— Простите, кажется, мы вас разбудили! – спросил Григорий. Так вроде он представился там в парке. – Знакомьтесь, это Виктор! Он будет вашим помощником на время работы с профессором!
— Здравствуйте! – памятуя о полученном письме, ответил я предельно вежливо, - Простите, я тут немного по хозяйству …, не услышал! – и глянув на свои босые ноги, смутился. Встречать «гостей» в одних плавках - не комильфо. Поэтому, извинившись, нырнул в спальню, скоренько натянул джинсы, и пригладив непослушные вихры, вышел к посетителям уже в более пристойном виде. Товарищи из мура, а может и откуда посерьезней, по-прежнему не разуваясь, топтались в прихожей.
— Алексей, простите нас за вчерашнее! Кажется, Виктор немного перестарался! – состроив скорбную мину, произнес Григорий.
Глянув на своего мучителя, я понял, что прозвучавшие извинения, это - так, обычная игра в вежливость. Представленный мне Виктор, если нужно, сделает из меня котлету, и даже не поморщится. Хищная кошачья физиономия, плавные движения, выдавали в нем человека сильного и уверенного в себе. Он глядел на меня своими зелеными глазами, и в глубине их отчетливо читалось обычное презрение к маленькой серой мышке.
«Ну-ну, это мы еще посмотрим, кто кого! А пока поиграем в благовоспитанных мальчиков!»
— Мы за вами! – Снова заговорил Григорий, - Профессор желает вас видеть! У нас есть несколько минут, так что, собирайтесь, и поедем!
Я, было, по привычке хотел высказать все, что думаю о таком приглашении, но сразу же прикусил язык.
«Эти ребята шуток не любят».
Собрав по-быстрому необходимое, накинул куртку, и тут зазвонил сотовый. Я хотел уже ответить, но стоявший рядом Виктор, двумя пальцами выхватил у меня телефон, и тоже посмотрев на экран, спросил:
— Антон Первухин?
— Да! – подтвердил я, Давний друг, тоже участвует в проекте.
— Простите, но Антон Первухин на данный момент находится в реанимации, в бессознательном состоянии, и звонить вам никак не может!
— Я остолбенел от такой новости.
— Как в реанимации?
— Вчера ночью на него было совершено нападение. Его девушка – Зоя Малышева погибла. К сожалению. – Переглянувшись с Григорием, он продолжил: - Сейчас вы будете говорить, и постарайтесь задержать собеседника как можно дольше.
Я кивнул ошарашено, и на автомате взяв протянутый мне телефон, ткнул соединение.
В динамике раздался жизнерадостный Антохин голос:
- Ты чего старик, уснул там что ли? Двадцатый гудок жду!
— Привет Тоха! – еле сдерживая дрожь в голосе, поздоровался я с двойником своего друга, - Да я тут посуду мыл, радио на кухне кричит, вот и услышал не сразу.
В трубке раздался щелчок, и уже другой, незнакомый голос произнес:
-Алексей Иванович, здравствуйте! Антон находится у нас! Если вам дорога его жизнь, приезжайте через час к ближайшей станции метро. Не беспокойтесь, вам ничего не грозит. Мы зададим всего несколько вопросов, и вы будете свободны. Учтите, если вы откажетесь, или позвоните в полицию, ваш друг погибнет.
Снова раздался щелчок, и Антохин голос запричитал:
— Леха! Леха! Не слушай их … - на том конце началась какая-то возня, и снова незнакомый голос прогнусавил:
— Ваш друг не вмеру разговорчив, думаю, стоит поторопиться!
Я хотел было удержать собеседника, но в трубке раздались короткие гудки.
— Спасибо Алексей! Вы нам очень помогли! – сказал Григорий, - Теперь можно ехать.
— Постойте, а как же …? – начал я было.
— Не беспокойтесь, все будет хорошо, - понял мои переживания Виктор, - ваш друг жив и по словам врачей легко отделался. К сожалению, его девушке мы не успели помочь. Но мы обязательно найдем этих…, и больно, - он переглянулся с потемневшим от нахлынувших эмоций Григорием, - очень больно накажем.
