Подрезав старенький автомобиль с пенсионерами, Юнхо юркнул к перекрестку и успел свернуть прежде, чем поток машин снес бы его. Дорогу здесь проложить еще не успели, довольно сильно трясло. Колеса подняли пыль. Недостроенные коттеджи, одинаковые, как близнецы, выстроились в ряд. Было тихо. Часы показывали семь утра.

Джеджун находился в лапах Кёнсу уже более трех часов, и случиться могло непоправимое. Остановив машину посреди дороги, Юнхо огляделся. Его терзали страх и злость, он не знал, что предпринять. Но позволить себе медлить он не мог, а потому вновь поехал по пустынным улицам будущего микрорайона. Минуты неумолимо бежали вперед, сердце стучало, как ненормально. Не в силах усидеть на месте, мужчина бросил машину, выскочил на улицу. Сразу же закашлялся от пыли.

— Джеджун, — пробормотал он, — ну где тебя искать?

Вытащив из кармана телефон, он уставился на темный дисплей. Покусав нижнюю губу, решился. Набрал номер и стал ждать. Пошли гудки. Мчавшиеся сплошным потоком автомобили заглушали даже пение птиц. Такими темпами он бы выстрел из пистолета не услышал, не то, что писк мобильного. Однако на ближайшем перекрестке переключился светофор. И тех долей секунд, что требовались на смену желтого на красный хватило, чтобы расслышать рингтон.

Рывком стянули трусы. Джеджун зажмурился и напрягся так, что судорогой свело мышцы. Терпи, мужик, приказывал он себе, терпи! Больнее, чем тогда, этот ублюдок сделать уже не мог. Самое страшное произошло десять лет назад. Тебя трахали втроем, трахали несколько суток, что тебе какой-то один чмошник с его огурцом? Пара-тройка минут. По щеке поползла слеза. Пара-тройка минут, усмехнулся Дже про себя с тоскливой злобой и горечью, они станут его пределом. Он больше не выдержит. Что помогло перебороть гадливость тогда? Откуда нашел силы убедить себя в том, что не произошло ничего страшного? Как он выжил?!

Послышалась возня и надсадное сопение. Распахнув глаза, Дже уставился на насильника. Тот дрочил, пытаясь поставить смирно член. Вялая плоть упрямствовала. Ким заметил, что Кёнсу не пялится на рогатку его ног, словно бы ему противно. Он ощутил надежду.

— Не встает, — Дже усмехнулся. — Да-ааа, проблема, приятель. Что, мальчик тебя не привлекает? Или в задницу раньше никто не давал?

— Заткнись.

— Нет в тебе этого. Ты любитель девичьего персика, а тут мужская жопа. Ты даже представить не можешь, каково это лизать и сосать член, ты не смо…

Джеджун вскрикнул от боли, когда ему силой распахнули рот и затолкали внутрь комок его же белья. Замычав, он вновь забился, попытался вытолкать языком. Кёнсу положил ладонь ему на лицо, стиснул пальцы, словно мяч для регби, с силой толкнул. Дже влетел затылком во что-то твердое и затих, ошеломленный. Ли развязал ему руки, сдернул вялое тело вниз, распростер на полу. После чего залез между ног.

— Не надо, пожалуйста, — промычал Ким.

— Куда делась твоя наглость? — Кёнсу облизал пальцы и опустил руку вниз, одним движением ворвался указательным внутрь.

Джеджуна парализовало от боли. Она же помогла стряхнуть слабость, придала ясность уму. И он понял, сейчас его поимеют. Трахнут, презрительно глядя, как на самое низкое, отвратительное создание. Когда Кёнсу навалился всем телом, когда его член уперся в него, Джеджун ослеп от слез, мучительно разрыдался. Он не слышал, как распахнулась дверь. Даже не понял, что внезапно оказался свободен — Юнхо, влетев в комнату, стремительно подошел и стащил Кёнсу, отшвырнул к противоположной стене.

— К-какого хрена…?!

Ли подавился словами, когда незнакомец уселся ему на живот, намотал на кулак левой руки футболку и принялся лупить правой по лицу. Молча и сосредоточенно. Кёнсу не ожидал такого напора. А потом уже не мог сопротивляться, ибо от боли все силы разом иссякли, а в голове, что гулко стукалась об пол при каждом ударе, стало пусто. Когда от крови, что залила лицо ублюдка, кулак начал соскальзывать и бить точно уже не получалось, Юнхо поднялся. Его шатало от ярости. Собственная рубашка и лицо оказались покрыты мельчайшими капельками крови, что летели на него с избитого в мясо Кёнсу.

