— Давай приласкаю.

— Ах, не здесь, идиот… часовые услышат… си…сильнее! Мм-мм!

Надсадное дыхание и глухие стоны слышали не только деревья и камни. В нескольких метрах за сосной притаился свидетель. Изумление на его лице сменилось ненавистью. Несмотря на темноту и неважное зрение, он увидел достаточно, чтобы лишний раз убедиться, какие скоты окружают его. Указательный палец правой руки невольно задергался, словно бы нажимал на спусковой крючок. Кто знает, чем бы все закончилось, если бы винтовки не сдавались каждый раз старосте. Возможно, мир стал бы немного чище.

Томные стоны волновали, выбивали мурашки на теле. Собственные чресла свело возбуждением. Стало стыдно. И это добавило злости.

— Ненавижу.

========== Сто двадцать девять ==========

Он бежал по лесу так быстро, словно за ним черти гнались. Впрочем, так оно и было. Только смертоносные существа с длинными щупальцами были намного страшнее тощих уродцев с рожками. Они были реальными. И только что убили его одноклассников.

Обернувшись, он понял, что никто за ним не гонится. Тяжело дыша, остановился. В животе булькнуло, тут же его вывернуло наизнанку. Вонючая кислая блевотина запачкала ботинки.

— Блядство, — выругавшись, он сплюнул и поднялся.

Ноги дрожали от слабости. Как же он устал. Бегать, стрелять, бояться… хочется закрыться в своей комнате. А лучше в библиотеке, там привычнее. Тихо, пахнет пылью. Вокруг только книги. Они не смотрят на тебя с презрением, не прикалываются, не унижают. Они не считают себя лучше. Они просто ждут, что их возьмут с полки.

Отплевываясь, он побрел дальше, прижав к груди оружие. Его мутило и шатало из стороны в сторону, как пьяного. Послышался шум. Обернувшись, он увидел, как за деревьями мелькнул силуэт. А через несколько секунд из-за кустов акации выскочил солдат. Он был изранен, без шлема и винтовки. С истерзанной руки густо сочилась кровь.

— Помоги! — хрипло крикнул он.

За ним гналась сфера. Ее бок был заляпан красным. Она несомненно хотела добить человека.

— Спаси!

Он поднял винтовку, глянул в прицел, увидел перекошенное лицо солдата и синее пятно за ним. Все ближе и ближе!

— Убей ее!

— Не вижу…

Ближе и ближе. Ладони вспотели, винтовка начала выскальзывать из рук. В глазах начало темнеть от напряжения. Громко стучало сердце.

— Не вижу…

Звук выстрела прозвучал хлестко, словно пощечина. Эхо заметалось между деревьев, вспугнуло пар ворон. Тут же громыхнула сфера, лиловые лепестки устали землю и… солдата. Тот лежал вниз лицом. Затылок был разворочен.

Ёнсу рывком проснулся и уставился полуслепым взором в потолок. На лбу его выступил пот, бескровные губы дрожали.

— Я не видел… не видел…

На соседней койке заворочался Донхэ, сварливо буркнул.

— Чего шумишь?

— Я не видел, он загораживал обзор.

— Бля, — Чо посмотрел на часы. — Еще пятнадцать минут до подьема! Блять! Вали нахер отсюда, если спать не хочешь!

Гук натянул одежду и выполз на улицу. Ранее утро было серое и пасмурное. Небо затянули тучи. Оглядев лагерь, парень побрел к кромке леса, туда, где поставили биотуалеты.

— У меня не было выбора, — бормотал Гук. — Он стоял на пути… она убила бы нас обоих.

Почувствовав на себе взгляд, он поднял глаза. И увидел у леса фигуру. Заляпанный кровью, бледный, как мел молодой человек. Посреди лба у него темнело отверстие, из которого тонкой струйкой сочилась кровь. Солдат.

Ёнсу вздрогнул. Мертвец смотрел ему в глаза. Не помня себя от ужаса, парень с криком развернулся и кинулся бежать. И налетел на Юнхо. Чон был выше почти на голову и тяжелее килограмм на десять, а потому Гук отлетел и неловко приземлился на задницу.

— Совсем дебил? — Юнхо потер ушибленное плечо.

— Я… я…

— Да ты, ты, — зевая, парень прошел мимо.

