Рано или поздно мы все равно собирались распространить эту информацию среди лористов всего мира, – возможно, им удалось бы отвратить эпиков от тьмы. Но сперва требовалось проверить наше открытие и выяснить, будет ли оно вообще работать с другими эпиками.

У меня имелись большие планы – планы по изменению мира, – и все они начинались с ловушки. С одной важной атаки, возможно самой сложной из всех, в которых когда-либо доводилось участвовать мстителям.

– Я расскажу, как отвратить эпиков от их безумия, Ночной Сокол, – решил я, – но пообещай, что этот секрет пока останется между нами. И еще мне нужно, чтобы ты дал нам все необходимое снаряжение.

– Вы хотите его победить? – спросил Ночной Сокол. – Джонатана Федруса, или Зеленого Луча, как его теперь называют? Вы собираетесь убить Профа?

– Нет, – тихо ответил я, встретившись взглядом с таинственным Дином. – Мы собираемся сделать нечто куда более сложное. Мы намерены его вернуть.

Ночного Сокола нес манекен.

Идя следом, я смог разглядеть эту штуковину получше. Это был не обычный манекен из магазина. Он обладал деревянными пальцами на шарнирах и более прочным туловищем, чем я ожидал. И в целом скорее походил на большую марионетку, только без веревочек.

Также этот «механизм» был весьма силен. Он с легкостью нес Ночного Сокола, просунув руки в ремни на некоем подобии надетой на того упряжи. Казалось, будто манекен обнимает Дина сзади, обхватив руками живот и грудь, а Ночной Сокол привязан к нему во весь рост и только ноги этого странного человека болтаются в нескольких сантиметрах от пола.

Подобная поза не выглядела ни удобной, ни нормальной, но Ночной Сокол как ни в чем не бывало продолжал беседу, словно для паралитика было вполне естественным, что его таскает рослый деревянный голем.

– В общем, суть такова, – сказал я, пока мы шли по ничем не отличавшемуся от других коридору к сокровищнице Ночного Сокола. – Слабости связаны со страхами. Если эпик, оказываясь лицом к лицу со своим собственным кошмаром, гонит его прочь, точно так же он может рассеять и тьму внутри себя.

– Как правило, – послышался позади нас голос Меган.

Абрахам отправился наверх забрать Миззи и Коди – мы решили, что Ночному Соколу так или иначе придется доверять. Другого выбора у нас не оставалось.

– Страх, – пробормотал Ночной Сокол. – Так просто?

– И да и нет, – ответил я. – Вряд ли многим эпикам, оказавшимся в плену собственного могущества, нравится считать себя слабыми. Они избегают собственных страхов. В том-то и проблема.

– И все-таки интересно, почему никто больше не увидел этой связи? – В вопросе Ночного Сокола слышался скептицизм.

– Ее увидели мы, – тихо ответила Меган. – Каждый эпик интуитивно знает эту правду. Просто мы думаем о ней совсем иначе – связываем страхи с нашими слабостями, но противоположным правде способом. Все дело в кошмарах. Они сводят с ума. От них вскакиваешь с постели весь в поту, тяжело дыша и чувствуя запах крови. Эти кошмары – о твоей слабости. О потере могущества, о том, что снова становишься смертным, которого может прикончить любой несчастный случай. Вполне разумно бояться того, что может нас убить, так что в каком-то смысле кошмары вполне естественны. Но мы не понимали, что слабости порождены нашими страхами, – сперва приходят страхи, а потом слабости, а не наоборот.

Мы с Ночным Соколом остановились в коридоре, глядя на нее. Меган, как всегда, вызывающе посмотрела на нас в ответ, но я почувствовал, что в ней что-то надломилось. Треск… страшно представить, с чем была вынуждена жить эта девушка. То, что нам удалось выяснить, помогло ей, но в каком-то смысле лишь сильнее бередило ее душу, заставляя выставлять напоказ те стороны ее сущности, которые она изо всех сил пыталась скрыть.

В прошлом Меган совершила немало ужасного, служа Стальному Сердцу. На эту тему мы с ней не говорили. Она избежала худшего, вынужденная отказаться от своих способностей при внедрении в ячейку мстителей.

– Мы можем это сделать, Ночной Сокол, – сказал я. – Мы можем выяснить слабость Профа, а потом использовать ее против него. Но вместо того чтобы убить Джонатана, мы подстроим ловушку, которая вынудит его столкнуться с собственными страхами. Мы вернем его и докажем, что проблема эпиков имеет и иное решение.