Джеджун вздрагивал от каждого хлюпающего чпока, с которым сопровождался удар, но не мог отвести глаз от избиения. Он смотрел на лицо Юнхо расширившимися от бури эмоций глазами. Он мог поклясться, что с таким же холодным выражением лица Чон убивал своих обидчиков. Ни злости, ни кайфа, ни боли, словно робот. И вот сейчас этот выцветший человек подошел к нему.

— Все в порядке.

Опустившись на колени, Юнхо вытащил изо рта Джеджуна тряпку, высвободил руки. Ким хлюпнул носом, вытер слезы внешними сторонами ладоней. Они были белыми от долгого связывания и мелко дрожали.

— Держи.

Чон протянул ему штаны. Потом поднялся и… грянулся на пол. Затрещал стул в руках Кёнсу. Его залитое кровью лицо исказилось. Он замахнулся и ударил поднимающегося мужчину еще раз. Стул разлетелся на куски, встретившись со спиной Чона. Тот тяжело рухнул на пол. Ким подтянул штаны на бедра и вскочил, схватил отвалившуюся ножку стула и наотмашь ударил Кёнсу. Угодил в плечо. Длинная щепа прорвала ткань футболки и расцарапала кожу, вонзилась глубоко. Взвыв, Ли ухватился за нее, с силой потянул.

— Убью! — завопил он, вырвав щепку вместе с ошметками мяса.

Джеджун никогда не дрался, кроме того случая с Дживоном. Сложив руку в кулак, он неумело замахнулся на Кёнсу. Тот увернулся и поднял ногу, с силой зарядил Дже в живот. Ким отлетел. Сил подняться у него не было. Хрипло дыша, он уперся руками в пол и принялся отползать. Кёнсу медленно наступал.

— Не тронь его, сука.

Юнхо поднялся, резко оттолкнулся от пола и, словно игрок в американский футбол, кинулся на мужчину. Он снес Кёнсу ударом в корпус. Тот ухватился ему за плечи, пытаясь удержаться на ногах. Оба влетели в покрытое защитной пленкой стекло, вынесли его вместе с рамой. И вывалились наружу. Просвистев метра четыре, рухнули на клочки травы, смешанной с грязью. Сверху их с громким звоном устлали осколки стекла.

— Юнхо!

Дже выглянул в дыру, подхватился и помчался вниз так быстро, как мог. К слабости в ногах прибавилась ужасная боль в животе. Болела грудь, кажется, в ребрах была трещина. В голые ступни вонзился мелкий мусор, стоило выскочить на улицу. Обогнув дом, Джеджун оказался на заднем дворе. Здесь был вырыт котлован под бассейн, установлены опалубки, чтобы избежать обвала почвы. Несколько мешков с цементом лежали у забора, там же стояла и небольшая бетономешалка. Судя по всему, скоро должны были залить фундамент. Все это Ким заметил краем глаза, пока несся к мужчинам.

— Юнхо, — Джеджун подбежал к Чону, сразу понял, что тот сломал при падении левую руку. — Аккуратнее, не шевели копытом! Я сейчас.

— Потом. Сначала займись козлом.

Юнхо бросил долгий взгляд на бетономешалку, потом уставился на Дже.

— Ты тоже об этом подумал?

— Ты умеешь этим пользоваться?

— Разберемся… Если ты решишься.

— Я готов, — кивнул Дже.

Кёнсу пришел в себя. Поначалу он не понял, где находится. Над ним простиралось бездонное голубое небо, по бокам была лишь земля и деревянные палки. Все это очень напоминало могилу. Нахлынул ужас. Мужчина выпучил глаза и завопил, однако клейкая лента удержала крик. Руки-ноги его так же были стянуты скотчем.

Солнце слепило его, вокруг летали насекомые. Слышался мерный гул, шелест мелких камней и шарканье лопаты. На Ли упала тень, и он изогнулся, увидел Джеджуна. Тот стоял у края ямы с лопатой. Его грудь ходила ходуном, футболка намокла и прилипла к телу.

— Ну что, тварь, самое время молиться.

Кёнсу забился в путах, принялся гримасничать, чтобы лента сползла с лица. Ему немного удалось увлажнить ее языком.

— Т-ты не посмеешь…

— Я уже, — покачал головой Ким.

— Ты не убийца… Ты не убьешь меня… Попугаешь и отпустишь…

— Не убийца? — усмехнулся Дже. — Скажи это своим друзьям. Скоро у вас будет полно времени, напиздитесь вдоволь. Готово? — крикнул он куда-то в сторону.