Ёнсу обернулся. Призрак, или что это было, исчез. Рационального объяснения видению не было. Ну, кроме того, что он слегка двинулся чердаком. Юнхо тем временем дошел до туалета и исчез в кабинке.

— Я не псих… это с недосыпу, — Гук поднялся и засеменил прочь. — Призраков не существует. Это нервы. — Громко зашелестела листва, взволнованная порывом ветра. Почудился обличающий голос. Ёнсу вжал голову в плечи. — Я не виноват, он сам… я говорил ведь, что не вижу!

Бормоча под нос, парень ушел на другой конец лагеря. Там располагались еще сортиры. А неподалеку громоздились под навесом ящики. В них лежали пакеты. Черные и плотные. В них собирали останки. Ёнсу поправил очки, прошел мимо, даже не взглянув.

— Никто не узнает… его не найдут, мы ушли далеко от тропы, — Гук открыл дверь ближайшей кабинки и вошел, поморщился от острого запаха мочи, что пробивался сквозь химикаты. Расстелив туалетную бумагу на унитаз, он спустил штаны и уселся, подложил под подбородок кулаки и задумчиво уставился на дверь. — А если и найдут, я надежно все прибрал.

Ёнсу мыслил рационально, да. И первым делом решил, что нужно замести следы преступления. Пришлось ухлопать кучу времени на поиски подходящего валуна. Потом едва не надорвался, пока приволок камень к телу. Череп бедняги треснул, как скорлупа. От противного звука, вида бледной жижи и кровищи вывернуло еще раз. Когда пришел в себя, закидал зловонную лужу землей, сверху набросал листвы и веток. Поднял камень, и с силой приложил еще раз. Дальше дело оставалось за малым — укатить камень подальше от трупа.

— Думаете, вы лучше всех? Вы никто! Сборище уёбков! Самовлюбленные сучки и пидарасы! Я не позволю разрушить мое будущее! Я поступлю в университет любой ценой! Даже если придется бросать вас, тупые суки, на гребаные сферы!

В приоткрытое окно доносились крики с улицы, грохот и скрежет. Звенели чудом уцелевшие стекла. Пустое помещение выглядело заброшенным и одиноким. Мебели не было. Привычных глазу картин, моделей и стенгазет тоже. Висела только доска. На ней был нарисован круг с именами, висели покрытые пылью медальоны.

— … сто девяносто второй день всеобщей борьбы против врага. Всего было уничтожено порядка четырехсот тысяч средних сфер и более миллиона мелких. Крупные сферы не проявляют активности уже несколько дней. Сеул полностью очищен. Мэр города постановил запустить метрополитен по основным направлениям, повсеместно начинается восстановление разрушенной инфраструктуры. Уже налажена мобильная связь и интернет… — радиоприемник разносил полный энтузиазма голос диктора по пустым коридорам.

— Эй, Сонха? Ты где?

Девушка, словно зачарованная созерцанием тусклого металла медальонов, вздрогнула. Оглянулась. В проеме двери показалась голова одноклассника.

— Пошли, училки пришли. Командуют сбор на спортивной площадке.

На улице было довольно холодно. Немногие пришедшие ученики нахохлились в куртешках, стояли кучно и перебрасывались последними новостями. Из второго класса собралось трое девчонок.

— Чего такая мрачные?

— Так как бы не праздник.

— Но и не траур.

— Здравствуйте, — подгребла учительница, оглядела всех с улыбкой. — Рада вас видеть. Тоже не ушли на фронт?

— Родители не дали согласие. А вы где были? Мы вас с начала тренировок не видели.

— Лежала в больнице, болела всё это время. Сейчас уже лучше. Поэтому и пришла сюда. Господи-иии, как много всего разрушено!

— Ага.

— О, это наши! — послышался возглас. — Ёу, чики! Упс… мисс, не признали.

Подошли Кан Гёну и Квон Текён, оба улыбались.

— Тоже не воевали?

— Мы вроде как хотели, но нас выпнули. Типа за дезертирство.

— Звучит не круто, — поджала губы одна из одноклассниц.

— Мы хотя бы тренировку прошли, — фыркнул Квон. — В принципе, ничего серьезного не случилось, но этот козел Ли вышвырнул нас.

— Да ладно, зато все это время валялись на диване в безопасности, — отмахнулся Гёну.

Сонха смотрела на парней молча, потом покачала головой.

— Надо было идти вместе со всеми.