– Невероятно! Это же такой редкостный дар! – восхищался мной Король.

Принц же молча, попивал свой кофе, но надо сказать, что момент для этого он выбрал весьма опрометчиво, потому что мой папа возьми и скажи:

– Георг, я же говорил, что она очень скромная и совсем не знает себе цену!

Вот тут его высочество так удивилось, что аж поперхнулось, да так, что откашляться не могло еще минут десять. Я же, не обращая внимания на кашляющего и аж покрасневшего от напряжения принца, вернулась к вопросу, который интересовал меня:

– Ваше Величество, вы мне так и не ответили, что я здесь делаю? И почему вы решили посвятить меня в столь серьезное государственное дело? И еще я не понимаю, почему покушаются на принца, ведь по логике, нужно убрать сначала Короля… или… О, боже! – я так испугалась собственной догадки, что непроизвольно закрыла рот руками, – в-в-вы ум-м-мираете…. Затравленное выражению всего на одну секунду промелькнуло на лице Короля, но этого мне было достаточно, чтобы знать, что я права. Мой отец посмотрел на его Величество и тот кивнул.

– Диана, его Величество Георг II болен. Он угасает от неизвестной нашим лекарям болезни…, но мы не теряем надежду на то, что нам удастся его спасти…, – отец что-то еще хотел добавить, но на меня уже нашло озарение.

– Вас отравили! – догадалась я. И его Высочество тоже пытались отравить! Так вот зачем вам я!

– Роберт, ты был прав твоя девочка рассудительна, здравомысляща и мудра не по годам! – одобрил мою догадливость Король.

Притихший принц, в смысле уже не кашляющий, громко хмыкнул, явно не соглашаясь с выводами Короля.

– Рауль, ты что-то хотел сказать? – обратил на него внимание мой отец.

– Особо, нет. Просто считаю, что, пожалуй, хватит Вам уже увиливать и пора сообщить ей то, что придумали два светлейших… нет, скорее, темнейших ума нашего Королевства, – иронично ответил принц.

– Рауль мы уже обсуждали это с тобой, и ты согласился! – с нажимом заметил Король.

– Но вы не спешите обсудить это с ней… это и все, что я сейчас имею в виду…, – принц развел руками.

– Ди…, – начал мой отец, но лишь глубоко вздохнул.

Все! Вот теперь я и мой Меркурий уже по-настоящему волновались. Нас определенно хотят втянуть в очень некрасивую историю. Но как же это не похоже на папочку. – Дело видно очень плохо, если даже наш папочка не находит слов, – посетовал Меркурий, – он ведь у нас никогда за словом в карман не лезет!

– Диана, – Король, очевидно, пожалел папочку и решил вызвать огонь на себя, – мы последние три дня и три ночи проломали голову, как сделать так…. Вернее нет, не так. Диана, ты согласна, что Раулю нужна защита?

– Вот только не говорите мне, что я буду его телохранителем!

Лицо Короля заметно помрачнело, а лицо принца при этом стало еще ехиднее, – продолжайте Ваше Величество! – насмешливо кинул он своему отцу.

– Нет, конечно. Ты же понимаешь, что девушка в телохранителях у наследного принца – это бы… ударило по его репутации.

– Но у них была такая идея, – услужливо подсказал мне мой Меркурий.

– Понимаю… ударило бы… согласна. – «Да, беднягу бы засмеяли… это точно, особенно учитывая, что я второкурсница должна была бы охранять третьекурсника!»

– Не говоря о том, что это было бы политическим самоубийством для моего сына. Никто и никогда бы не стал относиться серьезно к королю, которого охраняла девятнадцатилетняя девушка.

– И что же вы придумали?

– Понимаете, Диана…, чтобы надежно защитить Рауля от возможности отравления, ему придется завтракать, обедать и ужинать …только в вашем присутствии…

– Что-о-О? – грозно сдвинув брови, вызывающим тоном поинтересовалась я у Короля. – Я должна буду завтракать, обедать и ужинать с ним? Может я еще, и готовить ему буду должна! Папа, у меня же жених! У меня же жизнь есть! И что я Андре скажу? А может, и он с нами будет завтракать, обедать и ужинать? А? Не может быть и речи! Категорически нет! Ищите другую ведьму!

– Ди! – глаза у моего отца были почти как у побитой собаки и мое сердце дрогнуло.

