— Чушь! — воскликнула я. — Саркка скормил тебе фальшивку, Эверетт. Дай объясню, откуда я это знаю. У твоего приятеля в легких нашли частицы сажи. Значит, он еще оставался жив, когда начался пожар. И не было там аватара. Саркка убил человека Лэнски из какого–то лучевого оружия, оно подожгло комнату, а твоего дружка Саркка оставил гореть — не стал рисковать собой, спасая его.

— Нилс сказал, что там был автар, и я ему верю, — ответил Хью, глядя мне прямо в глаза. — И не потому, что он не стал бы мне лгать. После того как мы связались с Нилсом, ферму взломали. Вы знаете, как сложно проникнуть на кодовую ферму? Практически невозможно. Но кто–то — или что–то — сумел. Нечто, знавшее, что к нам попал особый код и что мы собрались передать его Саркке. И хотело проверить, что именно мы унесли.

Я сказала ему, что знаю о взломе, но предполагать участие в нем джакару — просто фантастика. Стараясь завоевать расположение Хью, я добавила, что понимаю, почему он в это верит.

— Ты чувствуешь свою вину за гибель друга. Конечно чувствуешь. Но взгляни правде в глаза, Эверетт. На самом деле твоего друга убил Саркка. А тебя он не тронул только потому, что нуждался в твоей помощи для копирования и использования кода.

Я действовала правильно: добивалась, чтобы Хью отказался от верности сообщнику, пыталась его изолировать. Но Хью отказывался признать свою ошибку и упрямо твердил:

— Не надо было мне оставлять Джея одного в номере, когда я отправлялся на встречу с Нилсом. Джей сам предложил разделиться — на случай, если что–то пойдет не так, но я не должен был соглашаться. Это на мне до конца жизни. И — да, я чувствую свою вину. Но я ничего не выдумываю. А если Нилс такой мерзавец, как вы говорите, позвольте спросить: отчего он не убил меня, когда я отзеркалил код и загнал в его навигационный пакет?

Тут заговорил капитан Фостер, и его вмешательство только усугубило положение.

— Ты признаёшь, что нашел оригинал кода — нашел вместе с Сарккой? Ты сказал, что ты его отзеркалил.

— Ну да. Мы же не на лыжах кататься прилетели на эту жалкую скалу. Мы его отзеркалили и уничтожили оригинал. Я покажу вам место.

— Код содержит опасный мем, — сказал капитан. — Ты, возможно, заражен, и Саркка тоже.

Хью расхохотался.

— Вы что, поверили? А, вот почему вы не снимаете скафандров! Ну, не знаю, кто наговорил вам такое, но это чепуха. Полная чепуха. Нилс не заражен. И я не заражен. И код — не мем. Я, когда на него наткнулся, сразу понял, что он такое, хоть и не знал, куда он ведет, пока не отзеркалил его и не воткнул копию в навигатор Нилсова корабля. Я в кодах разбираюсь. — Хью ткнул себя пальцем в лоб. — У меня на них хватка. Покажите мне код — и я сразу скажу, ценный он или нет, поврежден или цел и что ему нужно, чтоб заработать. Люди вроде меня знают, как использовать странный, дикий и дивный мусор, что валяется у нас под ногами. Нас надо бы славить как героев. Поддерживать. А вместо этого пигмеи вроде вас норовят связать нас правилами и установлениями. Вы хотите поставить вне закона нормальное человеческое любопытство. Хотите контролировать человеческую фантазию.

Он как попугай повторял за Нилсом Сарккой, внушая себе, что он выше меня. Я сказала, что код опасен и его следует немедленно обезвредить, а он покачал головой и повторил, что этот никакой не мем.

— Я, как его увидел, сразу понял, с чем имею дело. Понял, что это информация для загрузки в навигационный пакет. И я, знаете ли, не ошибся.

Я видела, что с этой точки его не сдвинешь, потому сдала назад и зашла с другой стороны.

— Нилс Саркка забрал код и сбежал, бросив тебя здесь. Не много ты выгадал, а?

Хью пожал плечами.

— Я сам вызвался остаться. Корабль не рассчитан на двоих.

— Он мог отвезти тебя на одну из ферм внутреннего пояса.

— Он собирался связаться с фермерами, когда окажется на достаточном расстоянии. Чтобы они меня забрали.

— Откуда тебе знать, — может, Саркка оставил тебя умирать, а сам отправился на Либертарию сбывать код?

Хью рассмеялся.