Вниз мы спустились по лестнице, (сопровождающие, категорически запретили с этого дня пользоваться лифтом), и выйдя под моросящее небо, подошли к стоявшим в стороне автомобилям. Это был черный porscheCayenne, и маленький верткий Hyundai. Мы с Виктором влезли в джип, Григорий сел в, болотного цвета малолитражку, и мы покатили к институту. В машине было тепло и уютно. Мимо проносились знакомые улицы. Мы свернули на проспект, и подчиняясь общему ритму движения, ускорились. Поначалу все было нормально. Я уже совсем расслабился, когда ехавший впереди Hyundai, неожиданно резко вильнув, с заносом ушел вправо. А дальше, началось такое … Вначале мне показалось, что пропускают очередной кортеж с мигалками, однако, выглядело это не совсем обычно. Машины впереди принялись странно метаться, там явно происходило что-то непонятное. И только тут глянув поверх потока, я с ужасом увидел, как прямо на нас, словно в дешевом боевике, мчится огромный, груженый самосвал. Он шел наискосок по встречной. Вокруг начался настоящий хаос. Ехавшие рядом машины, пытались отвернуть от сошедшего сума грузовика. Со всех сторон заполошно сигналили, скрипели тормоза, звенели разбитые стекла, дурными голосами орали пассажиры. А я как завороженный следил за приближающимся Мазом, и словно во сне, пытался куда-то бежать. Я видел, будто в замедленной съемке, как от страшного удара, отлетела на обочину не успевшая увернуться десятка. Как сминается капот, как разлетаются в разные стороны обломки бампера. А в следующий миг, все вокруг завертелось с неимоверной быстротой. Наш тяжелый Cayenne, как танк, легко отпихнул какую-то малолитражку, и едва не перевернувшись, вылетел на встречную полосу. Я больно стукнулся головой, и тут справа, чиркнув по пассажирской двери, пронеслось что-то огромное. Где-то сзади раздался ужасный грохот, оглянувшись, я увидел, как слетевший с катушек самосвал, на полном ходу врубился в витрину магазина. Мелькнул торчащий из обломков край кузова, затем все скрылось из виду. Едва разминувшись с летящим на встречу автобусом, Виктор вновь вернул наш Cayenne в крайний левы, и до пола вдавил педаль газа. Мы мчались по проспекту с серьезным превышением, распугивая попадавшихся навстречу аккуратистов. Двигатель дорогущего внедорожника басовито гудел, и уже через несколько минут, мы влетели на территорию института. Виктор выглядел совершенно невозмутимо. Возможно, подобные приключения для его команды - обычные рабочие будни. Резко остановившись у черного хода, он легко выпрыгнул из машины, и выхватив из-под куртки здоровенный пистолет, нырнул в темный проем. Я даже не успел толком ничего сообразить, когда он выскочил обратно, и рывком распахнув мою дверь, прошептал:
— Быстро. Пригибаясь. На лестницу.
Соскочив на асфальт, послушно пригнувшись, я вбежал в темный коридор. Здесь, нас ждали двое. Это были незнакомые рослые ребята в штатском. Они сопроводили нас на цокольный этаж, и в фойе перед турникетом, передали с рук на руки таким же здоровякам в черном. Профессор встретил меня как старого друга. Усадив в гостевое кресло, уселся напротив, и с минуту о чем-то сосредоточенно размышлял.
Меня еще немного потряхивало после инцидента на дороге. Не уж-то, таким вот сумасшедшим способом, забугорные товарищи решили устранить стратегически опасного лаборанта. Еще и секьюрити делал вид, что ничего не произошло. Да! Это видите ли просто такие забавные шашки.
Шеф тем временем, принялся перебирать какие-то бумаги у себя на столе. Я глядел на его печальную изрядно помятую физиономию, и понимал, что-то стряслось. Наш железный Сергей, был сильно чем-то озадачен. Насколько я знал, шеф легко преодолевает любые трудности, и лишь научная деятельность, точнее связанные с ней систематические неудачи, могут сломить его. Наконец, стащив с носа очки, потирая переносицу, он спросил:
— Алексей, вы слышали, что Зоя Малышева погибла?
— Да, сегодня узнал.
Профессор снова немного помолчал, а затем, глядя в сторону, задумчиво произнес:
— Поистине, пути Господни неисповедимы!
Я не знал, что наш шеф, стал склонен к сентенциям на подобную тему. Раньше, помнится, он использовал совершенно другие выражения.
— Сегодня мы получили заключение по вашему делу. – Решил, наконец, он начать запланированный разговор, - Специалисты утверждают, что вы говорили правду. – И после долгой паузы, покосившись в мою сторону, шеф, известный скептик и мизантроп, спросил, - Неужели, вы на самом деле там побывали?