– Не получится, – возразил Ночной Сокол. – Он знает вас и ваши методы. Во имя Напасти, он сам их разрабатывал! Так что Джон точно будет готов к вашей ловушке.

– В том-то и дело, – ответил я. – Да, он нас знает. Но и мы знаем его. Нам намного проще будет вычислить его слабость, чем слабости других эпиков. И к тому же нам известно кое-что важное.

– Что именно? – спросил он.

– В глубине души, – сказал я, – Проф хочет, чтобы мы победили. Он готов умереть и будет крайне удивлен тем, что на самом деле мы хотим его спасти.

Ночной Сокол пристально посмотрел на меня:

– Ты способен быть весьма убедительным, юноша.

– Ты понятия не имеешь насколько, – пробормотала Меган.

– Но чтобы его победить, нам требуются технологии, – продолжал я. – Так что мне не терпится увидеть, что у тебя есть.

– Что ж, у меня есть кое-что, что я мог бы вам одолжить. – Ночной Сокол вновь направился дальше по коридору. – Но вопреки вашим предположениям здесь вовсе не огромное хранилище тайных технологий. Практически каждый раз, когда у меня получается нечто стоящее, я тотчас же его продаю. Все эти дроны, знаете ли, недешевы. Мне приходится заказывать их из Германии и постоянно мучиться с их распаковкой. Кстати, я намерен выставить счет за те, что вы уничтожили.

– Мы тут молим тебя о помощи, – сказал я, нагоняя его, – и внезапно ты требуешь от нас оплаты?

– Насколько я слышал, ты весьма изобретательный пацан. Что-нибудь придумаешь. Вполне хватит образца замороженной крови Джонатана – если предположить, что ваш безумный план потерпит неудачу и в конце концов придется его убить.

– Не потерпит.

– Ты в этом так уверен? Зная историю мстителей, я и гроша не поставлю на любой план, после которого не осталось бы нескольких трупов. Но – посмотрим. – Манекен кивнул в сторону Меган.

Что-то в этом манекене показалось мне знакомым. Я на мгновение задумался, а потом у меня в голове что-то щелкнуло, наподобие челюстей сидящего за покерным столом гигантского жука.

– Деревянная Душа! – воскликнул я. – Ты добыл ее ДНК?

Ночной Сокол повернул ко мне голову:

– Как, во имя…

– Если подумать, связь легко просматривается. На свете не так уж много эпиков-кукольников.

– Она жила в глухой деревне в Пенджабе! – сказал Ночной Сокол. – И ее уже лет десять как нет в живых.

– Дэвид помешан на эпиках, – послышался за спиной голос Меган. – Мягко говоря, это его навязчивая идея.

– Вовсе нет, – возразил я. – Я просто как…

– Нет, – сказал Ночной Сокол.

– На этот раз сравнение будет осмысленным, обещаю. Я как…

– Еще раз – нет, – прервал меня Ночной Сокол. – Всех уже тошнит от твоих метафор, пацан.

Я обмяк. По полу пробежал маленький дрон-уборщик. Мстительно стукнувшись о мой ботинок, он тут же умчался прочь.

Манекен показал на меня, хотя для этого ему пришлось повернуться, поскольку руки его были заняты Ночным Соколом.

– Одержимость эпиками не свидетельствует о душевном здоровье. Тебе стоит следить за собой.

– Забавно слышать подобное от того, кто сделал карьеру на способностях эпиков – и пользуется ими прямо сейчас, для того чтобы передвигаться по своим катакомбам.

– А с чего ты решил, будто я не одержим той же навязчивой идеей? Будем считать, что я сужу по собственному опыту. Эпики одновременно странны, чудесны и ужасны. Не поддавайся искушению. Оно может довести до… неприятностей.

Отчего-то при этих словах Ночного Сокола я вспомнил про лабораторию и плавающие в ваннах части тел. Этот человек явно был душевно болен.

– Учту, – ответил я.

Мы миновали открытую дверь, и я не удержался от соблазна в нее заглянуть. За ней оказалось идеально чистое помещение с большим металлическим ящиком в центре, похожим на гроб. Тусклое освещение и холодный стерильный запах лишь усиливали ощущение склепа. Рядом с гробом стоял большой деревянный шкаф, похожий на книжный. На его полках стояли какие-то коробки с предметами, большую часть которых, похоже, составляла одежда – шапки, рубашки, какие-то ящички…