— Думаете, он рискует ради денег? Мы с Джейсоном ввязались в историю за идею. Код может оказаться важнее любой прибыли. Это не исполняемый файл, а информация. Такая информация, какую джакару вычистили из навигаторов всех кораблей во всех известных Саргассах. Но они не всеведущи. Они, к примеру, упустили код с разбитого корабля в Городе Мертвых — код, давший нам интерфейс. И здешний код тоже проворонили. Это позволило нам с Нилсом выйти на нечто чудесное. Такое, что позволит нам выиграть войну.

— Мы с ними не воюем, мистер Хью.

— Да неужели?

В его взгляде была ледяная уверенность. О, Саркка глубоко запустил в него свои когти.

— Скажи, чем ты считаешь этот код, — попросила я.

— Отчетом. Информацией о том, откуда пришел корабль. Локацией. Мы точно не знаем. Нилс как раз и отправился проверять.

— Мистер Саркка мог доставить тебя к фермерам внутреннего пояса. Мог попросить их помощи в поисках того, что надеялся найти. Вместо этого он бросил тебя здесь. Почему? Из–за тщеславия и жадности. Он хочет получить все сам: и славу, и деньги:

— Это я вызвался остаться, — повторил Хью. — Если бы он меня бросил, разве оставил бы мне кьюфон? А если вы мне не верите, почему бы вам ему не позвонить?

— Не вижу признаков того, что ваше партнерство было равноправным, — сказала я. — А телефон Саркка оставил, чтобы хвастать своими деяниями.

— Поговорите с ним. Послушайте его, — настаивал Хью.

— Он оставил тебя на смерть, Эверетт. И сбежал на Либертарию продавать код.

— У вас только деньги на уме, — рассмеялся Хью. — Мы с Джейсоном не продавали код Нилсу. Мы его отдали.

Он действительно верил, что Нилс Саркка поступает правильно, что они все еще, можно сказать, партнеры, что ученый вышел на след какого–то чуда, способного изменить историю. Парень провел нас к месту, где нашли оригинал кода, — примерно в километре от ударного кратера на верхушке большей из двух «почек» мирка — и показал шурф, пробитый старателем, который нашел его первым, показал разбитые и обгорелые обломки, по его словам, содержащие в себе код, и хвастливо поведал историю его открытия. Действительно, в разбросанных фрагментах еще сохранились следы кода, хотя определить, был ли он активным, не представлялось возможным, а Хью отказался сообщить, что в действительности содержал код, куда отправился Саркка и что надеялся найти.

С этого и начались неприятности. Идея усиленного допроса принадлежала капитану Фостеру, а я его поддержала. Мы оказались в сложной и опасной ситуации, нам необходимо было разобраться, а наш единственный свидетель отказывался нам помочь, так что пришлось его принуждать. Полные и правдивые сведения были необходимы для нашей безопасности.

Так что мы надели на Хью наручники и поставили его на колени на холодную голую скалу у штрека. Я объяснила, что именно мы собираемся сделать, и сказала, что у него остался последний шанс: если он правдиво ответит на все вопросы, будет говорить добровольно и ни о чем не умалчивая, он выкарабкается и даже окажется героем. Какими словами он оценил мое предложение, я вам не буду передавать. Тогда один из солдат зажал Хью голову, а капитан Фостер, деликатно взяв пластиковую соломинку пальцами перчатки, вдул ему в нос дозу верасидина.

Верасидин разработан на основе технологии Старшей Культуры. Суспензия механизмов величиной с вирус впрыскивается в кровоток, преодолевает гематоэнцефалический барьер и проникает в определенные участки коры головного мозга, подавляя некоторые когнитивные функции. Одним словом, это высокотехнологичная сыворотка правды. Применение ее незаконно на Земле и на Первой Ступени, но мы находились в полевых условиях, практически в боевой ситуации. Мы сделали то, что должны были, и не знали — да и откуда бы? — какую реакцию выдаст Хью Эверетт, когда рой крошечных машинок проникнет к нему в мозг.

Может, у него была врожденная аллергия на верасидин — ей подвержен небольшой процент людей. Может, долгие часы взаимодействия с кодом сенсибилизировали парня. Не прошло и секунды, как глаза его закатились под лоб, а тело скрутил жестокий приступ эпилепсии. Он дергался, корчился и брызгал кровавой пеной, он потерял контроль над сфинктером и мочевым пузырем. Мы уложили его на землю и сделали, что могли, но приступы шли один за другим. У него остановилось сердце — мы запустили его. Нам удалось запихнуть парня в герметичный пузырь, прикрепленный к одному из скутеров, и мы повезли его на корабль в надежде вылечить там. Но приступы продолжались, и он умер в пути.