– Что? – буркнула я.

– Ди, нет другой такой ведьмы как ты. Это же еще не все.

– Неужели может быть что-то хуже этого!

– Я о твоих способностях, дочка, сейчас. И почему ты единственная наша надежда…. Потому что, если заговорщики преуспеют в своих начинаниях, то … это будет конец не только династии Ларуан, но и конец всем нам…

А мой папочка не зря получает такую большую зарплату. Во! Как завернул, ох, и хорош: «…ты единственная наша надежда…» Моя натальная квадратура Юпитера к Солнцу, при этих словах так улыбнулась, что аж в трин вытянулась. Да, признаю, я падка на лесть, особенно на такую. Возможно, кто-то бы и устоял, но не я. И дело было не только в том, что мне так понравилось оказаться единственной надеждой, но и в том, что отец был прав: после смерти Короля и его единственного наследника – произойдет великий политический шифт элит и влияний, а значит, начнутся гонения и посыплются головы. И что касается головы моего отца, то она окажется в первых рядах на то, чтобы быть снесенной с плеч: слишком много у него врагов.

– Хорошо, папа, я слушаю тебя, что еще вы мне не рассказали? – мой голос звучал очень серьезно и как-то уж слишком по-взрослому. Обычно, это со мной происходит, когда включается мой Сатурн. У-у-у! Бедный папа, Король и принц – зря вы разбудили во мне зверя! Теперь держитесь!

– Вчера, когда ты сбила дверью принца – ты этим спасла ему жизнь!

Ого! Неожиданный поворот! – офигели я и мой Меркурий, да что там Меркурий, офигел даже Сатурн!

– Потому что не добила? – осторожно поинтересовалась я.

– Потому что если бы ты не открыла дверь именно в тот момент, когда в него послали магические стрелы – его бы уже ничего не спасло!

– Что в него послали? – недоверчиво переспросила я. – Папа я там была! И не было там никаких стрел. Ему привиделось! Ну, или, возможно, он искры, которые у него из глаз посыпались, принял за магические стрелы.

– В этом-то все и дело, что были…. Мы их нашли… вернее то, что от них осталось. Они все три впечатались в противоположную от двери стену. То есть когда ты появилась в проеме – ты своей аурой заставила стрелы потерять цель.

– Папа, а разве такое вообще может быть? – поинтересовалась недоверчиво я. – Я же просто дверь открыла, причем ногой. Я не видела никаких стрел. С чего бы им было меня «пугаться»?

– «Испугались» они меня. И с одной я бы справился, даже с двумя…, – объяснил Рауль, – но три… мне бы просто не хватило сил. Но я точно помню, что все три стрелы впечатались в стену на мгновение раньше, влетевшей в мой лоб двери.

– Значит это ты их сам туда и отправил! В это конечно сложно поверить, но возможно ты себя недооцениваешь!

– Ди, на стене остались отпечатки твоей магии, – вставил отец. – Но ты не поняла сути. Дело не в том, что ты хотела или не хотела. Дело в том, что ты смогла усилить магию Рауля, причем неосознанно. Это значит, что ваши магии родственные. Но в этом как раз нет ничего особенного, потому что моя магия является родственной магии Георга, а вы наши дети.

– Ну, кроме того, – вставил принц, – что до сих пор родственная магия была всегда у представителей одного пола.

– Ну, это потому что в роду Тайльбур раньше никогда не рождались девочки! – отмахнулся мой отец. И не родились бы, если бы я не влюбился в ведьму! До сих пор не пойму как меня угораздило…

– И почему я узнаю об этом только сейчас, папа! – я и мой Сатурн этого не понимали абсолютно.

– Твоя мать взяла с меня обещание, что я не буду тебя склонять к политической карьере, а позволю тебе самой сделать выбор: быть тебе свободной ведьмой, как она, – отец скривился, – или что-нибудь другое, что ты сама выберешь… и поэтому запретила мне даже заикаться, что у тебя, возможно, родственная магия с Королем, и соответственно, его детьми.

Что-что, а это была уважительная причина. Чтобы ослушаться пожеланиям моей мамочки – нужно быть либо самоубийцей, либо убийцей, ну в смысле быть готовым убить мою мамочку. Потому что другого выхода, чтобы избежать расправы – нет. Моя мамочка – страшная в гневе женщина, и к тому же очень сильная ведьма.