— Но это бесполезно, Дерек. Я никогда не забуду, что произошло между нами прошлой

ночью или сегодня. Уверен, что и ты тоже. Но если тебе это действительно не

понравилось, и ты решил притвориться, что ничего не произошло — снова — никаких

проблем.

Его упрямая челюсть дернулась, но он ничего не сказал.

— Я никогда не говорил, что мне это не нравится.

— Так тебе было хорошо?

Он приподнял бровь.

— Я думаю, что это было довольно очевидно, не так ли?

Мне пришлось улыбнуться.

— Но Максим, я не хочу этого. Это только вызывает у меня проблемы, — тяжело

вздохнув, он откинулся на комод, его плечи опустились. — Я имел в виду то, что сказал

сегодня утром. Я никогда не был с парнем до тебя. Но я... я думал об этом. Я хотел узнать,

каково это.

— И… теперь, когда ты знаешь?

— Мои мозги еще более вывернуты. Если бы я не пришел сюда, незнание все равно

разъедало бы и сводило меня с ума. Но теперь, когда я знаю, еще хуже, — он покачал

головой. — Что, бл*дь, со мной?

Если бы я был уверен, что это поможет, я бы подошел к нему. Коснулся его.

Заверил, что все было хорошо, что он в полном порядке. Но почему-то мне показалось,

что это будет неправильный шаг. Вместо этого я тщательно подбирал слова.

— С тобой все в порядке, Дерек. Не будь так строг к себе. Тебе было любопытно, да

и со мной что-то произошло. Если ты хочешь забыть об этом, мы сможем, но, если ты

чувствуешь, что хочешь посмотреть, куда это заведет... я бы тоже за это взялся.

— Я не знаю, чего я хочу. Я имею в виду, я знаю, чего хочу физически, по крайней

мере, с тобой, но это абстрактное видение, и совсем не то, что я хочу для себя в этой

жизни.

69

— Что?

— Жена и дети. Мне нужна семья.

Я медленно кивнул. Я не был уверен, до чего именно мы с Дереком можем дойти, но

я был убежден, что это никак не приведет к жене и детям. Пока я пытался что-то сказать,

он продолжал.

— Я говорил тебе раньше, что вырос в религиозной семье. Мои родители... — он

покачал головой. — Они никогда не поймут, не примут это. Я никогда не буду в порядке.

— Как давно ты борешься с этим?

— Давно. Может, с двенадцати или тринадцати лет. Но я всегда понимал, что со

мной что-то не так. Дефект или неисправная проводка. Потому что девушки мне тоже

нравились.

— У многих людей так.

Это заставило его улыбнуться, но улыбка быстро исчезла.

— Во всяком случае, я никогда ничего не делал с этими чувствами, кроме как

ненавидел и скрывал их. Молился, чтобы они ушли. Зато…

— Зато?

Он посмотрел на меня голодными глазами.

— В тебе просто что-то есть такое.

— Мне жаль, но мне это нравится. Как-то так...

— Нет. Не переживай, — его лоб нахмурился от негодования. — Это мне должно

быть жаль. В этом нет ни капли твоей вины, только моя, и я действительно осознаю это.

— Это не так, — сказал я, качая головой. — Дерек, ты был так добр ко мне. Ты

обращался со мной лучше, чем кто-либо в моей жизни. Я не знаю, что я сделал, чтобы

заслужить твою доброту и помощь, но я так благодарен тебе за это. Я никогда этого не

забуду.

На его губах появилась грустная улыбка.

— Мне приятно это слышать.

— Это правда. И мне нравится, что ты получил удовольствие, — добавил я.

Его улыбка расширилась, но все равно была скорбной.

— А ты? Я чувствую себя дерьмово, даже говоря все это тебе. Надеюсь, ты не

думаешь, что я осуждаю тебя. Моя проблема только во мне.

— Я понимаю.

— Понимаешь?

— Да. Я никогда не боролся с этим, как ты, вероятно, потому, что мне всегда было

предельно ясно, что меня не привлекали девушки, но также из-за того, где я вырос. Быть

открытым геем в России не принято. Но, похоже, что и здесь тоже.

