Он скользнул взглядом по чемоданам, нахмурился и уточнил:

– Прислать вам горничную в помощь? Вообще-то в их обязанности входит только уборка здесь раз в три дня, но для вас можно сделать исключение, я полагаю… Если вы хотите.

Я очень хотела. Я с трудом представляла, как размещу все привезенные вещи в этом крошечном шкафу, помощь профессионала мне бы пригодилась. Но я все-таки покачала головой. Независимость так независимость. Мне не хотелось принимать от шеда Фолкнора даже такую маленькую милость. Его поведение казалось мне странным. Может быть, он и хотел поставить меня в положение, когда я начну просить? Что ж, я не доставлю ему такого удовольствия.

– Я справлюсь сама.

– Тогда оставляю вас, – он снова изобразил вежливый поклон. – Если вам что-то понадобится…

– Я найду вас, – с улыбкой заверила я.

Он уже почти переступил порог моей комнаты, когда я все-таки набралась смелости и остановила его вопросом:

– Ронан, а что случилось с Лилией?

Он замер, улыбка моментально испарилась с его лица. На секунду мне показалось, что он сейчас, как и Карл, велит мне не забивать этим голову, но после недолгого колебания Ронан все-таки ответил:

– Она упала. С крыши. Трагическая случайность.

И после этого он торопливо ушел, пока я осмысливала его ответ. Иначе я бы обязательно спросила: а что жена шеда Фолкнора могла делать на крыше? Однако Ронан ушел, задать второй вопрос я не успела, поэтому решила оставить его до нашей следующей встречи.

Сейчас же я снова обвела взглядом комнату и задержала его на чемоданах. Стянув с себя пальто, повесила в шкаф прежде всего его, а сама подошла к кровати и села на нее, стараясь осознать тревожный и вместе с тем очень волнительный факт.

Впервые в жизни я осталась по-настоящему одна. Без отца, без брата, даже без Розы. Отныне я никому не могла доверять и ни с кем не могла посоветоваться. Вокруг меня были чужие люди, чужие нравы, чужая земля со своими легендами, опасностями и обычаями. Мне предстояло сделать так много, но абсолютно не на кого было в этом опереться.

Отныне я сама по себе. И это пугало даже больше, чем пронзительный взгляд светло-голубых глаз нового жениха.

С чемоданами я провозилась весь вечер с перерывом на ужин, который мне подали в комнату, как и обещал Ронан. Есть за письменным столом было очень странно, да и еда оказалась непривычной, поэтому съела я не так много. Глиняный горшочек с мясом, картошкой и еще какими-то овощами лишь поковыряла: дома на ужин я обычно ем рыбу, а мясо – тем более такое жирное – вообще не очень-то люблю. Салата съела больше. И съела бы весь, если бы овощи были свежими, а они выглядели как-то приготовленными, и вкус у них был резким, не слишком приятным. Я привыкла к свежим овощам, которые лишь поливали ароматным маслом и слегка присыпали приправами. Зато хлеб и сыр пришлись мне по вкусу, невзирая на то, что тоже отличались от наших. Жаль только, что и того, и другого принесли мало.

Шкаф категорически не желал вмещать все мои вещи, а я далеко не сразу поняла, что большая часть привезенного мне здесь никогда и не понадобится. Даже в помещении здесь было довольно прохладно, что уж говорить об улице! Поэтому все легкое, тонкое, летящее и дышащее я в конце концов отправила обратно в чемоданы, а в шкаф повесила только те вещи, что считались у меня зимними. Посмотрев на них, я с тоской задалась вопросом, что же буду делать, когда здесь наступит зима. Не выходить из замка на улицу, а по его коридорам ходить в пальто?

Мне определенно требовался новый гардероб, но купить его сейчас было не на что: отец, конечно, дал мне денег на карманные расходы и пришлет еще, но несколько новых платьев и теплая верхняя одежда не вписываются в этот бюджет. Своим приданым я распоряжаться не могу, у жениха денег просить не стану даже под страхом смерти.

В конце концов я решила, что надо прямо написать отцу о том, что мои вещи не подходят для этого климата и мне нужны новые. Я пока ношу диадему и делаю вид, что исполняю его волю, а значит, он должен обеспечивать меня всем необходимым.

