца, но потом все наращивая темп. Он замер, и Юнхо принялся трахать его в рот. Двоякое чувство, ненормальная любовь, когда хотелось быть нежным и чутким с партнером, и в то же время драть, как распоследнюю блядь… Юнхо знал, что Джеджун стерпит все, что бы он с ним не сделал сейчас, но что-то сдержало его, не позволило надавить на сладкого мальчика больше, чем тот мог понять.

Вытащив член из горячего плена, мужчина за пару уверенных движений развернул Джеджуна, прижал грудью к столу, и ткнулся членом ему в задницу. Тот застонал.

— Болит?

— Нет, — Дже повернул к нему голову, взглянул в замутненные похотью глаза. — Пожалуйста, не останавливайтесь. Я хочу ощутить вас внутри.

— Попроси меня, — Юнхо навалился на парня, ухватил зубами за загривок, одновременно стискивая его бедра едва не до синяков.

— Ах, подождите, — остатки разума говорили в Джеджуне. — У вас ведь нет презерватива.

— Я здоров. У меня никогда не было незащищенного секса до тебя. Поверь, — мягкие губы доверительно коснулись обнаженного плеча любовника. — Веришь мне?

— Верю, — простонал Дже, чувствуя, как напряженный член пребольно уперся в твердую поверхность стола.

— Я потом свожу тебя к врачу…

— Я верю, верю!

— Проси!

— Трахните меня, хозяин! Пожалуйста, быстрее!

— С удовольствием.

Юно отстранился, и Дже выдохнул с облегчением, когда сумасшедшее давление исчезло. Его ягодицы раздвинули, блестящий от предъэякулята и слюны член вторгся в его дырку, уверенно пробуравил преграду. Джеджун взвизгнул, сжался. Юнхо зашептал успокаивающие слова, дотянулся до его покрасневшего члена, приласкал. И Ким расслабился, начал дышать глубже. И вскоре был заполнен полностью.

— О чем ты думаешь, малыш? — прохрипел притихшему парню Юнхо, медленными фрикциями разрабатывая его анус.

— А-ааах… к-как угодить х-хозяину, — сдавленно ответил Дже, с трудом соображая под двойным напором сзади и спереди.

— Тогда подними правую ногу на стол.

Дже так и сделал, задрал ногу, уместил колено, раскрываясь перед любовником. И его начали иметь, ничуть не сдерживаясь и не размениваясь более на нежные слова. Джеджун и не нуждался в них, ибо в ушах стоял лишь бешенный стук сердца и слившиеся воедино стоны.

Юнхо закусил губу и громко замычал, вытащил член и заработал рукой, чтобы кончить.

— Повернись, — простонал он.

Ким сполз на пол, развернулся, и его пах тут же сжали. Юнхо взял оба члена, прижал друг к другу, и принялся дрочить. Дже держался за стол, его ноги тряслись от слабости, накатывающей волной вслед за удовольствием.

— Кончи со мной! — приказал Юнхо, не в силах больше терпеть.

Джеджун открыл рот для вопля, но ни звука не вырвалось из пересохшего горла. Мучившее его напряжение исчезло, наслаждение накрыло с головой.

Клубы горячего пара наполняли ванную, чуть слышно гудел процессор, нагревающий воду в офуро. Джеджун удобно лежал на скамье, медленно погружаясь в дрему. Посему вздрогнул от неожиданности, когда на спину его легла ладонь.

— Напугал?

— Ничего.

— Раздвинь ноги, я тебя почищу, — Юнхо присел на корточки около задницы парня. — Прости, я должен был быть подготовлен к сексу. Завтра съездим к врачу и сдадим анализы.

— У меня ничего не болит, — Дже почувствовал, как что-то небольшое и гладкое скользнуло ему в анус, приподнял голову. — Что это?

— Свеча. Сегодня тебе лучше лежать, будешь капать, как из крана, — улыбнулся мужчина, поднявшись. — Болит не болит, ничего не поделаешь. Я не хочу, чтобы у тебя кишка вывалилась или геморрой появился

— Не говори таких смущающих вещей, — Джеджун покраснел и отвернулся, вцепился в скамью.

Юнхо забрался в горячую воду и удобно расположился на сидении. Повисла тишина.

— Юнхо?

— Что?

— А этот врач в курсе? Ну, то есть в «Теме»… как бы войдет в положение? То есть… ээ…

— Неужели этот мальчик умеет стесняться? — Юнхо положил руки на край ванны и опустил на них голову, изучал взглядом изгибы тела любовника. — Тебе все еще неловко заниматься этим?

— Нет! — воскликнул Дже с жаром, потом смутился и вновь уткнулся в скамью. — Не в этом дело.

— А в чем? Ты можешь быть откровенным со мной, малыш.

Ким молчал несколько минут, собираясь с мыслями.

— У меня странное чувство. Как будто я… не знаю, занимаюсь чем-то… о Господи, почему словарный запас такой маленький!

— Ты стыдишься спать со мной, — спокойно сказал Юнхо. — Дже, это нормально, в тебе говорит мораль. Да, да, не смейся. Раньше ты был ведущим, ты щупал за сиську и трахал девок, твой кошелек и твой член являлись авторитетом. Сейчас все наоборот, власть у моего слова и моего члена, и ты не смеешь, мало того, не хочешь ослушаться. Тебе кажется, что подчиняясь мне, ты уничтожаешь себя, свою гордость. Дело в том, что как бы человек не был уверен в себе, он не может не оглядываться на окружающее мнение. Это заложено в нас, как в социальных существах. И здесь такие как мы, «ненормальные», сталкиваемся с дилеммой. Пропагандируя лояльность и разные свободы, люди загоняют в рамки и себя, и других. Сложно найти того, кто не осудит, а хотя бы просто выслушает, не повертев пальцем у виска и не записав в извращенцы. Тебе двадцать, ты уже сформировался, как личность. Ты нагл, но тебе не чуждо мнение других, за каких бы холопов ты их не держал. Ты привык рулить ситуацией, но на твоем пути вдруг появился дядька Чон, который показал другой мир. Совершенно противоположный тому, который ты знал. Разумеется, тебя ломает. Это пройдет.

— Как? — несчастным голосом простонал парень.

— Либо примешь, либо поймешь, что не твое, и вернешься к традиционным отношениям. И этот выбор ты должен будешь сделать сам, я не могу приказать тебе остаться со мной и с моим набором плетей, даже если сам захочу.

— А ты хочешь?

Юнхо откинулся на гладкую стенку ванны.

— Мне проще ответить на этот вопрос, малыш, чем тебе. Поэтому возвращать его тебе я не буду. Видишь ли, я уже занял свою нишу в жизни, у меня есть статус, имя, работа, хобби. Я независим от окружающих, и в то же время у меня есть связи, которые я хочу сохранить. Я с уверенностью смотрю в завтрашний день, потому что знаю, каким хочу его видеть. И мне гораздо легче представить тебя в своем будущем, чем тебе в твоем — меня.

Дже взглянул на мужчину, радуясь, что его лицо скрывали сосульки влажной челки.

— Я боюсь, что ты начнешь думать обо мне плохо.