— Знаю. Я бы хотел быть другим. Каким-то другим, парнем, которому все равно,

что о нем подумают и скажут, потому что быть с тобой так хорошо. Я просто не знаю,

смогу ли я. Что-то во мне отказывается принять это.

Видеть его таким противоречивым, его желание стать для меня кем-то другим, было

душераздирающим.

— Дерек, если ты хочешь, чтобы я ушел, если это облегчит тебе задачу, скажи, и я

уйду. Завтра у меня будут деньги, и я найду место, где остановиться.

Он закрыл глаза, медленно выдыхая.

— Позволь мне подумать об этом.

— Конечно, — я думал, что он скажет спокойной ночи и уйдет, но он продолжал

стоять, прислонившись к комоду.

— Максим. Подойди ко мне.

Удивленный, я остался на месте.

70

— Что?

Он встретил мой взгляд и сказал более твердо.

— Подойди ко мне.

Я направился к нему, но только когда я встал прямо перед ним, он потянулся ко мне,

обхватывая руками мою талию, притягивая меня ближе и прижимаясь лбом к моей груди.

Я обнял его своими руками. Его тело было теплым, но озноб прокатился по моей

спине. Чистое счастье накрыло меня, просачиваясь до костей. Мне так хотелось сказать

ему: Останься со мной. Позволь держать тебя в своих объятиях всю ночь. Я заставлю

тебя чувствовать себя спокойным. Может, он тоже хотел сказать: «Не отпускай

меня, я хочу быть с тобой, покажи мне как это».

Но через мгновение он еще крепче обнял меня и вышел из комнаты, кроме доброй

ночи, никто из нас больше не сказал ни слова.

Я вернулся в кровать, но лежал без сна в течение нескольких часов, мой мозг

отказывался отключаться. Дерек еще не спит? О чем он там думает? Он попросит меня

уйти? Я думал обо всем, что он сказал мне сегодня вечером, мне было так приятно, что он

доверил мне свои проблемы и метания. Даже если бы это было не совсем то, что я хотел

услышать, по крайней мере, он был со мной честен. Он открыл мне то, о чем никогда

никому не говорил. Это заставило меня почувствовать, что у меня есть частичка его, что-

то более ценное, чем одежда, дом и даже время, проведенное вместе. Это был кусочек,

которого не было ни у кого. Эту правду о нем никто не знал. Теперь у меня был один из

его секретов.

Я хотел их всех.

Впервые у меня возникло желание узнать каждый темный уголок чьего-то разума. Я

хотел попробовать каждое потайное место на его теле. Я хотел остаться с ним.

Я хотел не просто большего, я хотел всего.

Честно говоря, от этого делалось страшно.

Глава 21

Дерек

Я был разбит.

Прошлая ночь окончательно погубила меня.

Сидя за рабочим столом и повернувшись в кресле лицом к окну, я смотрел на

заполненные офисами и квартирами небоскребы в центре города. На улицах жуткие

пробки. Здание за зданием — предприятия, магазины, рестораны. Тротуары, полные

людей. Как в миллионном городе можно быть одиноким?

Я довольно давно испытываю это чувство. Присутствие Максима на выходных

заставило меня осознать это. Я и забыл, как приятно было завтракать с кем-то. Заботиться

о ком-то… Целовать кого-то в темноте.

Его присутствие сделало мой дом менее пустым, ставило передо мной задачи,

позволяло чувствовать себя нужным, полезным и заслуживающим доверия. Максим

доверял мне, и я не мог перестать думать об этом. Я воспользовался этим прошлой

ночью? Использовал его в попытке ответить на некоторые вопросы обо мне? И теперь,

когда у меня был ответ — сейчас, когда я знаю — могу ли я уйти от него? Уйти от

единственного человека во всем мире, с которым я был самым искренним, полноценным,

настоящим? Единственного человека, которому я доверил свой секрет?

Я боялся, что не смогу, и этот страх охватывал меня так же сильно, как безумие

обладать им. Боже, как я хотел его видеть.

От воспоминаний о прошлой ночи в животе все трепетало. Это было так здорово.