Спалось мне плохо. Я никак не могла прогнать из головы тревожные мысли, а еще не могла согреться, несмотря на огонь в камине и теплое одеяло.

Утром меня разбудили голоса и шаги в коридоре, но встать я смогла не сразу. Чтобы вылезти из-под одеяла, потребовалось все мое мужество: камин к утру прогорел и воздух еще немного остыл. Я надела самое теплое платье, но все равно мерзла, когда шла в общую ванную.

Вечером мне повезло здесь никого не встретить, но сейчас я нерешительно застыла на пороге, поскольку одна девушка там уже была. Я не привыкла умываться вместе с кем-то, поэтому не знала, стоит ли мне выйти и подождать своей очереди в коридоре или все-таки остаться здесь. Наличие нескольких раковин говорило о том, что умываться здесь принято всем вместе, но мне казалось это диким.

– Привет, – незнакомка улыбнулась. – Ты Линнея? Заходи, чего стоишь?

Я все-таки переступила порог и прошла к раковине, максимально удаленной от той, у которой стояла девушка. Что было бессмысленно, поскольку их было всего четыре, а незнакомка стояла у второй от входа.

– Ты меня знаешь? – удивленно уточнила я после дежурных приветствий.

– У нас нечасто появляются новенькие, – она пожала плечами. – Я имею в виду, после основного набора. Да и о тебе весь замок шепчется с тех пор, как стало известно о вашем обручении с шедом. Прямо во время его траура. Это необычно.

Я кивнула, соглашаясь, но больше никак не поддерживая беседу. Процесс умывания всегда казался мне достаточно интимным, все во мне сопротивлялось тому, чтобы делать это рядом с кем-то. Поэтому я лишь покосилась на девушку, пытаясь понять, долго ли она еще будет здесь. К моему удивлению, она тоже носила штаны. Не такие скандальные, как та девица, что повстречалась нам накануне, но все равно.

– Меня, кстати, Ирис зовут.

– Очень приятно, – я бросила на нее извиняющийся взгляд. Как же я забыла о таких простых правилах вежливости?

– А ты действительно всегда носишь эту диадему?

Я посмотрела на собственное отражение в зеркале. Волосы я уложила и заколола еще до выхода из комнаты и диадему, конечно, тоже надела, но только сейчас поняла, что здесь такое, скорее всего, никто не носит.

– Да, такова наша традиция.

– Забавная традиция, – если бы не доброжелательный тон, я бы решила, что моя новая знакомая решила надо мной посмеяться. Ее темно-рыжие волосы были собраны в простую косу, она их ничем не украшала. – Наверное, шеда потянуло на экзотику, раз он решил взять жену издалека.

– Наверное, – согласилась я, на этот раз не удержавшись и поморщившись. После знакомства с Фолкнором скрывать свои эмоции по поводу предстоящего брака стало сложнее. – Но, может быть, еще обойдется…

– Хм, а ты не очень-то рада этому, да? – заметила Ирис.

Я не понимала, почему она не уходит. Она уже не умывалась, просто топталась у раковины и расспрашивала меня. Любопытство заело?

– Все это было очень неожиданно, – объяснила я. – Для меня. Я собиралась замуж за совсем другого человека. За молодого красивого парня, которого хорошо знала и любила… – я осеклась, вдруг вспомнив, что не все из этого оказалось правдой. Как выяснилось, Роана я знала не очень хорошо. Но говорить это Ирис было не обязательно. – А потом я вдруг оказалась невестой шеда Фолкнора. Я еще не привыкла к этой мысли. Да и видела его всего один раз.

– Очевидно, теперь вы будете встречаться регулярно, – Ирис улыбнулась.

Я мысленно умоляла ее поскорее уйти. Во-первых, меня утомили ее вопросы. Во-вторых, я хотела спокойно прочистить нос, а делать это при посторонних категорически не могла.

– Наверное, будем, – лаконично согласилась я, надеясь, что на этом ее вопросы иссякнут. Наивная.

– Я одного не понимаю: зачем тебе с нами учиться? Боишься, что если просто будешь жить здесь до свадьбы, пойдут некрасивые слухи?